Все, что от меня потребовалось — пережить один медленный танец. Не оттоптать ноги своему мужу. И не застонать от теплоты его ладоней на спине. А потом разрезать свадебный торт.

Последнее задание стало настоящим испытанием. Огромный нож в моих подрагивающих руках смотрелся скорее орудием убийств, чем кухонным инструментом. Никакие практические навыки по анатомии или судебной медицине не помогли бы мне сделать два простых надреза. Но Никита справился за нас двоих.

Своей большой, сильной рукой он обхватил мою ладонь. Шепнул на ухо: «Расслабься». И аккуратно, ювелирно разрезал мягкий бисквит.

Я почти не принимала в этом никакого участия. Лишь смотрела, как идеально моя рука лежит в руке мужа, какие красивые у него пальцы и как хорошо смотрится кольцо. Полностью скрывает белесый след от другого кольца.

После торта о нас все словно забыли. Известный певец убаюкивал своими романтическими песнями. Зимние сумерки, подсвеченные небольшими декоративными фонарями, прятали лица. И даже акционеры всё реже бросали взгляды в нашу с Никитой сторону.

Наверное, еще немного, и гости лицезрели бы уснувшую за столом невесту. Нервное истощение демонстрировало себя во всей красе: я уже никак не могла унять зевоту и с трудом фокусировалась на ведущем. Но Никита снова вмешался.

Мой муж взглядом сообщил Изольде Генриховне все, что думает о продолжении банкета, и попросил охрану подогнать машину.

Если бы не знала, что должно начаться позже, я бы обрадовалась и первой побежала на выход. Уж на один финальный рывок меня бы хватило.

Но впереди ждала первая брачная ночь... Правильная! Не дома, подальше от чужих глаз, а в лучшем отеле города. В номере для новобрачных. С красивым бассейном, со своим собственным зимним садом и всего одной кроватью.

В прошлом у нас с Никитой уже была одна ночь на двоих. Мне было восемнадцать, и он по-соседски спасал меня от холода. Та ночь подарила мне долгий разговор у камина, такой уютный и простой, словно мы с Никитой знали друг друга много лет и между нами не было никакой разницы в возрасте.

Еще та ночь подарила поцелуй.

Мой первый поцелуй!

До сегодняшнего дня он был единственным. За четыре года после него мне так и не захотелось ни с кем повторить или сравнить ощущения.

И вот теперь нам предстояло пережить вместе еще одну ночь. Нашу. В новом статусе. В номере, из которого даже сбежать было нельзя.

От мысли, что Никита будет лежать со мной на кровати, на ногах поджимались пальцы. Я, словно воровка, украдкой косилась на своего красавца-мужа в машине. Любовалась точеным профилем: волевым подбородком, идеально выбритым в честь свадьбы, прямым носом с небольшой горбинкой, высокими скулами... губами.

Я отчаянно старалась дышать ровно. И все равно до самого отеля не верила, что мы действительно окажемся рядом на одном матрасе.

— Наши вещи должны быть уже в номере, — Никита заговорил, только когда машина остановилась.

— Мы с Наташей планировали сами всё отвезти заранее, но Изольда Генриховна сказала, что агентство берет это на себя.

Не знаю, зачем я оправдывалась. Свидетель, Павел, заранее сообщил, что организаторы займутся даже мелочами. Никита отлично знал об этом.

— Тогда пойдем отсыпаться?

На лице мужа появилось что-то вроде улыбки. Наверное, он хотел поддержать меня. Но напряженный взгляд выдавал его с головой.

— Сон — это замечательно.

Чтобы тоже не выдать себя, я не стала смотреть на Никиту. Вместо лишних взглядов нажала на ручку двери. Но вырваться на свободу так и не успела. Будто прямо сейчас вспомнил о своих обязанностях, водитель сам распахнул дверь. Подал мне руку. И, мазнув липким взглядом по декольте, торжественно произнес:

— Бурной ночи молодым! Долгой совместной жизни!

Прозвучало это как гром среди ясного неба. Непрошибаемый Никита даже дернул шеей «на радостях». А я... мне вдруг резко захотелось попросить у администратора еще один номер и тихонечко перенести туда свои вещи.

Никита

Свадебный опыт у меня, конечно, имелся, но такого не было.

После неожиданного открытия во Дворце бракосочетания, я словно пыльным мешком по голове получил. Контузия не проходила ни во время фотосессии, ни в ресторане. С собственной невестой, которая еще недавно была партнером по сделке, не знал, что делать.

Не значилось в моем плане такого форс-мажора, как любовь. В нем вообще все было просто: отыграть молодоженов, заменить Леру в банке и за год аккуратно убрать всех акционеров, которые пытались ее устранить.

Единственное, что изначально не нравилось , — я украду у Леры год молодости. Целых двенадцать месяцев на отношения, открытия и любовь.

Если бы только знал заранее, что с любовью может случиться такой сюрприз! Если бы только мог подумать, что эта потрясающая, умная девушка окажется уже влюбленной. И не в какого-нибудь смазливого парня из вуза или на крайний случай в молодого преподавателя, а в такого слепого идиота, как я.

К сожалению, возможности отмотать время назад не было. При всем желании я не смог бы уже отменить наш брак или доверить Леру тому, кто точно не сделает ей больно.

Оставалось как-то не напортачить самому. Как именно — я не знал. От одного только прикосновения к ней, нежной, красивой, взволнованной, горели ладони и сердце за грудиной устраивало скачки.

Словно находился в пыточной, а не в ресторане, я с трудом досидел до финала. Пережил и танец молодых, и торт. Но, когда за окном стемнело, в голове осталась лишь одна стойкая мысль: «В отель! Спать!»

Банально хотелось отключиться, чтобы завтра на свежую голову решить, как вести себя дальше и без травмы для Леры пережить этот год.

Идея была хороша! Уж во сне я точно не должен был накосячить. Но стоило машине остановиться возле отеля, знакомый пыльный мешок снова завис над головой.

Вначале внезапно вспомнились рекламные буклеты Изольды Генриховны. С красивым номером для новобрачных, бассейном и вроде бы только одной кроватью. Потом нас с Лерой поспешил поздравить водитель.

Уже после