там? Догоняй. Карина обернулась и вздрогнула, Фигура стояла вплотную к ней, его нос почти касался ее носа, его лицо с которого стекал холодный пот, его узкие зрачки смотрели вглубь нее. От страха она попятились назад, споткнулась о свою же ногу и упала в кучу с листьями. Так и замерла, смотря на парня.

— Зззачем пппугаешь. — Прерывисто прошептала она.

Парень чесал свои щеки, его зрачки скакали в глазницах, то пропадая, то появляясь, пальцы были в крови, на землю падали куски кожи, от уголков рта пошла трещина, разрезая его лицо надвое. Челюсть монстра отвисла и изо рта прорастала пара огромных хелицер, черных, покрытых мелкими волосками.

Карина в ужасе не могла ни встать, ни закричать, она впилась ладонями в мокрые листья, будто это даст ей опору. Зверь опустился на колени, нависая над девушкой, смотрел на нее четырьмя глазами и щёлкал хелицерами. Девушка погрузилась в мягкую гниль листьев, стараясь утонуть в них, стараясь утонуть и не видеть этого. Пот вместе с кровью монстра капал на ее лицо.

От страха Карина начала задыхаться, хватала воздух ртом, всхлипывала и кашляла. Мощные хелицеры обхватили тонкую шею девушки, и последний вздох эхом разнёсся по переулку.

Утро. Нил стоит у зеркала в ванной. Тщательно вычищая щеткой каждый сантиметр своего рта. В стиральной машине постиранное белье. Он открывает машинку и думает. Завонялось. Я, что настолько устал вчера, что забыл, как закинул в стиралку одежду? Там что и пальто мое? И в чем мне теперь на пары идти? Он впопыхах находит джинсы и свитер и надевает старую куртку. Опоздать нельзя ведь первой парой цветоведение.

Его учительница, всегда пахла косметикой, снова в узких джинсах, как и вчера и в том же свитере. Щебетала про нюансы и цветовые отношения, и опять никто не слушал, только Нил записывал термины в тетрадь, в перерывах любуясь ее пышными черными кудрями. Шум с задних парт становился все громче, и терпение молодой учительницы подошло к концу.

— Что за шум? Имейте совесть. — Она резко встала из-за стола.

— Оксана Дмитриевна, Карину нашли. — Отозвался кто-то с задней парты

— Что? Кого нашли? Не срывайте урок.

— Карину с 2 курса убили. — Класс оживился, все, громко переговариваясь, полезли в свои телефоны. Один из студентов подошёл к преподавателю, показывая новостную статью.

"Карина Анисимова студентка 2 курса художественного колледжа была найдена мертвой в двух километрах от своего колледжа. В теле погибшей не было обнаружено внутренних органов. Кто способен на такое зверство, выясняет полиция»

Учительница опешила.

— Все по местам. — Потерянно наказала Оксана Дмитриевна и пулей вылетела из кабинета.

— К директору пошла, наверное. — Подруга Нила толкнула его в плечо.

— Может это медведь? — предположил Нил.

— Ты че, какой медведь в городе, тут до леса как… да и не водятся они у нас.

— А разве человек может такое сделать?

— Ну, ты наивный, парень. Фильмов про маньяков не смотрел? Что теперь будет?

— Смотрите! — Самые любопытные уже вышли из кабинета, за ними последовали и все остальные. В холле в окружении учителей стоял директор позади него двое следователей. Из аудиторий выходили студенты, заполняя коридор. Нил заметил, что Оксана Дмитриевна стояла рядом с коллегами и обеспокоенно перешептывалась. Парень, оторвавшись от своих подруг, подошел к учительнице.

— Оксана Дмитриевна, на счет моей картины… — она не дала ему договорить.

— Ты не видишь у нас горе, не до картин сейчас. — Резко сказала она, и все учителя во главе с правоохранительными органами пошагали в учительскую.

Учеба в этот день так и не началась. Сидя в холле напротив ярких картин Нил наблюдал, как одногруппники Карины по одному заходят в учительскую. Они выходили, опустив взгляд, одна девчонка рыдала у двери, а две другие ее успокаивали. Куратор проводил каждого в класс и забирал нового возможного свидетеля или подозреваемого. Нил смотрел сквозь них и прокручивал слова его учительницы, «не до картин сейчас», или не до меня, думал он, разве картины не важнее всего этого, это ее работа. Молча злился он. Студент просидел так весь день, под учительской, выжидая, когда учителя, начнут расходиться по домам. Но не дождался, подруги Нила уговорили его провести их до дома, мало ли что.

На следующий день Директор объявил, что будет прощание с несчастной девочкой — последний звонок. Группа Нила есть в списке присутствующих. Подруга по обыкновению толкнула Нила в плечо.

— В столовку идешь?

— Аппетита что то нет.

— Это и понятно, с такими-то ужасами у любого аппетит пропадет, но я пойду, кушать все равно надо.

А Нил остался, что вчера, что сегодня пил только чай и сидел в холле, возле учительской разглядывая яркие картины.

День прощания. Студентов выстроили в колонны у парадного входа, Осеннее утро морозом било по лицу и рукам, все стояли, сгорбившись, грея ладони в карманах. Ветер. Директор монотонно читал речь о ценности жизни и о том, как Карина была дорога нам. В центре на четырех стульях стоял гроб. Гроб, обитый дешевой фиолетовой тканью, по краям обрамленный рюшами. Нил смотрел то на небо, то под ноги, не смотрел туда, не поддавался соблазну посмотреть на эти неуместные фиолетовые рюши, на эти искусственные венки, опирающиеся о табуреты, на живые гвоздики в гробу, на ее лицо. Ее лицо холодное и бледное, фарфоровое как у куклы, глаза закрыты, нет, она не кажется спящей, подумал Нил, она будто камнем провалилась в мягкие подушки, На ней Фиолетовое выпускное платье. Кто на нее это напялил, злиться студент, сжимая кулаки, Его взгляд спускается от золотой цепочки нити на ее шее к ее груди и животу, видно, видно, небольшую впалость в животе.

— Там ничего нет. — Прошептал Нил. — Ничего — нервно чешет щеку.

Нил пошатнулся, сгорбился, трясущимися руками чешет щеки, царапает их, кусает губы, проглатывая частички кожи. Холодный пот капает с его лица.

— Я хочу есть — хрипит он — Хочу — Слезы стекают по носу и щекам смешиваясь с потом. Он падает на колени. В глазах темно, слышны крики «Ему плохо. Помогите». Чувство опоры. Кто-то взял его под руку. Тишина.

Он проснулся. В глазах мелькали яркие пятна. Даже тут краска. Нил смотрит на заляпанный потолок.

— Как ты?

— Что? Где я? — Замешкался парень приподымаясь. Оксана Дмитриевна помогла ему сесть и протянула кусочек гематогенки.

— Держи. Медсестра вручила это мне, сказала все нормально, просто завтракать по утрам надо. Нашатырём тебя привели в чувство, отвели сюда, и ты уснул. А ты не помнишь?

— Нет.