они трубили о «реформе», как о величайшем акте демократизации страны, выдавая ее за правительственную заботу о благосостоянии широких народных масс. Но это было гнусным обманом народа со стороны буржуазии. Буржуазное правительство распределило земельные наделы (предпочтение отдавалось тем, кто сражался за укрепление буржуазной власти), совершенно не обеспечив новоселам экономической основы, которая позволила бы им закрепиться на этой земле. Мало того, новоселы должны были выкупать полученные наделы, что с самого начала ввергло их в неоплатные долги. В то же время за крупными помещиками сохранилось много земли, все постройки, живой и мертвый инвентарь, а за отчужденную землю они получали от казны щедрое вознаграждение. Истинный смысл этой «реформы» впоследствии цинично разъяснили сами ее авторы и проводники. Так, один из лидеров так называемой христианско-демократической партии, стоявшей в то время у власти, в 1925 г. заявил: «Если бы не эта реформа, если бы мы оставили помещиков в том самом виде, что и до тех пор, я сомневаюсь, сумели ли бы мы устоять против большевизма». И далее: «Если бы земельная реформа не затронула наших поместий, наши имения все равно были бы разгромлены теми же рабочими, ибо опасность большевизма была очень велика…»

Буржуазия Литвы заботилась о спасении собственной шкуры.

Совершенно понятно, что результаты «реформы» не заставили себя долго ждать. Не получая никакой поддержки, новоселы быстро увязали в долгах. В то же время помещики, пользуясь щедрой помощью и поддержкой правительства, за гроши скупали наделы разорившихся крестьян и снова присоединяли эти участки к своим владениям. Душили новоселов, захватывали их наделы и местные кулаки. Началось массовое изгнание новоселов с земли, их полное разорение.

Обо всем этом рассказывается в «Земле-кормилице» Пятраса Цвирки.

Главный герой романа, батрак Юрас Тарутис, возвращается домой с фронта, полный самых радужных надежд на установленный в Литве «свободный» и «демократический» строй. Получив свой надел, он твердо убежден, что кончились годы рабства, тяжелого труда на помещика, что отныне он сам себе голова, что стремление к знанию и честный труд помогут ему стать самостоятельным хозяином. Попав с женой в Каунас, он с гордостью показывает на здание сейма: «Сейм — это палата представителей… Вот они-то и постановили, чтобы нас наделили землей. Представителей мы сами выбираем, а если они не годятся, мы — новых». «Юрас с таким удовольствием говорил: „наш сейм“, „наш полицейский“, „наши банки“, что казалось, все тут ему друзья, всем он ровня». Тарутис в течение нескольких лет с величайшей добросовестностью посещает занятия отряда «Союза стрелков», учрежденного правителями Литвы с целью воспитания вспомогательных кадров для армии и полиции, — он верит, что и ему отведена важная роль в государстве.

Но жизнь одну за другой рассеивает иллюзии Тарутиса. Либеральная крестьянская партия («ляудининки»), в которую он верил, за которую голосовал на выборах в сейм, не оправдала его надежд, надежд крестьян-бедняков. «Ляудининки», выступившие сначала с широковещательной программой, пошли по пути соглашательства с другими реакционными партиями. В 1926 году «демократический» сейм был разогнан — власть в Литве захватила самая реакционная, фашистская партия кулаков и помещиков («таутининки»). В стране воцарился террористический сметоновский режим.

Мало-помалу Тарутис снова попадает в кабалу к помещику. Сын его, которого он мечтал сделать образованным человеком, гибнет в той же усадьбе; замученная непосильным трудом, вечной нуждой и бедами, преждевременно умирает Моника, жена и верный его товарищ. Потеряв семью, лишившись всего имущества, Тарутис видит, что «в конце концов все у него отнято», и тогда он начинает понимать всю глубину обмана:

«— Неправильно землю поделили. Нам разбили землю на участки, посадили нас, нищих и голых — всяк за себя — и покинули на произвол судьбы. Разделили наши силы, разогнали, как волки стадо овец, и ну ловить, и ну душить нас поодиночке. Не надо было нарезать полоски, а жить бы без меж и вешек, рука об руку, душа в душу… Одной коммуной, понимаешь? А иначе — один наверху сидит, а сотни под ним горбы гнут…»

И Юрас Тарутис вступает на путь борьбы за справедливое устройство жизни.

Глубокий психолог, прекрасный знаток деревенского быта, тонкий стилист, Пятрас Цвирка дал в «Земле-кормилице» ряд превосходных картин, вывел целую галлерею ярких персонажей, показал, что социальное зло коренится в капиталистическом строе, что нельзя устранить это зло, не устранив самый строй, и что единственным путем, обеспечивающим трудящимся светлое будущее, является путь социализма.

Появление романа «Земля-кормилица» было большим событием в литовской литературе. В те времена даже кое-кто из писателей, считавших себя прогрессивными деятелями, воспевал литовскую деревню, как блаженный край шелестящих березок, зеркальных озер, причудливо выточенных распятий, где царствует дух единения, где нет и намека на классовую борьбу. В «Земле-кормилице» Цвирка дал злой отпор всем таким «бытописателям». Он показал раздиравшие литовскую деревню классовые противоречия. Именно благодаря своему политическому звучанию роман «Земля-кормилица» оказал большое влияние на дальнейшее развитие литовской литературы.

Кровно связанный с трудовым народом, Пятрас Цвирка с глубокой болью и страстным негодованием наблюдал, как буржуазная власть отравляла сознание народа и, в особенности, молодого поколения. В этих целях были созданы многочисленные организации и общества, начиная с опекаемых клерикалами «ангелочков» и кончая фашистским союзом «Молодая Литва», в который насильственно загонялись все учителя. Педагога, который осмеливался проповедовать в школе прогрессивные идеи, преследовали, беспрерывно перебрасывали с одного конца страны в другой, оставляли без куска хлеба. Пятрас Цвирка решил повести борьбу против этого наступления реакции, начав писать для детей и юношества. Но на этом пути стояло немало препятствий. Издатели буржуазной Литвы требовали, чтобы выпускаемые ими книги были одобрены фашистской «Комиссией по проверке книг» при министерстве просвещения. Понятно, что представлять в такую комиссию книги Пятраса Цвирки было делом безнадежным. Тогда Пятрас Цвирка стал подписывать свои книги псевдонимом К. Герутис, и благодаря этому они стали проскакивать через рогатки «комиссии». Одна за другой появились его книги для детей и юношества: «Сахарные барашки», «Лисица-царица и заинькины крестины», «Пестряки», «Стракалас и Макалас», «Напалис-трусишка» и другие. В детских книгах Пятрас Цвирка часто обращался к образам народных сказок; углубляя и подчеркивая их социальный смысл, он прививал детям в доступной им форме стремление к социальной справедливости. Книги Пятраса Цвирки для детей и молодежи имели огромный успех, переиздавались по нескольку раз.

В то же время Пятрас Цвирка продолжает расти как общественный деятель. С величайшим вниманием жадно ловит он каждую весть о Советском Союзе, от которого правители Литвы старались всячески отгородить народ, не позволяя проникнуть в страну правдивой информации о жизни Советского государства. Но, несмотря на это, до Литвы доходят сведения о созидательном труде советского