Кислый терпит мой прямой взгляд почти минуту. Новый рекорд.

– У нас новое барное меню. Михалычу пофиг, а мне не нравится, хоть убей. Не могу все просчитать так, чтобы… – он устало качает головой, перебирая бумажки перед собой.

– Давай я гляну.

– Клим, ты сказал, есть разговор. Даже приехал. Походу, это что-то важное.

– Подождет. Все равно в зал мы выйти не можем, а здесь атмосфера располагает к работе, а не к разговорам.

– Ты что? Боишься девчонку? – усмехается Макс.

Поднимаю глаза, стирая веселье с его лица.

Я не ее боюсь, а того, что могу не сдержаться. Ненавижу себя контролировать, но обещал больше не лезть в ее жизнь и не собираюсь пасовать.

– Знаешь, Никит… Она по тебе скучает, это видно. И…

– Заткнись! Мне плевать.

– Ну, конечно… – кривляется Кислый.

По морде ему что ли дать? Забыл уже, чем чреваты такие жесты? Макс в момент становится максимально серьезным. А вот это еще хуже.

– Клим…

– Не трать воздух.

– Ты же волнуешься за нее, что тебе мешает делать это и находиться рядом?

– Я ни за кого не волнуюсь. Не выдумывай.

– Передо мной можешь не рисоваться. Я – не Аня.

– Тебе помощь моя нужна или нет? – спрашиваю, теряя терпение.

Макс поджимает губы, глядя мне в глаза. Бесполезно. Ему меня не пронять.

– Да. Было бы неплохо, – говорит он, потирая лоб.

– Так показывай.

Пара часов уходит на то, чтобы разобрать новое меню по косточкам и внести коррективы. Еще есть над чем работать, но с этим Кислый уже справится сам.

– И как у тебя это получается?

– Опыт, – отвечаю я, разминая затекшую шею.

– Итак… – Макс сохраняет файл на компьютере и направляет внимание на меня. – Что у тебя за дело?

Вертел я такие дела. Сам не верю, что собираюсь ввязаться во все это, но… У нее, кроме меня, нет никого, а за мной должок. Не хилый такой должок.

– Ты говорил, что твой брат адвокат. Мне нужна консультация хорошего юриста, которому можно доверять.

– Во что ты вляпался?

– Пока ни во что, но собираюсь, поэтому мне и нужно больше информации. Сможешь устроить встречу?

– Он сейчас не в городе. Мама говорила, что должен вернуться на следующей неделе. Я позвоню ему завтра и уточню.

Надеюсь, это жирное чмо протянет еще несколько дней.

– Хорошо, – киваю я и тянусь за сигаретой.

– Здесь нельзя курить.

Поднимаю брови, не веря своим ушам:

– Что?

– Только на улице, Клим, – Кислый включает «босса молокососа».

– Стебешься?

– Не-а. Пожарная безопасность, – кивает на потолок, где прикручены датчики дыма.

– Все переговнял. Вот так и оставляй на тебя свое детище.

– Сколько ты бабок отстегивал пожарникам только ради того, чтобы курить в кабинете?

Приподнимаю уголок губ и отвечаю:

– Тебя это не касается.

Макс откидывается в кресле и складывает руки на груди, стреляя взглядом в сторону двери:

– Ден составит тебе компанию.

А вот это он зря…

Резко поднимаюсь на ноги и бью ладонью по столу. Кислый содрогается, напрягает шею и плечи. Глаза расширяются, руки сжимаются в кулаки. Готов к бою, значит, еще не забыл…

– Я бы выпил, – мирно произношу я. – Организуешь?

– Нафига так делать? – выдыхает Макс.

– Чтобы ты не расслаблялся.

– Расслабишься с тобой. «Мартель» (прим.автора: марка французского коньяка)?

– Ви-эс-оу-пи (прим.автора: VSOP – Very Superior Old Pale. Очень старый коньяк, с выдержкой не менее четырех лет). Имеется?

Кислый поднимается с места и улыбается:

– Обижаешь.

– Отлично, – киваю и выхожу из кабинета.

Зал сегодня плешивый. Всего пять столов. Лето… Бросаю взгляд в сторону барки, к которой направляется Кислый. Напротив Ани сидит какой-то тип в клетчатой рубашке. Она улыбается ему, что-то увлеченно рассказывая.

Отворачиваюсь, не сбиваясь с пути, а в мыслях мелькают кадры, как я подхожу и стаскиваю со стула этого козла только за то, что ее улыбка адресована ему. Вот поэтому я и просил сегодня выпроводить Никитину отсюда. Соблазн слишком велик.

– Черт! Так непривычно снова тебя здесь видеть, – говорит Ден, встречая меня на улице.

– Смотри не расплачься от счастья.

Выкусываю сигарету из пачки. Охранник подносит зажигалку к моему лицу и усмехается:

– Какими судьбами, Клим?

– Попутным ветром.

– Надолго?

– Уже выгоняешь?

– Неприятности ходят за тобой по пятам.

– Боишься, что я натворю делов, которые никто не сможет исправить?

– Знаю, что натворишь…

Замечаю боковым зрением, как открывается дверь. Шестое чувство подсказывает: «Это она». Недокуренная сигарета летит в сторону дороги, делаю шаг.

– Клим! – Ден порывается схватить меня, но мой взгляд его тормозит.

Он понимает, что останавливать меня глупая идея, все может стать только хуже.

Аня выходит из караоке, а за ней тот придурок в клетчатой рубашке. Сталкиваюсь с ним, зацепив плечом.

– Эй! – возмущенно произносит он.

Оборачиваюсь, но не произношу ни слова. Парень прищуривает глаза, а я все жду более четкой реакции. Хочу посмотреть, чего он стоит.

– Поехали, – говорит Аня, хватая его за руку.

Вижу этот жест, по венам растекается раскаленная лава.

– Прости, чувак, – говорит клетчатый, улыбаясь. Малышка утягивает его за собой.

Ну уж нет. Не так просто.

– Слабак, – произношу громко, глядя им вслед.

Три… Два… Один…

Он разворачивается и несется на меня.

– Что ты сказал?! – выпячивает грудь колесом, замирая напротив.

Ух ты! Как петушится! Сколько ему лет? Тринадцать? Мы ведь уже большие мальчики. В таких ситуациях нужно бить сразу, не раздумывая. Мало того, что слабак, так еще и сыкло.

– У тебя фигово со слухом? – опускаю голову, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.

– А у тебя… – он сглатывает, скривив губы, – с манерами?

Че-е? Смех щекочет горло, но я не позволяю ему вырваться наружу. Передо мной мастер словесных перепалок?