И вновь взор, направленный вперед. Мимо меня.

И чего я в замках не видела. Тем более ночью, а завтра, когда проснусь, меня ожидает не менее интересная экскурсия по замку садиста с рассказами о пытках и приспособлениях, которыми он пользовался. Трупическая экскурсия.

Я легла рядом. Кровать слегка прогнулась, но была весьма комфортная. Не мягкая и не жесткая. И где моя приличность? – Во сне же все можно!

Повисла тишина, но она не была неловкой. Было чувство, что так и должно быть. Говорить не хотелось. Я и по жизни немногословная, а тут вовсе весь словарный запас забился в дальний отсек мозга и заедал при открытии.

Мужская рука обняла за талию и притянула к твердой груди.

Его подбородок уперся в макушку. Мне было очень приятно. Как давно я не была в объятьях мужчины. Я вдыхала приятный запах лимонной свежести. Но не такой как от ополаскивателя, а другой – естественный.

Воспоминания накрыли с головой. Слезы непроизвольно потекли, увлажняя чужую рубашку. Проснусь завтра на мокрой подушке. Как и много тысяч раз.

Крупные подушечки пальцев вытирали мои слезы. Без лишних вопросов, без лишних слов.

– Извините. Я часто плачу во сне, – разоткровенничалась я.

– Ничего. Я тоже плачу во сне. Пока никто не видит, – улыбнулся мужчина.

Боже, какая у него милая улыбка. Теплая, нежная.

Я невольно улыбнулась.

– Так странно, хорошо в том месте, которое не существует. А вы завтра превратитесь в воспоминание.

– А ты бы хотела тут остаться? – спросил мужчина, поглаживая меня по спине.

Вопрос поставил меня в тупик, напряг нервы и завел в лабиринт размышлений, из которого даже нить Ариадны не вывела бы.

– Я не знаю. Каким бы сказочным ни была выдумка, моя жизнь там, – ответила.

По крайней мере кусочки моей жизни именно так и выглядят.

Мы легли на бок лицом друг к другу. Свободной рукой он вновь коснулся моего лица, а я подалась вперед на ласку. Его глаза были закрыты. Лишь улыбка вновь появилась на лице.

– Ты красивая, – прошептал он. – чем ты занимаешься по жизни?

– Эм, сейчас я ничем не занимаюсь безработная, но до этого была визажистом. Наводила красоту на лица людей.

Сомневаюсь, что он знает, кто это такие.

И вновь его пальцы коснулись моей щеки, а я дернулась как от электричества.

Мужчина нахмурил лицо.

– Кто это сделал? – сурово прозвучал голос.

Не люблю говорить об этом, ненавижу обсуждать этот момент в своей жизни.

– Я чувствую твою боль, внутреннюю боль, когда я касаюсь шрамов на твоем лице.

Я молчала. Рыбка в моем аквариуме и то больше разговаривает.

Он тяжело вздохнул.

– Когда я был маленьким мальчиком. Я все видел. Трава зеленая, небо голубое. Все цвета. Во сне я вижу лица родителей, сестер, братьев. Они ослепили меня. Те, кого мой отец считал друзьями. Сперва они убили родителей на моих глазах и сестер, а меня подвергли пыткам. Выкручивали кости, пороли плетью. Палач держал меня за руки, а позади стояло пять человек. С ехидными улыбками на лицах, они смотрели как маг направил на меня мощный поток магии, сжигающий глаза. Я орал, визжал и вырывался. Боль была невыносимой. В какой-то момент я отключился. А когда проснулся. Вокруг никого не было. Спотыкаясь, я побрел вперед, споткнулся обо что-то. Наощупь я ощутил пепел в своих руках. Запах гари стоял в воздухе. Я их всех сжег.

«Вот и трупическая экскурсия плавно перетекла в мой сон» – подумала я. И тут же мне стало так грустно. По сравнению с моим увечьем – его увечье куда существенней. Предательство друзей, как это знакомо. Он будто отражение моей реальности.

– Я выбрался из темницы и прошел вслепую до тронного зала. Все предатели были сожжены. Пламя горело трое суток. Я не видел их лиц, но чувствовал всю агонию и боль, исходящую от них, когда огонь сжигал их тела. Так в семь лет я стал королем этого мира, – несмотря на ужас рассказанного, я еще ближе прижалась к нему и обняла. Будто мои объятья могут вернуть его родителей и зрение. Мне просто хотелось подарить чуточку тепла. Я ведь чувствовала, что он не каждому рассказывает такое.

И вновь тишина. Я не торопилась рассказывать подробности своего прошлого.

Нет, я не смогу. Не смогу рассказать, как лучшая подруга подговорила каких-то парней вылить мне в лицо кислоту, разъевшую кожу ото лба и по щеке. Врачи успели спасти лишь часть кожи, но остальная уродливым шрамом так и красовалась. Про какие-либо отношения можно было забыть. Даже с работы уволилась, лишь бы не видеть сочувствующие лица. Пострадала из-за чужой зависти. И теперь живу отвергнутая другими людьми.

– Спасибо, что выслушала. Я никому никогда не рассказывал этого, – ощутила легкий поцелуй в висок. – Физические увечья ничто по сравнению с моральными. И твоих мучителей ожидает кара.

«Нет, не ожидает. Их отмазали еще тогда» – подумала, сжимая мужскую рубашку в своей руке.

– Скоро рассвет. Ты вернешься завтра?

– Я хотела бы, – ответила без раздумий, наблюдая как оранжевые лучи крались в комнату, освещая пространство и моего сонного собеседника. При свете он был еще красивей. Я дотронулась до лица, ощущая легкую щетину.

Все произошло в одно мгновенье. Жаркое дыхание и жгучий поцелуй в губы, уносящий на вершину блаженства. Цитрусовый запах въедался в кожу, заставляя забыть про боль воспоминаний.

Я проснулась от кукарекающего звонка будильника. Лимонный запах витал в воздухе. Принюхалась к подушке. Стиральный порошок с лимонной свежестью отлично справился со своим заданием и с постельным бельем.

А так хотелось вернуться в сон к слепому королю. Я отчетливо помнила, как он рассказывал о своей жизни. И наш поцелуй. Ну вот еще не хватало влюбиться в выдуманного мужика. Но как ни странно, я выспалась.

Тонна штукатурки на лицо, и я готова выйти в люди.

День тянулся как улитка по скоростной трассе. Мне хотелось вернуться в сон, но чувство того, что он может и не присниться вновь, не покидало. Так и приевшаяся песня, которую ставишь на прокрутку много раз. Даже, если это просто «В лесу родилась елочка».

Вернувшись в гостиницу, набрала маму, трезвонившую целый день.

– Алло, мам?

– Ох, Алечка тут такие новости. Нужно чтоб ты вернулась поскорей. Сегодня тех преступников, что твое лицо изувечили посадили в тюрьму. Верка с поличным явилась в полицию и рассказала все.

– Как? – только и смогла выговорить. Вспомнились слова из моего сна:

«И твоих мучителей ожидает кара».

– Вызвали из полиции. Я им говорю уехала дочка,