Рак и Васильев довольно дружелюбно мне кивнули, Ремарк же не удостоил и взгляда. От этого ракша становилось не по себе. Жесткий, равнодушный, хотя и шикарный мужчина с непередаваемой харизмой.

Однако в то, что он совсем недавно женился, верилось с трудом. Какая сумасшедшая за него пойдет. Бр-р-р…

— Присаживайтесь в кресло у стены, Руденко. Мы уже закончили разговор. Так, Наран? — поднял брови Рак.

— Да, Ринат. Но мне нужно точно знать время начала кампании. Операция по зачистке пиратов будет произведена на самой окраине, и, сам понимаешь… всякое может произойти.

— Сегодня все решится, и я сразу тебе сообщу. Мне осталось внести последнего человека в списки команды. Вот, кстати, познакомься с ним — Айсира Руденко.

Мельком бросив на меня взгляд, Ремарк холодным голосом произнес, обращаясь к адмиралу:

— Я думал, ты набираешь в эту программу только мужчин.

— А я передумал, — сказал Рак, широко улыбнувшись.

Адмирал нашего сектора намного старше Ремарка, и тем не менее Железный герцог выделялся даже среди равных. Непостижимо!

Перекинувшись еще парой слов, мужчины распрощались. Едва за Ремарком закрылась дверь, Васильев передернул плечами:

— Знаешь, все-таки жуткий он человек. Как только его жена терпит?

— Кто? — вопросительно поднял брови адмирал.

— Его жена. Кстати, очень интересная женщина.

— Ты смотри, чтобы Ремарк не открутил тебе что-нибудь за такие слова. У него в отношении своей жены напрочь отсутствует чувство юмора.

— Я имел в виду ее профессию. Она — чудо-медик.

— Ну, не зря же училась у самого Казеро, да и дед ее не простой костоправ…

— Прав, прав… — покивал головой шаутбенахт. — Но кто бы ожидал, что Железный герцог так попадется?

— Да, — усмехнулся адмирал. — А ведь смотрел на женщин свысока. И женился, кстати, на своей студентке.

— Ты не забывай, у тебя скоро лекция в Академии, — посмотрев на появившуюся в воздухе голограмму часов, напомнил старшему по званию Васильев.

Взглянув на часы, адмирал цокнул языком и посмотрел на меня.

— Руденко, давайте теперь решим вопрос с вами.

Я заторможенно кивнула, еще не придя в себя после последних откровений адмирала. Такое при мне командиры обсуждали впервые.

— Если коротко: у нас в секторе сейчас начинается программа по зачистке пиратов, и в моей команде есть место. Я предлагаю его вам. Конечно, самой зачисткой вы заниматься не будете, по крайней мере, первое время, но это опыт бесценный. Или я переброшу вас на зачистку планет.

— Я бы предпочла первый вариант, сэр, — согласилась, едва не подпрыгивая на стуле от нетерпения.

— Значит, я в вас не ошибся. Это операция по ликвидации очага пиратов. Все подробности, которые вам нужно знать, сообщит…

Несколько лет спустя

Как я радовалась своему назначению и боевому опыту, словами не передать. Первое задание завершила вполне успешно, а потом еще одно, и еще. К моему удивлению, меня проталкивал по служебной линии адмирал. Почему? Тогда я не знала, а когда поняла, оказалось слишком поздно.

Спустя два года мне присвоили очередное звание. Прибавилось сил и шрамов на теле, и это несмотря на наш уровень медицины.

Как-то, отмечая удачное выполнение очередного задания, я расположилась с друзьями на подушках в одном из клубов города.

— За нашу Айсиру! Пусть твоя карьера всегда будет столь же успешной, — поднял бокал один из бывших одногруппников.

Как за это не выпить? Счастье так и бурлило во мне, но я не забывала и о главном.

— Выпьем за адмирала Рака! Здоровья ему и долгих лет жизни! — громко прозвучал мой тост.

Мы все чокнулись и снова выпили.

Празднество продолжалось до глубокой ночи, а утром я улетела на новое задание.

Восседая в кресле перед панелью управления, приоткрыла глаза и вынырнула из воспоминаний. Пилот нашего небольшого корабля долгое время был моим другом, и часто после своей смены я заходила к нему поболтать. Иногда, когда мы оба были свободны, между нами возникали и более личные отношения. Любовником Сарго был хорошим, и я не видела причин менять что-то в его или моей жизни.

Сейчас он отлучился, и я наслаждалась замечательным звездным небом. Яркие светящиеся точки на черном фоне всегда манили меня. Это мое первое серьезное задание — сопровождение на базу заключенных и адмирала Рака, присутствие которого было необходимо на военном совещании.

Неожиданно корабль сотрясла крупная дрожь, и я полетела с кресла на пол. Активировав стратегическую панель, заметила, что совсем рядом с нами находится неизвестный крейсер, а ведь мы так далеко отлетели от своего! На нашем маленьком корабле мы не сможем противостоять пиратам.

Как они нас вычислили и подкрались незаметно, ведь у нас первоклассная разведка? Предатель?

По кораблю опять прошла крупная дрожь, и приборная панель показала, что бок крейсера поврежден, а несколько жилых отсеков разгерметизировано.

Опять дрожь — повреждение двигательного отсека.

Отлепившись от панели, я кинулась разыскивать адмирала, но он встретился мне сразу, как только открыла дверь. Отстранив меня, вошел внутрь и, быстро подойдя к пульту управления, начал вводить какие-то команды.

— Адмирал, сэр, что случилось?

— Пираты берут штурмом наш корабль. Мне нужна связь с их главой.

Услышав приказ, я кинулась помогать, и буквально через три минуты на экране появилось нечеткое изображение лица темноволосого человека с имплантами и пронзительными глазами — это все, что удалось разглядеть. Здорово его жизнь потрепала.

— Слушаю вас?

— Я адмирал Рак. С кем говорю?

— Я Рейх, глава пиратов.

Наверняка прозвище…

— Вы напали на корабль Звездного флота. Отзовите своих людей и давайте обсудим ваши условия.

— На мои условия, адмирал, вы уже ответили отказом. Мне нужны недавно захваченные флотом люди.

Перед глазами промелькнула последняя операция, пленные… Они были приговорены к смертной казни.

В этот момент в рубку ворвались трое. Один из парней ударил меня оружием по голове — боль пронзила затылок, и я упала на пол.

— Без лишних травм, — сквозь шум в ушах и боль донесся до меня голос главы пиратов, плохо различимый сквозь помехи.

Или его специально изменили.

— Что с этим? — послышался вопрос одного из мужчин.

— Связать. Пленные?

— Мы всех освободили, и они уже на пути к вам. На корабле только мы.