– Я должна попытаться.

– Не выйдет. Сову можно приручить только с птенца. Не меньше года часами вынашивать на коротцах на одной и той же перчатке. Потом столько же вылётывать на должике. И тогда уже можно рискнуть отстегнуть путы и надеяться, что парень не свалит в ближайший лес. Но если уж и станет возвращаться, то только к своему тренеру. Иначе почему, как ты думаешь, никто не охотится с совами?!

О птицах Эдди мог говорить бесконечно.

– Дай перчатку и замолчи. А лучше – отойди на дорогу.

Получив и натянув амуницию, я двинулась к вязу. Сова следила, медленно поворачивая головой. Как только я приблизилась, вороны заткнулись и осели на ветвях. В наступившей тишине я, непонятно на что рассчитывая, протянула руку и твёрдо позвала:

– Давай сюда! Лети ко мне, пожалуйста!

Невероятно, но филин в ту же секунду точно спикировал на перчатку. Хлопнул белоснежными крыльями на подлёте, чтобы опуститься плавно, сел и сложил их. Поднял на меня глаза. Всё же янтарные. О… нет! Золотые! Благородное и тёплое старое золото.

Я влюбилась. Забыла, как дышать и двигаться. Боялась моргнуть или качнуть рукой. Вдруг чудо упорхнёт и останется в памяти коротким воспоминанием! Вдруг окажется мимолётным видением, призраком…

– Призрак! – выдохнула я наконец.

– Угу! – ответила сова.

– Давай отправим его в лес, пока он не натворил бед!

Я несла Призрака домой, а Эдди топал следом, держась на почтительном расстоянии.

– А тебе следующим летом выслежу хорошего слётка, более… безопасного вида. Сам найду, клянусь!

Я слушала краем уха и не могла спорить, потому что впервые ощущала тогда восхитительный аромат совы, состоящий из сотни нот. Пыталась уместить в себе, запомнить этот запах. И волнующие, парализующие эмоции из-за близости хищника и его неожиданного доверия.

Филин был тяжёлым, но сидел спокойно и обнимал перчатку лапами осторожно, не впиваясь когтями. Он не шевелился, только покачивался на руке, когда я шагала, отчего перьевое ухо ласкало и щекотало щёку.

– Хочешь сыча или сплюшку? Да хотя бы и сипуху, всё не такой монстр, как этот громила! А может ушастую сову? Вылитый филин же, только маленький! Вырастишь пуховика сама – будет считать тебя мамочкой. Выкормыш завсегда даст почесать голову и станет ловить мышей в конюшне или сарае, если запирать там его на ночь. Всё равно не котик... но почти.

Эдди был настоящим другом и сыном потомственного сокольника – веские основания прислушаться. Но я уже не могла отступиться теперь, когда волшебная белая сова сама прилетела и спокойно давала себя нести. Поэтому я поджала губы и продолжила путь.

– А его мне чем кормить? Тоже мышами из сарая?

– Оооо! – мстительно начал Эд – В твоём сарае нет такой армии мышей, чтобы прокормить даже среднего филина. Чтобы он был здоров, тебе придётся давать ему живых трепыхающихся цыплят и перепёлок, Ли! Целиковых тёпленьких кроликов с влажными глазками. Питомец будет рвать милашек на части, а потом заглатывать большими кусками прямо вместе с костями, перьями и мехом. Как тебе перспектива?

– Не очень. Но я что-нибудь придумаю.

– Ты начнёшь бояться подойти к нему хотя бы раз в неделю, чтобы убрать оставшиеся от трапез кишки и кровавые лужи. И на вонь будут слетаться мухи.

– Не буду бояться.

– Он опасный, ты скоро это поймёшь! Вырос не на твоей руке и никогда не станет милой птахой. Будет сидеть в вольере букой и делать вид что ты – пустое место. Единственной его целью станет смыться, предварительно разодрав твоё лицо и путы.

– Не нужны ни путы, ни вольер. Он сам меня выбрал и вокруг, как видишь, не валяются мои кишки. Просто будет жить со мной в комнате. А с едой… я подумаю.

Эдди резко встал, как перегруженный мешками мул.

– Лия Хилз! Ты рехнулась, если считаешь, что можешь делить комнату со взрослым филином! Сейчас он просто ослаблен – болен, ранен. А скорее всего – контужен. Врезался во что-нибудь башкой, вот и свалился на проезжавший экипаж. Поверь, он очухается и даст тебе жару! Ты не отделаешься шрамами на лице, коли собралась с ним жить. Он вспорет тебе живот, когда ты будешь спать! Выцарапает глаза! Порвёт горло!

– Он не кажется слабым. И агрессивным тоже. Не захочет жить со мной – просто улетит, буду чаще держать окно открытым.

– Окно открытым?!! – взвыл друг – Ты сама-то не ударялась сегодня головой, полоумная? Допустим, твой идиотский план сработает. И допустим, махина тебя не покалечит…

О! Эдди сдаётся!

– …ну, не покалечит сразу же, как очухается, – немного отыграл позиции Эд – пусть он почему-то решит, что ты и не добыча, и не враг.

– Это он уже и так решил. Разве ты не видишь?

– Хорошо… И пусть он даже подумает, что комната вполне себе сойдёт за дуплянку, они иногда живут в пещерах, – продолжил друг – но свободные полёты! Из окна и в Гленрок?!!

– Что не так, Эд?

– Филин станет охотиться, Ли! Думаешь, он полетит далеко в лес или поле, где у него будет куча соперников? Зачем это ему, если можно таскать беспечных кур, кошек и щенков прямо вокруг… дуплянки? Не рыдай потом в мою жилетку, когда его пристрелят обозлённые соседи. И не говори, что я не предупреждал!

– Если буду выпускать его, мне не понадобится убирать кровавые ошмётки? Вот и прекрасно. Он будет летать на охоту, как порядочный хищник. И забудь уже о своих глупых дрессированных курицах, Эд! Посмотри на этого гордеца и умницу, разве он опустится до воровства или соседских щенков?!

Эдди набрал воздуха для новых возражений, но вдруг сдулся, прищурился и остаток пути больше не спорил. А на подходах к дому даже начал бодро насвистывать.

– Ладно, Лия! Поступай как знаешь, – наконец изрёк Хоук, оставляя корзину с деревянными заготовками сразу за задней калиткой.

– Я думала ты увяжешься со мной, чтобы пугать перспективами жизни с филином домашних.

– Да я тут понял, – засопел друг – что открытое окно избавит тебя от проблем вернее, чем мои увещевания. С чего я вообще решил, что он станет возвращаться? Это ты мне мозги запутала своим упрямством! Оправится от контузии и улетит. А сейчас он вроде… действительно покладистый парень.

– Посмотрим. Спасибо за советы, Эд!

– Главное окошко-то открой сразу!

– Обязательно!

– Перчатку можешь пока оставить. Занесёшь, когда игра в укротительницу филинов закончится. Бывай, Ли!

И Эддисон Хоук, вновь изрядно сердитый, пошёл прочь, оставив меня наедине с совой и деликатной задачей – объявить о Призраке дома и получить у тёти разрешение оставить его.

Войдя в холл, я сразу юркнула на лестницу, ведущую через жилой этаж в мою мансарду. Не стоит пугать тётю Диану внушительными размерами и когтями Призрака. Отнесу филина к себе и оставлю осмотреться, тогда уже спущусь на переговоры.