Она больше не пытается убедить. Нет. Она даже не сомневается в моем ответе. Заметила мой страх и неуверенность? Скорее всего. Глава рода, которой уже более ста лет, она должна быть хорошим манипулятором. И кому, как не ей, знать, на какие точки давить, чтобы добиться своего.

— Нет, — говорю тихо.

А затем уже более уверенно:

— Нет. И вы можете прямо сейчас лишить меня поддержки рода. Но если вы этого не сделаете, мы больше никогда не коснемся этой темы. Иначе это будет значить то, что я сама уйду из рода.

У меня есть свой счет. Личный. Есть счет семейный, общий, это наследство от мужей Эссалии. И есть счет рода. Последний в десятки раз превышает количество денежных средств на первых двух. Род Эссалии очень богат. Но мне хватит и того, что есть на личном счете девушки. Выживу и буду счастлива. Главное, не жить навязанной кем-то жизнью. Иначе это уже каторга, а не жизнь.

Леди Левинарис отключилась. А мне осталось только гадать, чем все закончится. И думать, что делать дальше. Семь дней, это не так уж и много. Но и не мало. Теперь это моя жизнь.

И все зависит только от меня.

Я смогу. Сделаю это!

Сегодня меня выписали из клиники. Полная свобода, если бы еще не обязательства, которые нависли надо мной и не позволяют расслабиться. За время пребывания в апартаментах клиники я обзавелась минимальным набором вещей, вроде одежды и минимума косметических средств. Весь гардероб и личные вещи Эссалии достались пиратам. Но так даже лучше. Новое начало, вещи по моему вкусу. А судя по фотографиям, он у нас с бывшей владелицей тела заметно отличается.

Эсса любила яркие вещи, подчеркивающие ее красоту и фигуру. Очень дорогие и только от известных дизайнеров. Понимаю, она росла в мире роскоши и достатка и привыкла к определенному образу жизни. На одно платье девушка могла потратить столько, сколько стоит флай премиум класса. А это большие деньги. Я пока еще не была готова к подобным тратам. И траур хорошо вписался в мой новый образ. Минимум украшений, ничего яркого и вызывающего. Но оказалось, что и тут не обошлось без контроля леди Левинарис. Свой новый гардероб я оплатила со счета рода, не разобравшись еще с тем, что к чему. Это были первые дни, когда я очнулась и осознала себя в будущем.

Леди Левинарис тогда же связалась со мной и отчитала, что даже траур не дает мне права игнорировать престиж рода. А это значит, что я могу носить вещи только определенной ценовой категории. Иначе акции быстро упадут, сказала тогда леди. Я еще подумала, что это была шутка такая. А теперь даже не знаю.

И вот, я с небольшим дизайнерским чемоданом вошла в лифт, который доставит меня в новую жизнь. Я ведь впервые выйду за стены клиники в этом времени. И уже шагнув в кабину, которая была довольно просторной и без труда вместила бы около сорока людей, я вот о чем подумала. Таксофлай не заказала. Просто не подумала об этом заранее. Если внизу не будет свободного, придется ждать.

— Роутен? Живой? Что это ты так слабо подставился? Погиб бы, как герой, если бы сильнее постарался!

Не поняла. Это что за насмешка над чьей-то возможной смертью?

Посмотрела в сторону говорившего. Четверо мужчин в военной форме стояли в противоположном углу. Все они явно со знаками отличия. Тот, который насмехался над неизвестным мне Роутеном, еще один клон. Типичное лицо и зеленые глаза, как сейчас модно. Да, цвет глаз тоже меняется по желанию раз в полгода. Единственное отличие в его военной форме.

Серьезно, я даже поначалу испугалась, что это один из женихов от леди Левинарис. Очень похож. Но вовремя сообразила, что претендент на меня не мог бы попасть сюда так быстро. Даже в будущем порталы еще не изобрели.

— Тебе когда сотка стукнет? Через неделю? Месяц? — не унимался насмешник, которого другие мужчины стойко игнорировали.

Я еще посмотрела на выражение их лиц, пытаясь определить, о ком речь. Все трое выглядят молодо, максимум на двадцать пять. Спортивные фигуры и военная выправка бросаются в глаза. И лица другие. Пусть не такие идеальные, но мужчины очень сильно отличаются от клонов. У каждого своя индивидуальная черта. Шатен с квадратным подбородком. Лысый с татуировкой на этой самой лысине, переходящей на шею и наверное дальше. За одеждой не видно. У блондина на голове светлый ежик волос. Загорелое смуглое лицо и широкая родинка на подбородке.

Ах, да, любые пигментные пятна на теле, в том числе родинки и даже веснушки, считаются уродством. Да, мир идеальных клонов, а не людей. Хотя, если этот мужчина не избавился от своего отличия, то не все так считают. Что сразу привлекло мое внимание. На моем этаже не только пациенты, но даже доктора выглядели однотипно идеально.

Хорошо, что Эссалия изменила в себе только грудь и нос. После последней операции, по ринопластике, она месяц лежала в коме и с того момента зареклась вновь ложиться под нож. Тем более, в этом времени операция делается компьютером, доктора только программируют и контролируют процесс.

Так что я не похожа на клон. Длинные светло-русые волосы, карие глаза и брови обычные, а не тонкая нить.

А вот девушки на этаже, которые проходили лечение одновременно со мной, походили на сестер. Все, как одна брюнетки с короткими стрижками, алыми губами и тонкими, как ниточка бровями. Я так поняла, это сейчас самый модный образ. Ах да, в моде также комбинезоны. Да-да! И все поголовно, не важно мужчина или женщина, ходят только в комбинезонах. А я себе заказала два платья и черные похожие на джинсовые брюки с парой туник. В клинике носила брюки, так что перед выходом переоделась в платье.

Надеюсь, мода не везде одинакова. Иначе я очень сильно буду выделяться. Просто комбинезоны, это не мое. А если мне что-то не нравится, я это не буду носить, иначе мне будет некомфортно. Зачем себя принуждать, я не понимаю.

— Пусть путь будет светлым, старина! — произнес все тот же мужчина, явно нарываясь.

Потому как эти слова говорили только на похоронах. Что меня сейчас озадачило.

Разве так можно?!

И тут я вдруг осознала. Сто лет. Значит, этот самый Роутен не женат, если этот моральный урод намекает на его скорую смерть и столетие.

— Адмирал Роутен! — вдруг ответил тот самый блондин, которого я недавно рассматривала.

Его голос звучал сухо. А вот взгляд уже не был безразличным. Мужчина смотрел на говорящего типа, как на мерзкую букашку. Адмирал Роутен. Блондин указал клону и на свое звание, и на недопустимость иного обращения.

О, а клон вдруг взбледнул, услышав отповедь. Значит, его звание ниже. Судя по знакам отличия, это так и есть. Хотя я еще не разбираюсь, кто есть кто.

А блондин адмирал, значит.

Клон, видимо, понял, что перегнул. Или его напугал ответ и взгляд адмирала. Потому как он произнес:

— Да ладно, старина! Я же пошутил!

И даже протянул руку, чтобы похлопать адмирала по плечу.