А я ковыляла навстречу дочурке. Щеки пылали. А в голове.

Надо покраситься!

Вечер и ночь прошли в единении. Дочурка спит в комнате, а мама с Дитрихом. Шептал он мне ночью слова откровения, но зная себя, жалеть буду утром. Опять наступаю на те же грабли. Но ведь и мужика у меня не было давно.

Надо покраситься.

И вот уж время летит незаметно. И новый животик растет. А Дмитрий мне шепчет на ухо любимая, родная моя.

Не нужна красота европейская. Только твоя естественная, русская кровь. И волосы не думай портить ты краскою. Отращивай родной цвет волос.

В общем, не надо мне краситься!

Кровь, душа и человечность

Бренчащий, жужжащий звук, словно работающая лесопилка, ворвался в сознание, заставляя очнуться.

Тело скованно чем-то – не пошевелиться. Пищевая пленка, замотанная в несколько слоев, облепила лицо, оставив небольшую полоску для воздуха. Рядом что-то дернулось. Смутно разглядела темные коконы в несколько рядов.

Я не одна, кто попала. Хотя весь мир попал с тех пор, как огромный шрам пробороздил Землю.

Мне страшно, ужасно страшно.

Яркий желтый свет горел, падая на темный обездвиженный силуэт. И вновь что-то задребезжало.

Неизвестный задвигался и взял один из коконов, размотал. С трудом, но разглядела человеческий силуэт. Послышались громкие звуки, ломающихся костей. Тело конвульсивно дергалось, медленно исчезая в коробке.

Явно не в спа-салоне очутилась.

Мои глаза расширились от ужаса.

Со мной будет то же самое. Главное, не двигаться! Думай, думай. Мозг на то и дан, чтоб думать.

Попыталась расковырять пленку ногтями и застежкой на рукавах. Получилось! Тонкий материал с легкостью поддался. Упала на землю, больно хрустнув костями. Растерев затекшие конечности, тихонько прошмыгнула меж тел на небольшую возвышенность. Затаилась в укрытии, с которого видна мясорубка. Вот только это не мясорубка, а легковая машина, в капот которой отправлялись тела.

Напридумывают механизмов, а люди страдают.

Надо выбраться отсюда, чем бы это место ни являлось.

С виду вроде склад или ангар. Нужно решить – помочь другим или сбежать?

В одиночку тяжело в новом мире.

Огромные ворота в противоположной стороне от машины скрипнули, впуская яркий солнечный свет в помещение. Внутрь вошли двое, подхватили очередную жертву машинного произвола и потащили к машине. Мясорубка вновь завелась.

Зубья заходили ходуном, ожидая пропитание. Пленка слетела в одно мгновенье и бледная туша отправилась под капот, брызгая кровью во все стороны. Заляпала серые защитные костюмы конвоиров.

Боги, а ведь там и я могла оказаться. Нервно сглотнула. Порой судьба преподносит сюрпризы в виде плохо заклеенной пленки.

– Тест проходит успешно. Модель КДЧ-1 прошла проверку работы на крови. Бак заполнен на три четверти, – услышала механический голос. – Автопробег запланирован на сегодня.

Двойка ушла из амбара, а палач остался стоять на месте, смотря на машину. Не мигая. Со стороны он казался отключенным роботом.

Я надеялась, что он уйдет и я смогу украсть машину. Не спеша подкралась к ней. Послышался шорох. Обернулась -один из коконов задергался.

С застывшей на лице маской, палач смотрел прямо на машину. Еще несколько коконов пришли в движение. Ноль эмоций.

Я подкралась ближе к машине. И вновь раздался дребезжащий гул, запущенного двигателя. Зубцы заработали. Коконы раскачивались, глухо мычали сквозь слои пленки, заглушая механический шум.

Толкнула палача, развернувшегося в мою сторону. Зеленая жидкость брызнула во все стороны, орошая пол и капот. Машина чавкнула, прожевав голову. Капот с громким стуком закрылся.

Тело обмякло и осело на пол. Тонкая зеленая слизь стекала с раздробленной шеи. Виднелись провода, уходящие вглубь туловища.

Робот.

Нашла арматуру. Подбежала к одному из коконов. Не успела, задохнулся человек. Еще один дернулся. Разорвала острым краем. Мужчина упал на землю, вдыхая воздух на полную грудь. Стоит проверять других? А нужны ли мне союзники? Можно ли в этом мире кому-либо доверять?

Мои знакомые уже меня предали. На одной из вечеринок перебрала с алкоголем. Забрела в одну из комнат, где был мой друг. И такие же безэмоциональные люди с застывшей на лице маской безразличия. Он кивнул в мою сторону. Меня схватили, вкололи что-то в вену. Мышцы затекли и перестали слушаться. Меня тащили по коридору, а мне было все равно. Пронесли мимо главного зала с молчаливо наблюдавшими за нами друзьями. Ни один не заступился, не бросился на помощь. Так я и оказалась в этом месте. Боялись ли они, или участвовали в этом сами? – Для меня загадка, но я докопаюсь до истины. Ценою жизней. Их жизней.

Рассудив, что те двое могут скоро вернуться, я впихнула в машину мужчину и села на водительское сидение.

Завела мотор и плавно двинулась к выходу. Тела висели виноградными гроздьями. Нутром чуяла. Живых больше нет. А если и были, то неизвестно, что от самих людей ожидать.

Выехав за пределы ангара, втопила по газам. Машина мчалась по пыльной дороге, подальше от проклятого места. Погони не было, лишь чувство слежки не покидало.

***

Мы искали место, где могли бы остаться жить, но шрам исказил всю местность. Нигде не было покоя. Никому не было покоя. Люди стали взбесившимися животными, а в больших городах правила монополистическая корпорация. Единственная оставшаяся в этом мире. Она обеспечивала население едой, водой, одеждой. Куда ни дернись – везде ее логотип. Она диктует свои правила, а несогласные становятся подопытными.

Для порядочных граждан она друг и партнер. Вот только порядочность стала другой. Павликов Морозовых развелось пятьдесят человек на один квадратный метр. Каждый живет в угоду себе или в угоду сильнейшему.

Вот так и получается, что все человечество либо в мясорубку, либо в услужение корпорации. Человеческая жизнь обесценилась.

А может, и сама корпорация огромный болт в этом мире и вина целиком лежит на людях? Ведь она и так была до Шрама. Вот только не было тотального хаоса. А что, если сам катаклизм влияет на людей и созданных ими роботов? Они же были созданы для помощи, а в итоге сами стали управлять.

Как поступить правильно, когда на каждом повороте ожидает опасность? Быть убитым, съеденным или отданным на опыты. Безперспективняк полнейший. Единомышленникам нет веры. Такие же твари. Мир перевернулся с ног на голову.

У меня есть лишь КДЧ – кровь, душа и человечность, а по сути – машина. По крайней мере, только ей и могу доверять. Легковушка на крови, кто бы поверил, но я чувствую внутри нее душу. Пусть даже механическую.

Кость застряла меж острых зубцов. Вновь придется раскурочивать двигатель. Для меня она стала куда