— Нет, — ответил Игорь, — я и Дашке сказал, чтоб молчала…

Я сидел напротив, смотрел на него и думал: «Ну и вляпался ты, друг…» И так на душе гадко было. Вот ведь сидит хороший человек, в общем, порядочный, умный. А где-то там, в чужом доме, растет его ребенок…

— Ее зовут Даша? — уточнил я.

Игорь опрокинул в себя очередную рюмку:

— Дашка Баринова…

Так вот оно что. Теперь мне все стало более или менее понятно. Краем уха слышал о том, что у Бариновой был женатый любовник и вроде она от него ребенка родила, выходит, этот любовник — Игорь. Н-да…

Мы сидели до рассвета, Игорь все говорил и говорил, прорвало мужика, оно и понятно, столько времени в себе держал!

И вот какая картина нарисовалась, во всяком случае, я ее себе так представил.

Даже у очень хорошего и вполне порядочного мужчины могут быть детишки на стороне.

Он ее не замечал. Бегала какая-то девчонка, крутилась рядом… В группе двадцать человек, половина из них — женщины, точнее, девушки и женщины. Заочка. Приезжали разные люди из разных городов, встречались два раза в году, на сессиях. Объединяло их всех страстное увлечение театром. А Игорь, в общем, даже не учиться пришел, а так… Искал себя, можно сказать. Ему друзья и посоветовали, мол, сходи позанимайся, мастер набирает группу, очень хороший, к нему на тренинги народ в очередь стоит.

Он и пошел.

Время тогда такое было, непонятное. У Игоря диплом «чего-то там насчет кран-балок». Его специальность никого не интересовала. Он то ремонтами занимался, то машины продавал, то таксовал, подрабатывал то там, то сям. Жена, чтоб прокормить семью, вкалывала сутками. Тоска. Чаще всего Игорь просто сидел на кухне и курил. Так что, когда он сообщил, что будет поступать в театральный вуз, жена даже обрадовалась.

С мастером его познакомили заранее. Тот посмотрел и вынес вердикт:

— Иди ко мне вольным слушателем, нечего тебе чужое место занимать.

Было немного обидно, но Игорь стерпел. С другой стороны, не надо париться с экзаменами и контрольными, можно просто приходить на тренинг и репетиции, в этом имелся свой плюс.

Игорек увлекся и сам не заметил как. Новое действо скоро затянуло его, он чувствовал себя свободным, творческим человеком. Он даже влюбился. На первой сессии все были влюблены друг в друга. Правда, его молоденькая сокурсница предпочла ему другого и скоро выскочила замуж. Переживал, хотя и понимал, что все правильно, так лучше и честнее. Да и что его могло связывать с этой девочкой? Ничего… На первой сессии ставили этюды, на второй, весенней, — сказки.

Весной он уже хотел бросить все это, с женой начались скандалы. Ее раздражали восторженность мужа и слишком серьезное отношение к «художественной самодеятельности», как она называла всю его театральную деятельность. Ко всему прочему Вера ревновала, потому что Игорь часто задерживался на репетициях и приезжал за полночь.

Одним словом, хотел бросить, но не бросил. Как-то все успокоилось. К тому же Игоря пригласили на собеседование в PR-агентство, и он неожиданно для самого себя получил работу.

С женой помирились и решили относиться к его театральным занятиям как к хобби.

Так когда же он заметил Дашу?

Да, пожалуй, на осенней сессии второго курса.

Мастер повез их на какой-то спектакль к одному из своих бывших учеников. В автобусе от нечего делать играли в ассоциации.

Когда Игоря спросили о Дашке Бариновой, он не смог ничего придумать лучше, чем сказать:

— Поросенок Фунтик, — был такой мультяшный персонаж в его детстве.

А Дашка обиделась. Покраснела. Он смутился, попытался отшутиться. И заметил ее взгляд: так смотрит на хозяина преданная собака.

Он скоро забыл об этом.

До следующей сессии.

А на следующей сессии Дашка стала его преследовать. Норовила при встрече взять за руку, прикоснуться плечом, а то и обвивала руками шею, повисала, прижималась грудью. Вроде бы в шутку, но эти столкновения и знаки внимания скоро стали навязчивыми, напоказ. Он избегал ее, старался не попадаться на глаза, особенно когда рядом никого не было. Она и раздражала его, и в то же время он стал ловить себя на мысли, что Дашкина влюбленность льстит ему. Иногда он пугался своих мыслей, но чаще не придавал им особенного значения.

Однажды, это было уже в завершение весенней сессии, на четвертом курсе, после сдачи экзаменов, как обычно, устроили капустник, потом пошли в общагу к иногородним девчонкам, отмечали благополучно сданные экзамены, накрыли стол в складчину, шумели, говорили наперебой.

Потом, когда он собрался уходить, Дашка догнала его в коридоре, преградила путь, стояла, молитвенно сложив руки, смотрела этими своими щенячьими глазами. Он хотел вежливо отстранить ее, отшутиться, как обычно, но Дашка кинулась ему на грудь, зарыдала, заговорила, захлебываясь слезами:

— Больше не могу! Прости, прости! Я люблю тебя!

Он растерялся, опешил, гладил ее по спине, уговаривал, бормотал какие-то слова, утешал. Она мотала головой, цеплялась за него в исступлении, несла какую-то чушь.

— Возьми, возьми меня! — услышал он и невольно отозвался, в голове шумело от выпитого, горячее женское тело прижималось все сильнее…

Он и сам не понял, как все случилось.

Они очутились в какой-то темной общажной комнате, упали на скрипучую кровать, все происходило, как в чаду.

Когда они наконец оторвались друг от друга, Игорек откинулся на спину и уставился в темный потолок, с трудом осознавая себя и то, что сейчас с ним произошло.

— Милый, милый, — шептала Даша, покрывая его лицо страстными поцелуями. — Мой, мой!

Она повернулась на бок, обняла, прижимаясь, схватила его руку, целовала жадно. Ее щеки были мокрыми от слез, она дышала прерывисто, всхлипывала. Ему стало жаль ее, жаль себя. Он неловко погладил ее по голове, ткнулся губами в мокрую щеку:

— Ну, хватит, хватит плакать, пожалуйста…

Он не выносил женских слез.

Она обещала, даже попыталась смеяться, но смех перешел в истерику, и ему снова пришлось ее успокаивать.

С большим трудом он освободился из ее объятий, что-то обещал, торопливо одеваясь. Пряча глаза, выскочил из комнаты и позорно бежал, оставив ее одну.

Всю дорогу Игорь пытался привести мысли в порядок, успокоиться и перестать думать о случившемся. В сущности, ничего страшного не произошло. Ну, было и было… Со всяким может случиться. Что он, один такой, что ли…

Кое-как убедив себя, он решил забыть эту историю начисто.

Мудрый человек сказал: или ты идешь в лес, или ты идешь с женщиной, но уже все равно куда.

И он действительно забыл. Сначала переживал — вдруг жена узнает, а уж ей-то он точно не хотел сделать больно. Но все как-то утряслось. Было много работы, потом переезд на новую квартиру… обычная суета.