— Мар, спой! — присоединились к уговорам Ромы неизвестно откуда взявшиеся Кир и Ник. Подсев за наш стол, они потеснили меня и вынудили придвинуться вплотную к влюбленной парочке: Ире и Артему.

Рома окинул обоих парней пренебрежительным взглядом, недовольный, что те вмешались в разговор. Он недолюбливал музыкантов, считая их лентяями, бренчащими на гитаре вместо того, чтобы заниматься чем-то действительно стоящим.

Остальные друзья, будто сговорившись, застучали ладонями о блестящую поверхность стола и в один голос скандировали мое имя:

— Мар! Мар! Мар!

Все хотели, чтобы я спела. И это не должно быть проблемой для студентки кафедры исполнительского искусства, коей я и являлась, но у меня был неуместный для исполнителя комплекс: я чувствовала себя неловко, будучи в центре внимания.

В консерватории все увлеченные и эксцентричные натуры. Охваченные страстью, они порой забывали о правилах поведения в обществе, и тем более не задумывались, что нарушают чье-либо личное пространство. Однажды Ник в своей непринужденной манере подошел ко мне и со словами «вот, послушай» вставил в уши наушники. Казалось бы, я тоже должна быть такой же раскрепощенной, но меня всегда что-то сдерживало. Какой-то внутренний барьер. Иногда я задавалась вопросом: не ошиблась ли я, выбирая путь в жизни? Но страх, оплетающий холодной рукой сердце, прятал на задворки сознания ответ.

Он не мог ошибаться.

— Хватит, — старалась угомонить друзей. — На нас все смотрят. — Хотя в основном всем безразлична наша компания. Здесь большей частью собирались студенты, расслабляющиеся после учебной недели, и многие из них создавали гораздо больше шума, чем мои друзья. Помещение бара было наполнено хаосом из голосов и смеха.

— Пари! — воскликнула Ира, чем вызвала веселые улыбки на лицах моих друзей из консерватории и скептицизм у Ромы и Артема. — Проиграешь — пойдешь петь.

Непосредственные музыканты — Ник, Кир и Бенд — в рваных джинсах, с пирсингом, тату и взлохмаченными прическами, знали меня и Иру уже не первый год и прекрасно понимали, о чем шла речь, поэтому с радостью поддержали ее предложение.

Я обернулась на небольшую сцену в конце зала. Заставляя петь, настырные музыканты лишний раз пытались убедить меня стать солисткой в их группе. Уже не знала каким способом донести до них, что не хочу этого.

Рома и Артем влились в нашу компанию совсем недавно и лишь переглянулись в надежде, что один объяснит другому, что происходит.

— Мар у нас что-то вроде экстрасенса, — с ухмылкой пояснил им Бенд.

Он был негласным лидером музыкальной группы. По-другому и быть не могло: он обладал той самой харизмой, присущей музыкальным гениям, боготворящим музыку. Я верила, что парня ждет большое будущее.

— Она предсказывает будущее, — по его тону невозможно отгадать, шутит он или говорит серьезно. Верит ли в мой «дар» или просто включился в Ирину игру?

— Это громко сказано, — пожала я плечами, невинно глядя на вытянувшиеся лица Артема с Ромой, — просто интуиция.

— Лучше один раз увидеть, — оживилась Ира, она верила в меня как никто.

Именно Ира заметила, что я частенько угадываю цифры, имена. Мне всегда казалось это ерундой. Я объясняла всё совпадением, обычным везением. В конце концов, существует теория вероятности. Но подруга относилась к этому серьезно.

— Три из трех! — объявила она, намеренная утереть нос двум скептикам. — Ты должна почувствовать, когда в очередной раз откроется дверь бара и кто-нибудь войдет.

— Почувствовать? — судя по всему, Роме казалось это слово нелепым и неуместным в данном контексте.

— Тебе не кажется, что это невозможно? — косо глянул на Иру Артем.

Оба парня были настроены скептически, и, наверное, им всё это казалось детской забавой. Экстрасенсы, призраки, доска Куинджи — всё из этой области.

— Мы должны быть уверены, что она не сможет подглядеть, — выдвинул требование Рома, откинувшись на спинку дивана.

— Она сядет спиной ко входу, — согласилась на условия Ира, уверенная в моей победе.

Не хотела строить из себя клоуна, но в то же время надеялась, что это небольшое представление отвлечет музыкантов, и хотя бы на сегодняшний вечер они отстанут от меня.

Мне пришлось пересесть на другой край стола, а остальным, сдвинув стулья, тесниться напротив меня. Для пущего эффекта и правдоподобия я зажмурилась и сделала вид, что сосредоточилась. Нагнетала атмосферу длительным молчанием, а когда услышала, как один из моих зрителей хмыкнул, а другой прочистил горло, поняла, что пора заканчивать представление. Распахнув глаза, я громко произнесла:

— Сейчас!

Все разом глянули мне за спину. Не сомневающиеся в моей победе музыканты вскинули вверх руки, сжатые в кулаки, выкрикивая «да». Я обернулась и увидела, как в сторону барной стойки направились два парня. Раньше я здесь их не замечала. Несомненно, они только что вошли.

Два скептика оставались при своем мнении.

— Совпадение, — все так же уверенно заявил Артем.

Рома ничего не сказал, но с любопытством рассматривал меня, будто гадая в чем подвох.

— Я же говорила! — больше всех радовалась Ира. — Давай еще!

И я проделала свой «фокус» еще два раза, вызывая восторг у друзей. По моему мнению, все, что происходило, было логичным: если бы никто периодически не заходил в бар, здесь бы с каждым часом не становилось все тесней. И как итог, на третьей попытке удача меня покинула, и я упустила одного посетителя.

Музыканты обрадовались, что я проиграла и вынуждена с ними спеть; Артем облегченно вздохнул, что развенчан миф о моих экстрасенсорных способностях; Ира была немного разочарована. Она слишком большое значение придавала этому. Рома единственный, кто продолжал наблюдать за входом. Он испытывал дискомфорт и причиной был новый посетитель.

Моим «промахом» оказался крепкий парень. Он успел отвернуться, позволяя разглядывать лишь свою широкую спину. Ростом он был чуть выше среднего, но его крепкое телосложение визуально выделяло его среди собравшихся здесь щуплых студентов. Не упускала из вида, надеясь, что вот-вот он обернется, и я наконец увижу его лицо. Мне почему-то казалось это важным.

Музыканты меня одернули, подгоняя на сцену, и всего лишь на мгновение я отвлеклась, но этого было достаточно, чтобы незнакомец исчез. Словно его и не было. Смешно, но внутри проснулось щемящее чувство потери, напомнив слабый отголосок того, что я испытала, когда ушел он.

— Пари есть пари, — я смирилась с неизбежным, отгоняя грустные мысли. Его больше нет в моей жизни, пора наконец смириться с этим. — Но я сама выбираю песню, — предупредила друзей. Они заметно погрустнели, поскольку вкусы в плане музыки у нас были совершенно противоположными: они любили тяжелый рок, я же предпочитала классические песни. Парни были уверены, что, объединив эти направления, выйдет нечто новое. И, как