Парень протер глаза, оглянулся. Он в кабинете живописи. Слева у стены огромный стеллаж с измазанными краской палитрами, в воздухе уже привычный запах растворителя. На нижних полках стоят холсты с работами студентов. На противоположной стороне мольберты в ряд и металлические стулья. В центре подиум, на котором стул в драпировках и выставлен свет. Днем на стуле позирует натура, а студенты, окружив ее, пытаются построить фигуру, кости, затем мышцы, взгляд и портретное сходство. А сейчас тут только Нил и его учительница.

— Я попишу немного. Когда будешь готов, скажи. До твоих родителей так и не получилось дозвониться, так что проведу тебя к остановке. Она улыбнулась и села за мольберт.

— К остановке? Вы точно этого хотите?

— О чем ты? — От волос Оксаны пахло персиковым шампунем, Она сидела спиной к парню и сосредоточенно рисовала. Ловко выводила кисточкой стул, завернутый в яркие драпировки. Пару мазков и простой стул на подиуме оживал и заливался закатным светом.

— Остановка. Там где нашли Карину. — Нил поднялся и подошел к Оксане став вплотную к ее спине. Он почти касался ее волос и слышал ее дыхание.

— До сих пор не могу в это поверить. — Ее рука дрогнула. — Тем более, сейчас одному ходить нельзя. — Оксана продолжила набирать тон, рисуя тени драпировок.

Нил опустил ладонь на ее плечо.

— Что ты делаешь? Возмущенно Оксана повернулась посмотреть в глаза нахалу. Она замерла, ее лицо вмиг побледнело, а зрачки сузились. На нее смотрели четыре глаза, из паучьего рта капала слюна, пара острых хилицер со звоном сомкнулись.

Мольберт. Холст и уверенные мазки краски. На картине фигура, сидящая на стуле. Черные кудри лежат на плечах, бедра обтянутые узкими джинсами. Руки сложены на коленях, голова повернута, будто смотрит в окно, лунный свет, падая на кожу, добавляет холодных оттенков. Дыра в животе, пустая оболочка. Нет желудка, печени, почек, нет крови, Глубокий багровый цвет, фиолетовые оттенки.