Брисеида раскинула руки, глубоко вдыхая, чтобы освободиться от тяжести, давящей на грудь.

– Эй! Что с тобой? – над ее головой раздался голос молодого человека.

Хуже того, подумала она, в воспоминаниях папа знал о присутствии херувима. Он разговаривал с химерой, как разговаривал бы с любым реальным человеком… Как такое возможно? Брисеида посмеялась над собственной доверчивостью, вспомнив Аликс, свою подругу-панка, которая обвинила ее в том, что та витает в облаках. Херувимов не существует…

Но гнусавый голосок все еще звучал в ее голове.

Девушка резко села, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

– Брисеида! С тобой что-то не так! Ты что, хочешь убить нас? – выкрикнул побледневший молодой человек, схватив ее за запястья, чтобы удержать на месте.

Нахмурив густые брови, он смотрел на нее своими большими зелеными глазами. Его хватка была крепкой, но чувствовалось, как под рубашкой тело дрожало. Позади него другие путники в белых туниках, прижавшись друг к другу, наблюдали за ними.

Только тогда Брисеида заметила облака, такие большие и белые, проплывающие вокруг них. Ее взгляд устремился в пустоту под ногами, и девушка рассмеялась.

– Я… Я забыла, где мы находимся! В облаках! Я в облаках!

Леонель обеспокоенно посмотрел на нее.

– Думаешь, самое время спать? Да еще и на моих коленях!

– А ты мог просто не дать мне улечься на тебя.

Леонель только собрался ответить, но Брисеида окинула взглядом невидимую тропу, на которой они сидели, находясь на высоте нескольких тысяч метров над уровнем моря, и внезапно почувствовала головокружение, которое вызвало у нее приступ неконтролируемого смеха.

– Не понимаю, что тут смешного, – произнес Леонель.

И все же… Она размышляла о существовании херувимов, шагая по небу сквозь время в сопровождении шести представителей разных эпох. Какая нелепость. Оставалось только посмеяться.

Перед ее глазами замелькали образы, когда остатки сна растворились и девушка пришла в себя. Создания, которые не должны были существовать или существовали только во сне. Гарпии, крылатые дьяволы, изрыгающие ненависть, сжимающие добычу своими орлиными когтями. Гигантский черный дракон с золотым гребнем, из ноздрей которого вырывалось пламя, прижимался к стенам бесконечного коридора и раздирал ковер своими огромными когтями, чтобы добраться до Брисеиды. Темные всадники на разъяренных конях набрасывались на нее. Химеры, множество химер, невероятные смеси людей и животных, высыпались из картин, висевших на стенах, а затем преследовали ее… Крокодил с открытой пастью из самой огромной библиотеки… И маленький мальчик со светлым пухлым лицом, но темным взглядом, с короткими белыми крыльями, расправленными на спине. Полуголый, он направил на нее свой перевязанный лук, его взгляд был полон ненависти и ужаса.

Все это тоже были воспоминания… или нет? Может быть, Брисеида и ее друзья и находились на небесах, но Леонель все еще верил, что она стала жертвой иллюзии Цитадели.

Цитадель…

Брисеида закрыла глаза, чтобы прогнать прочь ту боль, которую она прочла в глазах херувима. Вырвавшись из тисков служителей крепости в Греции лишь несколько часов назад, она все еще пыталась осознать произошедшее. Поднимаясь по ступеням невидимой лестницы, она пыталась разобраться в том, что же все-таки случилось. Одно теперь казалось несомненным: Агис, царь спартанцев и Альфа-Элита, также боялся, что Цитадель обвинит его в серьезном преступлении. И элита, и химера действительно боялись этой крепости.

Леонель ошибся. Брисеида не пала жертвой иллюзии. Два херувима не пытались обмануть ее, они сделали все, чтобы защитить свои шкуры от гнева Цитадели: рискуя привлечь внимание последней, один из них фактически перенес Брисеиду в крепость. Он хотел, чтобы девушка помогла ему найти копию письма, которое написал ее отец. Херувимы хотели уничтожить письмо, думая, что оно является достаточным доказательством их предательства.

В письме все объяснялось: как херувимы по ошибке определили Брисеиду в ученицы Цитадели, как Люсьен, которому херувимы поручили предотвратить ее переход в крепость, приложил все усилия, чтобы отправить дочь туда. Потому что, став ученицей Цитадели, Брисеида получила шанс понять источник своей силы и помешать крепости продолжать тайно править миром.

В итоге остался только один экземпляр письма, который не нанесет вреда херувимам, поскольку был написан внутри Цитадели, в Мире Снов. Цитадель принимала только документы из реального мира в качестве весомого доказательства совершения преступления. Письмо отца было не менее ценным для Брисеиды. Но, естественно, будучи растяпой, она в спешке потеряла его. Порыв ветра вырвал письмо из ее рук прямо над обрывом, откуда начиналась невидимая лестница. Брисеида отдала бы все, чтобы иметь возможность перечитать эти строки, унесенные ветром.

– Мой отец узнал о Цитадели и херувимах еще до того, как его заперли в крепости, – сказала она своим друзьям. – Я просто вспомнила, когда он в последний раз разговаривал со мной, перед тем как превратился в овощ. Я уже почти уснула, поэтому не придала этому значения, но, наверное, именно потому и услышала его, поскольку была уже близко к Миру Снов… Там был херувим, и мой отец разговаривал с ним.

– А может быть, ты уже уснула, – сказал Леонель.

– Я все очень хорошо помню, это был не сон, – сухо ответила Брисеида. – Энндал, поверь мне: в тот день отец рассказал мне о Цитадели. Мне было всего семь лет, и, конечно, я ничего не понимала. Но он рассказал о большом замке в Мире Снов, где живут эльфы, одетые в синее, как ученики Цитадели. Он рассказал мне, что никто не знает личности Злодея, который правит замком, и что он сможет держать его обитателей в плену, только если скроет свою личность и Великую Тайну! Мой отец в то время уже знал столько же, сколько и сопротивление! Он знал, что Великая Тайна Цитадели включает в себя личность того, кто ею управляет. Он знал, что эта тайна позволяет крепости оставаться в тени, манипулировать миром без чьего-либо ведома. И я уверена, что он знал по крайней мере все то, что мы узнали в последнее время: что Цитадель готовит Элиту. Те, кто не прошел обучение, остаются запертыми в крепости, а остальные отправляются назад, каждый в свое время, чтобы служить Цитадели и осуществлять ее планы. Я не знаю, догадывался ли он о существовании сопротивления, знал ли, что оно стремится разрушить Цитадель, чтобы понять ее Великую Тайну и заставить открыться миру… Но он знал о существовании химер, раз общался с херувимом! Отцу должно было быть известно, что Цитадели подвластны разные химеры, с помощью которых она управляет людьми и держит их в страхе!

Леонель закатил глаза и посмотрел в светлые глаза Энндала в поисках поддержки. Брисеида едва сдержалась, чтобы не ударить его локтем по ребрам.

– В таких условиях невозможно отдохнуть, лучше идти дальше, – решил Энндал. – В пути ты могла бы рассказать нам немного больше о своем отце, Брисеида.

Рыцарь откинул со лба прядь каштановых волос, медленно выпрямился и начал мерно двигаться вперед, несмотря на то что ему мешал большой меч, пристегнутый к спине. Даже оказавшись в неудобном положении, Энндал не утратил своей природной харизмы. Его широкие плечи, большие руки и надменная осанка напоминали о знатном происхождении. Брисеида всегда чувствовала себя комфортно в его присутствии. Она как будто узнала в нем того надежного отца, которого ей так не хватало в подростковом возрасте.