терпелив с ней, отверженной, безымянной. Именно таким она его и запомнила, таким хранила в сердце. Именно в память о нем, она решилась на такой поступок. И ни о чем не жалела.

Скоро, уже скоро она прибудет на место. Еще долго старейшина благородного рода смотрела на яркие ковры цветов, как будто вытканные гениальным мастером, на золотистое зарево заката, когда ее уставшие глаза закрылись, и пожилая женщина уснула.

И опять она видела тот же сон… Грязь, разрушенные хибары, босые исцарапанные ноги, отводящие взгляды люди, и голод. Так холодно. И среди этого мрака к ней тянется рука. Голос, говорящий:

— Смотрите, настоящий белый цветок…

Аггуль проснулась, когда повозка мягко остановилась. Женщина потеплее укуталась в шаль, и вышла. Приказав вознице покормить лошадей, она посмотрела на возвышающееся перед ней здание из красного кирпича. Плетущиеся растения окутали трехэтажный дом так, что даже не было видно окон. Осыпавшиеся кое-где стены, трещины, блеклые, давно некрашеные ворота — все это дополняло картину небогатого существования.

Открыв жалобно скрипнувшую калитку, Аггуль поторопилась к парадному входу. Накрапывал дождик, и старейшина вновь с раздражением поймала себя на мысли, что боится за свои старые кости.

Никто не вышел ей навстречу, никто ее не ждал. Так и было задумано. Аггуль никогда не извещала людей, что собирается приехать, не важно, по делам, или просто с визитом. Она хотела видеть жизнь такой, как она есть, без прикрас и подхалимства. Наверное, этим она и отличалась от всей семьи ко Арджит.

Громко постучав в деревянную дверь, Аггуль терпеливо ждала несколько минут, когда ей открыла немолодая уже женщина и спросила:

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Прошу прощения за неожиданный визит. Можно пройти?

Осторожно выглянув, хозяйка дома не увидела никого и ничего, угрожающего ей. Только старуха. Посчитав, что все в порядке, женщина кивнула и открыла дверь, приглашая гостью в дом. Перед Аггуль открылась убогая обстановка: две обшарпанные лестницы вели на второй этаж, полы, вымытые до блеска, не скрывали в углах зияющих дыр, на стенах висели бледные копии известных картин, потолок был покрыт влажными коричневатыми пятнами. Темно, всего лишь одна свеча в руке хозяйки. Осмотрев все это «убранство», Аггуль лишний раз убедилась, что у нее не будет особых проблем.

— Я бы хотела с вами поговорить, госпожа Бахти, — начала Аггуль.

— Вы меня знаете? — удивленно спросила хозяйка дома, — однако, я не имею чести быть с вами знакомой.

— Вы позволите войти? Давайте присядем.

— Да, конечно-конечно, — взволновано проговорила госпожа Бахти. Указав на изъеденный молью диван с округлыми ручками и довольно высокой спинкой, госпожа Бахти присела и сказала:

— Я вас внимательно слушаю.

— Я бы хотела посмотреть на детей. Я довольно состоятельна, но так вышло, что детей у меня никогда не было. Возможно, кто-нибудь из них скрасит мою старость, — Аггуль улыбнулась, видя, как удивленно смотрит на нее хозяйка Бахти, и продолжила: — вы поистине счастливая, госпожа, вы окружены детьми.

Так как хозяйка дома молчала, Аггуль позволила себе предположить:

— Наверное, дети еще не спят. Можно мне взглянуть на них?

— Да-да, конечно, — запинаясь, ответила госпожа Бахти, — но, сначала, я бы хотела узнать ваше имя. Я не могу отдать детей неизвестно кому.

— О чем речь, думаю, вы меня знаете. Я — Аггуль ко Арджит.

По изменившемуся лицу хозяйки Аггуль поняла, что Бахти наслышана о ней, что было совершенно неудивительно. Аггуль правила этими землями больше 50 лет и, хотя в лицо ее мало кто знал, имя вызывало благоговейный трепет.

Наконец, спустя несколько минут, тишина была нарушена и хозяйка Бахти, пробормотала:

— Прошу простить меня, благородная госпожа за неподобающий прием…

— Не стоит, не стоит. Давайте не будем терять время, — перебила ее Аггуль, — я бы хотела взглянуть на детей, — еще раз настойчиво напомнила она.

— Прошу вас, госпожа, — поклонилась Бахти, — я провожу вас.

Женщины поднялись по скрипучим ступенькам на второй этаж и повернули направо.

— Это половина девочек, — пояснила хозяйка Бахти, — сейчас они, наверняка, делают уроки, выполняют задания на завтра. Во всяком случае, я на это надеюсь, — тихо прибавила женщина, но Аггуль ее услышала и ухмыльнулась.

Они вошли в просторную комнату, здесь был старый камин, весело трещащие в нем головешки и угли смешивались с веселым гомоном детей. В комнате было 9 девочек: некоторые сидели за столами и, обставившись книгами, готовились к предстоящим занятиям, двое шили что-то необъятное из маленьких лоскутков ткани, совсем маленькие, лет по 5 рисовали.

И тут Аггуль обратила внимание на стены, они были завешены детскими рисунками. Вот, дом хозяйки Бахти, вот, летний сад, дети, соседская кошка, первая прогулка в лесу. Аггуль всматривалась в эти рисунки, а хозяйка почтительно ждала, не произнося ни слова. Девочки же, забыв о правилах приличия, посматривали на появившуюся старушку в сопровождении их наставницы, тихонько переговаривались, пытаясь угадать, кто же она такая и зачем пожаловала. Сама же Аггуль медленно обходила эту детскую галерею. Внезапно она остановилась перед небольшим неровно отрезанным клочком пожелтевшей бумаги. На нем было изображено небо, довольно примитивно, но создавалось впечатление чего-то живого, как будто юная художница смогла передать реальность, чему не помешали даже дешевые краски. Обернувшись к хозяйке, Аггуль спросила:

— Кто это нарисовал?

Хозяйка, подойдя ближе и щурясь, взглянула на рисунок.

— Похоже, это Айа, она все время рисует небо, звезды и…

— Я бы хотела ее увидеть, если это возможно, — перебила Аггуль, все так же всматриваясь в рисунок.

— Да, да, конечно, — пролепетала хозяйка, и, быстро осмотрев комнату, добавила, — ее здесь нет, если вы не против, я поищу девочку?

Аггуль слегка кивнула и продолжала рассматривать рисунки. Девочки в комнате несколько оживились, увидев, что наставница вышла и смелее посматривали на незнакомую госпожу. Никто, однако, не решился с ней заговорить. Аггуль же изучая рисунки, не забывала наблюдать за детьми. Ее зоркий глаз отметил и склоненную за книгами спину темноволосой девочки, ее уставшие покрасневшие глаза, и исколотые ручки белокурой малышки, сшивающей лоскуток за лоскутком. Остальные дети не так сильно заинтересовали госпожу. Она решила подойти ближе к занимающейся девочке. Невольно Аггуль закрыла собой свечу и, увидев, как девочка поморщилась от того, что ей стало плохо видно, и кто-то помешал ее занятиям, улыбнулась.

— Как тебя зовут?

То как неохотно темноволосая девочка встала, предварительно отметив место в книге, где она закончила читать, слегка недовольно поклонилась, позабавило Аггуль. Еще больше ее удивил ответ.

— Меня зовут Эрра, госпожа.

— Но разве это не мужское имя? — недоуменно спросила Аггуль.

Девочка, изо всех сил стараясь быть вежливой, все же не