– Иди работай, Ань.

– Да, шеф, – усмехаюсь я, отталкиваясь от стола. – Кофе хочешь?

– Ага.

– А где волшебное слово? – спрашиваю елейным голосом.

– Я тебя уволю, Никитина! – шутливо орет Макс, запрокинув голову.

Сегодня в караоке спокойный вечер, людей немного. Во-первых, четверг, а во-вторых, летом все предпочитают развлечения на воздухе, но гости есть, а значит, есть и работа.

Колдую над «Мохито», попутно ругаясь на мельницу для льда. Эта адская машинка никак не хочет дружить со мной.

– Давай я? – говорит Ник.

– Нет. Я сама.

– Ладно…

Парень отходит в сторону, и я чувствую его обиду.

– Спасибо, Ник, но я должна научиться.

– Мы же команда, – улыбается он, поправляя каштановую челку.

И зачем только отрастил? Пытается стать похожим на Клима? Не выйдет. Тут дело не только в прическе. У настоящего Никиты есть больше, чем внешность. Сковывающая и тянущая к земле энергетика, пробирающий до костей взгляд и душераздирающий голос. А этот… Так, жалкая реплика. Мы попытались сблизится, но ничего хорошего не вышло. Был один пьяный неловкий поцелуй, после которого я ударила Ника по лицу и, собственно, все. Теперь мы только коллеги и совсем немного друзья.

– Хорошо, – сдаюсь я, уступая ему место, а сама хватаю лайм и нож.

– Ты сегодня до скольки?

– До талого.

– Отмечаешь закрытие сессии?

– Типа того…

Общими усилиями собираем коктейль, и я отдаю его официанту.

– Совсем тухло, – говорит Ник, осматривая полупустой зал. – И один бармен справится.

– Да. Можешь сходить к Максу. Он тебя отпустит.

– Я говорил не о себе.

– Черт возьми! И ты туда же? Почему никто в меня не верит?

– Мы просто волнуемся за тебя, Ань. Когда ты нормально отдыхала в последний раз?

– Я не устала.

– Но…

– Добрый вечер, – поворачиваюсь к подошедшему гостю и улыбаюсь, заканчивая этот глупый разговор.

Мне не нужны няньки. Конечно, приятно, что все за меня так переживают, только это лишнее. Я чувствую себя прекрасно. Полной сил и энергии. У меня все хорошо!

После полуночи в караоке заваливается большая шумная компания, а следом еще одна. Пританцовываю под песню Монатика в ужасном исполнении выпившего парня и собираю напитки гостям. Мысли чисты. Обожаю это ощущение, когда не нужно думать ни о чем, кроме ингредиентов коктейлей и нужных пропорций. Какой же кайф…

Поворачиваюсь, чтобы поставить заказ на стойку, но замираю на месте, без возможности пошевелиться. Тело прошибает холодным порывом, руки слабеют и стаканы летят вниз.

Не могу поверить. Не может быть. Я, наверное, сошла с ума. У подножья лестницы стоит мой ночной кошмар и самый желанный сон. На его лице не единой эмоции. Та же длинная темная челка, черная футболка и джинсы. Его взгляд впивается толстыми крюками, протыкая кожу, и не позволяет сдвинуться с места.

Никита.

Он уверенно шагает к барной стойке, останавливается перед ней, а у меня останавливается сердце. Я так долго ждала этого момента, но сейчас не знаю, что сделать или сказать.

Его хриплый сильный голос заглушает музыку:

– Поздравляю с приобретением.

– Что?

– Ты только что купила два коктейля вместе с бокалами, – недовольно отвечает Никита и уходит в сторону кабинета, не удостоив меня больше и секундой внимания.

Так и стою, не смея пошевелиться, не в силах сделать нормальный вдох. Боль вонзается шипами в кожу изнутри.

Ему все равно…

За эти четыре месяца я придумала очередную сказку, в которую хотела верить, забыв о том, что Никита далеко не сказочный герой. Да и я не принцесса… Дура. Обычная влюбленная дура.

Он не ожидал меня здесь увидеть. Не хотел этого. Он уже и думать обо мне забыл, а я почему-то решила, что когда мы встретимся снова, то…

Доброе дело.

Я – доброе дело, которое он закончил, и больше не собирается к нему возвращаться.

Она изменилась. И дело не в том, что волосы теперь едва касаются плеч и сменили черный цвет на коричневый. То, как она несет себя. Как уверенно смотрит и двигается. Видно, что даже мой любимый клубничный тезка перед ней на цыпочках ходит. Это радует.

Правда недолго.

Аня замечает меня и замирает, роняя только что приготовленные коктейли. Смотрю ей в глаза, гребаное сердце пытается скинуть цепи, в которые пришлось его заковать.

Нифига… Сиди на месте. Мы здесь не за этим.

Подхожу к барной стойке, не отпуская синие глаза. Она не должна так смотреть. Будто рада. Будто ждала. Какого черта? Ей нужно было кинуть мне в голову эти бокалы. Разозлиться. Смотреть с презрением и отвращением. Где это все?

– Поздравляю с приобретением.

– Что? – хлопает ресницами Аня.

Снова тупит.

Давай же, малышка. Очнись. Покажи зубки.

– Ты только что купила два коктейля вместе с бокалами, – бросаю я, разозлившись, но не на нее.

Кислый – придурок! Я ведь просил сегодня убрать Никитину. Неужели это было так трудно? Он начальник или где?

Разворачиваюсь и ухожу знакомой дорогой в свой бывший кабинет. Ностальгия переворачивает мысли. Обожаю и ненавижу это место. Столько сил вложено, столько нервов. А события, свидетелями которых стали эти стены…

«Прошлое остается в прошлом», – повторяю про себя главное правило.

Встряхиваю головой, прежде чем открыть дверь, и с ходу набрасываюсь на Кислого:

– Почему Аня здесь?

– Потому что сегодня ее смена…

– Я же просил…

– А ты иди и сам с ней поспорь! Заставь ее делать то, чего она не хочет. У кого, думаешь, она понабралась этих невыносимых замашек? Вы меня оба достали! Не маленькие дети, нечего прятаться по углам! – взрывается Макс, окатив меня встречной волной.

Растягиваю губы в слабой улыбке. Малышка не дает себя в обиду? Похвально. А вот то, что она решила брать с меня пример, – не самое умное решение.

– В чем дело, Кислый?

– Ни в чем! – он ерошит светлый ежик волос.

– Выключай телку, – рявкаю я и занимаю стул напротив.

– Ты ведь не по работе приехал. Мои проблемы. Сам разберусь.

– Да, но если ты будешь такой дерганый, то вряд ли удастся поговорить нормально. Я же сказал, что ты можешь обращаться ко мне в любое время.