Несмотря на отдаленность Медзанотте от эпицентра бури, длинную грунтовку, соединявшую деревню с провинциальной дорогой, занесло снегом, и до долины не смогла добраться заправочная автоцистерна, снабжавшая сжиженным газом разбросанные по холмам дома, в том числе и захудалый домишко из серого камня, стоящий на краю десятиметрового обрыва, в самом конце грунтовки. Этот крестьянский дом, построенный в конце девятнадцатого века, от поколения к поколению разрастался и менялся с полным пренебрежением к единообразию стиля. Окна разнились по форме и цвету переплетов, пять входных дверей и пристройки были выполнены из разных материалов; при возведении последней бетонной пристройки строители вместо того, чтобы выровнять площадку, решили вписаться в природный рельеф, таким образом часть дома оказалась двухэтажной, а часть – одноэтажной, что делало его похожим на серый, вкопанный в землю анкер. Дом скрывали от посторонних взглядов торчащие из-под снега худосочные кусты и сорные растения.

В подвале находился котел, изрядно поцарапанный гаечными ключами, которыми в свое время демонтировали трубы для очистки от накипи. Газ поступал туда по длинному трубопроводу, проложенному под садом и идущему от подземного газгольдера, расположенного сразу за оградой, – его-то и должна была наполнить автоцистерна.

В два часа ночи котел всосал в себя последние капли сжиженного газа, старчески закряхтел и погас.

Коломба Каселли продолжала лежать в кровати, прислушиваясь к поскрипыванию остывающих батарей. Это была плечистая тридцатипятилетняя женщина с изменчивыми зелеными глазами и волевыми скулами. Когда-то служившая в римской полиции заместителем начальника мобильного подразделения, она вышла в отставку после того, как призрак вспорол ей живот и похитил Данте Торре – того самого мальчика из силосной башни.

С тех пор прошло пятнадцать месяцев.

Больше о них никто не слышал.

3

Встав, Коломба с помощью электронагревателя и вчерашнего чайного пакетика заварила чай, надела поверх домашнего костюма старую мохнатую, как Чубакка, парку и вышла на крыльцо. В белизне и холоде бесновался ветер, дорога белой змеей исчезала в молочной пустоте. До слуха Коломбы доносился только шум ветра и карканье ворон.

Она поглубже натянула капюшон, прячась от летящей в лицо ледяной крошки, и быстрым шагом направилась к серому ондулиновому навесу, расположенному рядом с воротами. Спички в захваченном из кухни коробке шуршали в кармане Коломбы в такт ее шагам. Раньше она никогда не растапливала камин, но знала, что где-то среди многолетних завалов мусора под навесом есть поленница.

Однако на полпути она остановилась, увязнув по колено в снегу.

Из-за дровяного сарая тянулась цепочка следов: кто-то перелез через ограду на участок и скрылся за домом.

Коломба не могла пошевелиться, не могла повернуть голову, не могла отвести взгляда от полукружья следов на снегу.

Рука потянулась за пистолетом. Только обнаружив, что в кармане пусто, Коломба вспомнила, что оставила пушку в ящике ночного столика. Первое время после выписки из больницы она брала пистолет с собой даже в постель и просыпалась с привкусом оружейного масла во рту. Какого хрена она перестала так делать?

«Почувствовала себя в безопасности?» – спросил знакомый голос у нее в голове так отчетливо, что Коломбе показалось, будто он раздался за ее спиной.

Ее легкие сжались. Потеряв равновесие и навзничь упав на голые ветки одичавшего розового куста, она глядела в белое небо с единственной мыслью: это конец.

Она ждала удара ножом. Ждала пистолетного выстрела.

Ждала боли.

Ничего.

Постепенно к Коломбе вернулось здравомыслие. Нервная дрожь немного улеглась.

Она встала. Лео Бонаккорсо – призрак ее прошлой жизни – никогда не оставил бы следов там, где она могла их увидеть. Однажды утром она просто открыла бы глаза и увидела его. Впрочем, он убил бы ее раньше, она не успела бы проснуться.

«Но может, он что-то замышляет. Хочет заманить меня куда-то, чтобы…»

– Прекрати, – пробормотала Коломба, разозлившись на саму себя. – Сумасшедшая, идиотка.

Еще раз взглянув на следы, чтобы убедиться, что они ей не привиделись, она бросилась в дом за «береттой». Сжимая пистолет обеими руками, она по следам незваного гостя добралась до захламленного сарая на заднем дворе. Щеколда была отодвинута, дверь приоткрыта. Внутри, в темноте, что-то шуршало. Коломба взвела пистолет:

– Я тебя видела! Руки за голову и выходи.

Ответа не последовало. Шорох прекратился.

– Не зли меня. Считаю до трех. Раз, два… – Не досчитав, Коломба пробежала пару метров до сарая и распахнула дверь пинком.

В дневном свете среди старой, затянутой паутиной мебели обозначился силуэт массивного мужчины. Чужака загораживал торец шкафа, и Коломба видела только его спину.

– Выходи, я сказала!

Она шагнула вперед: незваный гость отступил за шкаф, но Коломба успела его рассмотреть. Это был плотный, мускулистый и мясистый тип со светлыми соломенными волосами. Из одежды на нем был только старый спортивный костюм и войлочные шлепанцы. Дрожа от страха, он уткнулся лицом в угол сарая.

– Ты кто такой? Повернись, чтобы я тебя видела.

Парень не двигался. Тогда Коломба подошла к нему поближе и увидела розовое лицо без признаков растительности. Пареньку, тупо уставившемуся в пустоту, было от силы лет восемнадцать.

Не понимая, всегда ли он такой, или она его так сильно напугала, Коломба опустила пистолет.

– Что ты здесь делаешь? Ты потерялся? – спросила она.

Парень не ответил и вдруг неловко, на негнущихся ногах бросился к выходу. Из-под его ног взметнулись грязные брызги. Коломба схватила беглеца, но тот укусил ее за руку. Тогда она подставила ему подножку, и он ничком упал в снег.

– Ну-ка, хватит дурачиться, – сказала она. – Я тебе ничего плохого не сделаю. Я только хочу знать, кто… – Слова замерли у нее на губах.

Снег вокруг парнишки стал алым.

4

Коломба в панике опустилась на колени рядом с парнем. Он обо что-то ударился? О камень? Об утварь, что валяется кругом?

– Где ты поранился? Дай посмотреть.

Парень перевернулся на спину и уставился на нее бессмысленными, широко распахнутыми глазами.

«Он в шоке, скоро потеряет сознание от потери крови».

Коломба расстегнула молнию на его олимпийке.

Под ней оказалась футболка, пропитанная начинающей сворачиваться кровью.

Не обращая внимания на невнятные жалобные стоны парня, Коломба задрала ее, чтобы осмотреть его живот. Никаких повреждений. Он попытался отползти, но она на всякий случай ощупала его, а потом решительно перевернула на живот и осмотрела спину: ран не оказалось ни на спине, ни на ногах.