переживать такую простую схватку, а от того, что я медленно осознавал, что подо мной совсем не эльф, а эльфийка.

Нет, по лицу, на наш взгляд, так сразу и не скажешь, у них у всех черты такие… смазливые. Но вот руки не обманешь, а я добычу успел хорошо так схватить… пощупать…

Пока приходил в себя, я все-таки времени не терял, а вытащил из сумки на поясе веревки и в несколько уверенных движений скрутил тонкие запястья за спиной, а затем и ноги связал, оставив полшага свободы, чтобы медленно ходить можно было. Затем резко вскочил, за шиворот вздернул девушку на ноги и уставился в испуганно расширенные зеленые глаза, из которых как-то беззащитно скатилось по слезинке.

На момент осознания девушкой таких резких изменений в её жизни я смотреть не захотел, потому отвел взгляд, а затем и быстро осмотрел окружающие красоты. Все белое и черное, во всем богатстве оттенков. Снег белый, скалы черные. Черные деревья, растущие в долине, а на некоторых белые зимние листья. Я черный… волосы… одежда… даже кожа на горном солнце выдубилась и потемнела. А эльфийка вся белая. И одежда, до последней нитки, и руки, и лицо. Только глаза зеленые как трава.

Есть правда и ещё зелёный цвет в этом царстве черного и белого. Я уставился на ёлку, корни которой зачем-то подкапывала эта странная девушка, которая теперь моя добыча. Впрочем, ёлка тоже добыча, ведь за ней я собственно и шёл.

Я медленно наклонился и поднял из снега секиру. Нет! Я не выронил её и не отбросил. Я воин! Оружие всегда под рукой, просто положил в снег, когда катился с этой… с добычей, чтобы не поранить. А теперь моему оружию место именно в руке.

Девушка кажется мой жест поняла по-своему и крепко зажмурилась. Ну дурочка! Зачем бы я её связывал, если бы хотел убить? Я варвар, а не идиот. Да и на эльфийку у меня могут быть совсем другие планы.

– Так вот ты какая, ёлочка новогодняя, – постепенно выходя из азарта боя протянул я.

Затем шагнул поближе к деревцу и ткнул пальцем в иголку, сбив несколько налипших на ветку снежинок. Провел ладонью по всему боку низкорослого деревца и пробормотал:

– Послали меня за ёлкой на этот новомодный праздник, а я же не только это чудо-растение приволоку, но ещё и праздничное блюдо. Жаркое.

На последних словах я смерил взглядом с ног до головы эльфийку, которая уже открыла свои зеленые глазищи. И мой взгляд ей очень не понравился! Девушка охнула и вся как-то сжалась. В какой-то момент мне показалось, что она заскулит от ужаса, но нет, только сжала в ниточку губы и крепко зажмурилась, в очередной раз выдавив слезинку, которая быстро прокатилась по накатанной дорожке и канула в пушистом воротнике.

И вдруг мне стало не просто жалко это несчастную, а ещё и даже обжигающе стыдно. Я на неё напал, связал, а теперь ещё и издеваюсь. Как-то это подло…

Я подошёл к девушке, развязал её руки за спиной и связал уже спереди, а затем пробормотал:

– Да не трусь так… Мы не людоеды в конце-то концов… Не знаю, что там у вас про нас сочиняют, но людей и эльфов мы не едим. Ну подержат тебя пару неделек в чулане. Не обидят, у нас с пленными строго. А потом обменяем в ваше, как его там… племя… Или лес, как вы себя называете.

Эльфийка подвигала руками в гораздо белее щадящих петлях, всхлипнула и тихо проговорила:

– Но если я тебе не нужна как жаркое на очаге… то может ты меня просто отпустишь? Если я не охотничья добыча, то я ничего не сделала плохого.

Я удивленно прислушивался к голосу, который начался как шепот, но постепенно набрал силу и звенел как колокольчик. У наших женщин и девушек голоса низкие и очень красивые, а этот… вот… как ручеек весной звучал. А эльфийка неловко вытерла слезинку о воротник пушистой курточки и продолжила:

– У нас уже давно не было битв. Вы не охотитесь на наших землях, мы на ваших, хотя мы вообще не охотимся… Ходить по чужим владениям не запрещено, нельзя только приближаться на тысячу шагов к жилищам, но я так понимаю, что твой дом много дальше отсюда. Тогда что плохого я сделала? Я хотела выкопать ёлку. И что? Разве она относится к стадам горных маралов, на которых вы охотитесь? Да никто дерево со стволом меньше обхвата за собственность не считает!

Чёрт! Таким придурком я себя давно не чувствовал! Нет, во всех легендах говорится, что если увидел врага, то надо нападать. Все у нас называют эльфов врагами, но ведь и вправду, мы уже давно не воевали. Так с чего я решил, что должен напасть на эту девчонку? Ну пусть тогда не знал, что девчонка… Всё равно…

Я подумал и немного успокоил себя мыслью, что кого я встретил, я знать заранее не мог, а получить стрелу в грудь, беспечно приближаясь к незнакомому эльфу, очень даже просто. Тут дикие земли, и по сути прав тот, кто выиграл схватку. Демоны! Почему мне выпало это умственное испытание?

А ещё эти длинноухие сами с нами не церемонятся. У нас года два назад один парень ходил в их долину, так кончилось это для него плохо. Предупредительным выстрелом, но не под ноги, а сразу в зад. Помню, тогда у нас над ним сильно смеялись, хотя та девушка, которая из каприза послала его за какими-то цветами, сразу согласилась принять его предложение. То ли впечатлилась подвигом, то ли пожалела придурка.

В общем, я правильно поступил, сначала обезвредив противника, а потом уже начав разбираться, что он, а точнее она, здесь делает. Варварам так и положено поступать – сначала действовать, а потом уж думать.

И надо сказать, что первая часть, а именно действие, далась мне намного легче второй. Ну да… Сейчас-то что с ней делать? Тащить в наш поселок? За подвиг отлов девчонки мне не зачтут, но старшие конечно оценят. Эльф – это не только длинные уши, а ещё и возможность получить неплохой выкуп.

А вот сверстники… Да уж, те будут смеяться, ведь эльфийка никак не тянет на почётного врага.

Я вздохнул, затем развязал руки девушки, присел и снял веревку с её ног. А потом ещё поднял её кинжал, лук и колчан со стрелами и вручил всё ей прямо в руки. Вернул оружие