покачал головой. — Простите, в этом случае вряд ли смогу помочь. Я не любитель подобной… литературы.

Последнее слово он добавил, чтобы не обижать гостя. В глубине души Геннадий Иванович вообще не считал массовое чтиво литературой.

— Кстати, почему вы обратились ко мне? Я не писатель. Скорее, литератор, точнее, литературовед. Беллетристика — уж точно не мой профиль.

— Михаил Петрович следит за вашим творчеством и оценивает его весьма высоко. Кстати, та работа, которую он вам предлагает, тоже будет оценена по высшему разряду.

Если это была лесть, цели она достигла. Конечно, Карпов всегда лелеял надежду на то, что его статьи не остаются без внимания. Но еще никто не называл то, чем он занимался, творчеством. Геннадий Иванович растерялся.

«Возможно, там достаточно лишь выправить стиль и проверить грамотность…»

Гость прервал его размышления короткой фразой:

— Ваш гонорар составит пятьдесят тысяч долларов.

Карпов недоверчиво посмотрел на собеседника.

— Пятьдесят тысяч?

— Да. И он может быть пересмотрен, если результат… превзойдет ожидания. Мы щедро воздаем по заслугам тем, кто этого заслуживает.

Взгляд Орлова был острым и пристальным. Это не очень соответствовало потоку посулов и дифирамбов. Геннадий Иванович не сомневался — его сейчас тщательно изучают. Изучают, чтобы — что? Убедиться в правильности выбора? Тому ли они отдают такие деньги? Пятьдесят тысяч долларов! Три миллиона рублей. В «Звезде» столько не заработать за восемь лет.

— А… сроки? — спросил Карпов, невольно оглядывая заваленный рукописями стол.

— Михаил Петрович полагает, что работа займет около трех месяцев. И у него есть определенные условия.

— Условия? Какие условия?

— Все это время вы будете жить в его загородном доме.

— Как это?

— Когда господин Сергеев реализует серьезный проект, он погружается в него целиком. Ничто не должно отвлекать от решения главной задачи. Того же он требует от остальных. Вам предоставят коттедж, полностью приспособленный для работы. Ваши бытовые проблемы также будут решены. Условие — до выполнения всех условий по договору вы ни на что не должны отвлекаться.

— Но… это невозможно, — растерялся Карпов.

— Почему? Насколько нам известно, семьи у вас нет. В редакции можно взять отпуск за свой счет — сумма гонорара с лихвой компенсирует потери. А в сентябре вернетесь к привычным делам, существенно увеличив уровень своего благосостояния.

Шеренга нулей настолько застила глаза Геннадию Ивановичу, что он пропустил мимо ушей странное знакомство гостя с личными деталями его биографии.

Карпов в очередной раз посмотрел на стопку рукописей, которую предстояло прочесть. Сколько времени это займет? Три недели? Месяц? А в результате, девять из десяти гарантированно окажутся в мусорном ведре. Если не все десять.

«И кому это нужно?» — подумал он.

Но если пойти сейчас к главному и попросить отпуск до сентября за свой счет… Можно представить, что тот ответит.

— Меня не отпустят, — с сожалением произнес Карпов.

— Очень жаль. — Против ожиданий, гость не стал продолжать уговоры. — Кстати, Геннадий Иванович, убедительно прошу при любом исходе оставить предмет нашей беседы в тайне. Михаил Петрович не любит, когда о его личных планах становится известно посторонним людям. В таких случаях он бывает непредсказуем.

— Непредсказуем? Что вы имеете в виду?

— Нет нужды говорить об этом. У нас нет сомнений в вашей порядочности. А если вы все же найдете возможность принять наше предложение, — Орлов вновь перешел на предупредительно-любезный тон, — ждем вас 23 мая в 12 часов по этому адресу…

Он положил на стол перед Карповым визитную карточку.

— К этому сроку вам надо полностью урегулировать все дела. И, чтобы вы не думали, будто это — чей-то розыгрыш, вот — возьмите…

Рядом с визиткой на столе появился пухлый конверт.

— Что это? — спросил Геннадий Иванович.

— Аванс. Десять процентов.

— Но ведь я пока не принял ваше предложение. Что, если…

— Просто вернете деньги назад.

Орлов встал, предусмотрительно придержав рукой хлипкий стул, но тот все равно попрощался с ним резким звуком. Пожимая руку гостю, Карпов вновь ощутил его цепкий взгляд.

Деньги, конечно, следовало вернуть прямо сейчас. Какой смысл потом ради этого специально куда-то тащиться? Но Геннадий Иванович промолчал.

Когда Орлов скрылся из вида, он прикрыл конверт первой попавшейся папкой и смахнул его в ящик стола. Похоже, никто из сослуживцев этого не заметил.

Надпись на оставленной визитке была весьма лаконичной:

«Орлов Олег Валентинович. Консультации и инвестиции. Жуковка, ЖК «Оазис», строение 10».

На обороте обнаружилась подробная схема проезда к указанному строению.

Карпов придвинул к себе клавиатуру и вбил имя заказчика в гугл. Орловых, как и следовало ожидать, нашлось несть числа. Олегов Валентиновичей — немногим меньше. Сергеевы дали тот же результат.

Геннадий Иванович почувствовал на себе чей-то взгляд и быстро поднял глаза, решив, что посетитель вернулся. Но, судя по тому, как пристально изучала бумаги Лена, дело было в ней. По-видимому, несомненная статусность гостя косвенно повысила акции Карпова.

«Может, взять ее с собой в качестве помощницы? — мелькнула шальная мысль. — Стоп! — одернул себя Геннадий Иванович. — Взять — куда? Я еще ничего не решил».

Он придвинул к себе первую попавшуюся рукопись и сделал вид, что погрузился в работу. Но в действительности думать сейчас мог только об одном: неужели в том конверте под столешницей действительно лежать пять тысяч долларов?

Глава вторая

23 мая

12.00

Строение 10 было ограждено высоким глухим забором, но не успел Карпов дотронуться до звонка, как ворота поехали в сторону. За ними обнаружилась блондинка в темно-бордовом брючном костюме с прекрасной фигурой, напомнившая Геннадию Ивановичу Кристанну Локен[1]. Ее волосы точно так же были стянуты в пучок на затылке. На первый взгляд женщине было в районе тридцати, но такие ухоженные дамы всегда выглядят моложе.

— Здравствуйте. Меня зовут Кристина. Мы рады вас видеть. Проходите в дом.

«Надо же, и имя созвучное». — Карпов понял, что ему представляться не надо. По-видимому, здесь нисколько не сомневались в том, какое решение он примет. Это слегка покоробило Геннадия Ивановича. В конце концов, он ведь мог и отказаться. Разве нет?

Посреди уютного двора с безукоризненно подстриженной лужайкой стоял каменный особняк. Он выглядел так, как и представлял себе Карпов жилище современного российского олигарха: красный кирпич, финская кровля, башенки, флюгеры и все остальное.

— Если что-то в обустройстве быта вас не устроит, — сказала Кристина, открывая массивную входную дверь, — достаточно