Накинула на плечи плащ, капюшоном укрыла голову и открыла дверь. Никого. Посмотрела по сторонам. Калитка закрыта. Ну что я в самом деле? Даром, что Новолетие сегодня. Но всё-таки сделала пару шагов вперёд, в сад. Метель едва не сбила с ног.

- Есть тут кто-нибудь? – Спросила громко, но сама едва услышала свой голос за завываниями ветра. Но никто не отозвался. Ясное дело, не воры же в такую метель пробрались к дому. При мысли о ворах почувствовала себя совсем уж неуютно.

Постояла несколько секунд, пока не почувствовала, что совсем продрогла, а потом развернулась и хотела уже войти в дом, как мне показалось, будто что-то блеснуло. То ли на снегу, то ли возле дома. Я шагнула обратно, прикрыла дверь и обернулась. И ахнула. На двери блестел рисунок остролиста. Очень яркий, очень красивый, совершенный и абсолютно ледяной. Я дотронулась до него и вскрикнула, отдёрнув руку. Он был холоднее снега, если такое вообще возможно. Мне стало не по себе. Интересно, что за шутник оставил здесь такой рисунок в ночь Новолетия?

Было искушение сходить за горячей водой, чтобы отмыть это безобразие с двери, но я уже замёрзла не на шутку. Поэтому зашла домой и закрыла дверь за собой. Ну попадись мне эти шутники! Раньше тоже такое бывало. Правда, не с нами. Подруга из пансиона рассказывала, что её дяде с тётей тоже нарисовали остролист на двери, да так, что никакими силами не стереть было. Пришлось заказывать новую дверь. Всё-таки неискоренима вера в легенды. И управы на них никакой нет. Губернатор только руками разводит. И даже такой лютый мороз не препятствие, видимо, для шутников.

Я как и намеревалась поднялась в детскую. Там жарко горел камин. Няня и Дая давно спали. Я свернулась клубочком на кушетке и подумала, проваливаясь в сон, что завтра мы все знатно посмеёмся над таким странным продолжением легенды на двери. Всё-таки при свете дня оно всё выглядит совсем по-другому.

Утром меня разбудила Дая.

- С Новолетием! – Сестрёнка прыгнула на кушетку и обняла меня, ничуть не заботясь тем, что я ещё спала. – Лисса, пошли быстрее завтракать. Няня приготовила наш любимый пудинг, а к чаю имбирный пирог и печенье с корицей. Чувствуешь, как пахнет? – Дая принюхалась. Я тоже, и тут же почувствовала умопомрачительные ароматы. Так пахнет только утром в Новолетие.

Сразу стало весело. Я пощекотала Даю и завалила на кровать. Завязалась весёлая возня. Моя сестрёнка, мой светлый лучик. Потом я оделась, пригладила волосы и чинно спустилась к завтраку. Наверное, мама уже приготовила подарки. Ни разу, даже после смерти отца мы не оставались в Новолетие без подарка.

- Доброе утро, мои дорогие! – Мама выглядела устало (наверное, не одну меня этой ночью мучали кошмары), но улыбалась.  – С Новолетием вас!

- И тебя, мамочка! – Дая кинулась к маме на шею, а я просто улыбнулась.

Нянюшка, которая после смерти отца помогала маме на кухне, поставила на стол пудинг и запечённую индейку.

- А пирог? Хочу пирог, - скорчила недовольную мину Дая.

- Будет тебе и пирог, потом, после пудинга. И не раньше, - тоном, не терпящим возражений, добавила няня.

Мы сели за стол. Мама прочитала молитву Единому. И только собрались приступить к праздничной трапезе, как в дом ворвалась метель. Распахнулись все ставни, и по комнате закружил снег. Я вскочила и бросилась к окнам. Мама и нянюшка встали вслед за мной. Пламя свечей затрепетало от ветра и погасло. В комнате воцарилась темнота. В неверном свете серого дня можно было разглядеть что-то лишь с огромным трудом.

- Сейчас я зажгу свечу, - няня направилась в кухню за розжигалом. Мы с мамой только закрыли окно, как скрипнула, открываясь дверь.

Я повернулась на скрип и охнула. В проёме двери стоял тот, кого мы поминали вчера вечером в легенде, Ледяной Рыцарь собственной персоной. Или может быть это чья-то глупая шутка, как и остролист. Вспомнив об остролисте на двери, я задрожала. Пискнула от ужаса Дая, спрятавшись за маму.

- Кто вы? И что вам надо в нашем доме? – Голос мамы чуть дрожал, но звучал по-прежнему учтиво.

- Я – тот, кого в ваших легендах прозвали ледяным рыцарем. И я пришёл за своей невестой.

- Это какая-то ошибка. У нас нет никаких невест.

- Есть. Вот она, - тоном не терпящим возражений сказал Ледяной Рыцарь, показывая рукой в стальной перчатке на меня. Сердце у меня упало в пятки. Почему то я не отрываясь смотрела на его странную перчатку. По ней бежали странные узоры, словно нарисованные инеем, как и остролист. И с каждой секундой всё меньше становилась моя надежда на то, что вся эта ситуация – чья то глупая шутка.

- Но как же так?! – Всхлипнула няня. И эта её беспомощность и страх в маминых глазах словно придали мне мужества.

- Я никуда с вами не поеду! – Сказала прямо, стараясь, чтобы голос не дрожал, и подняла глаза на рыцаря. Он посмотрел на меня в ответ. В комнате повеяло стужей. (А может это просто мне стало холодно). Его глаза, синие, холодные как лёд, смотрели на меня. И я почувствовала словно падаю в пропасть, лечу в бездонный колодец, чтобы там замёрзнуть. Передо мной плясали метели и пели вьюги. Я с трудом помотала головой и отвела взгляд, сбрасывая оцепенение. Морок исчез, словно его и не было. Ну уж нет! Я не поддамся! – А если вы заставите меня, я буду жаловаться Его Величеству!

Я понятия не имела, что сможет противопоставить король Ледяному Рыцарю и его королеве и захочет ли, но старалась верить в то, что говорю.

Рыцарь рассмеялся. Холодный смех его был похож на ледяные колокольчики.

- Что мне до ваших королей и королев? Я подчиняюсь только Царице Ночи. Она моя госпожа. И если она захочет – ей достаточно только двинуть пальцем, чтобы этот маленький городок исчез с лица земли. Или ты поедешь со мной, или они все умрут. – И кивнул головой на маму и Даю с няней.

Я вздрогнула. Из груди как будто разом исчез весь воздух. Он ведь несерьёзно! Страх которого доселе не было, противной липкой змеёй выполз и поднял свою голову. Похолодало. Я подняла голову.

Ледяной рыцарь протянул вперёд свою руку. На его ладони заиграл снежный вихрь, всё увеличиваясь в размерах, а по стенам пополз иней. Он не трогал меня, но всё ближе и ближе подходил к обнявшимся маме с сестрёнкой. Вот превратился в лёд стол, на котором остывали праздничные кушанья, вот замёрз старый железный светильник, закачался и не выдержал, упал на пол и разбился на мелкие кусочки. И вдруг возле мамы с Даей и няней заплясали маленькие снежные вихри, разрастаясь, они становились всё больше и больше. Ветер завывал.

- Стойте! Остановитесь! Я пойду с вами! – Крикнула я стараясь перекричать бурю. Но рыцарь, казалось меня не слышал. Он застыл с вытянутой рукой. Глаза его светились синим. Он был страшен. Да что там! Пугал до ужаса. Я сжала губы, чтобы не закричать и бросилась к нему через метель. Я не дам маме и сестрёнке погибнуть. Ни за что! Никогда!

Я дотронулась до перчатки рыцаря и холод, казалось, пронзил меня до самого сердца. Я почувствовала вдруг что умираю или замерзаю насмерть – какая разница. А потом внезапно всё прекратилось. Рыцарь опустил руку, и я поняла, что стою рядом с ним, вполне живая. И лёд и иней на стенах исчезли, словно их и не было. Вот только мама рыдала, прижимая к себе Даю.