– Проваливай отсюда, тварь! – рявкнул Крайт. – Дай мне спокойно умереть!

Змея приоткрыла пасть, высунула язык и затрясла головой. Да она смеётся!

– И кого ты пытаешься обмануть? – поинтересовалась змея. – Ты же не хочешь умирать. Потому что жаждешь совсем другого – вернуть память, вернуть себя… Будешь спорить?! – спросила она торжествующим голосом победительницы. – Я даю тебе шанс. Подумай хорошенько и поскорее решайся.

– Раз ты такая могущественная, значит, остановка времени – твоих рук дело?

– Скорее уж моего хвоста, – поправила змея.

– Чего тебе от меня надо, а? – уже по-деловому, но ещё с настороженностью в голосе спросил Крайт.

– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Скажем, помог мне изменить картину этого мира. А чтобы ты был в состоянии помогать, я сначала помогу тебе, авансом. Исцелю, верну память, добавлю тайных знаний, стабилизирую новообразования в твоём организме. Они станут твоим оружием и защитой.

– Изменить картину мира? Но как? Внедрять в него такие же… э-э… чёрные пиксели? – Крайт, мягко говоря, не обрадовался.

– Ты же видел этот мир. Видел его обитателей. Имеешь представление о господствующих здесь ценностях и порядках. Тебе нравится такой мир? – Змея распрямилась и подняла голову так, чтобы её глаза находились на одном уровне с глазами Крайта. – Человечество пребывает в сумрачном неведении, а мы наполним его светом понимания… Начнём историю с чистого листа!

– Но… эта чернота во мне…

– Да, когда ты сюда попал сейчас, то заразился. В тебя вторглись… назовём их чёрными вирусами. Но как оказалось, нам это только на руку! Так получилось, что мой подарок, который я тебе сделала ещё при нашей первой встрече и который всегда оставался с тобой, нашёл с этой чернотой общий язык. Теперь они слились и составляют единое целое, – обстоятельно объясняла змея. – Вирусы уже не будут стремиться подчинять твоё естество. Я сделала так, что чернота не завладеет тобой… Она перенаправится вовне и сможет захватывать других через тебя. И так будет, пока я не забрала подарок, пока я с тобой… Выбирай, друг мой. Или мы помогаем друг другу, или я ухожу, оставляя тебя истекать кровью.

Неудивительно, что Крайт крепко задумался. Перед ним наконец открылась истина. Но за неё пришлось заплатить горьким осознанием…

Что же выбрать? Да и есть ли из чего выбирать? Разве у него осталось что-то настолько ценное, чтобы бояться потерять? Разве остался у него кто-то настолько важный, чтобы ради него отказаться от обретения самого себя и собственного предназначения…

Крайт ощутил, насколько же он одинок. Ни дома, ни близких, ни друзей, ни стремлений… Абсолютная пустота. Чего тут раздумывать-то? Ответ очевиден! А там – будь что будет. Главное, хуже точно не станет.

– Я согласен, – просто сказал он.

– Ты умный человек. И хороший друг, – похвалила его змея. – Я знала, что ты сделаешь правильный выбор.

***

…Сборщик, подкравшийся в нужное время нужного места нужной реальности, намеренно подождал, пока соблазняемый посулами согласится. Чтоб потом, когда перевербует рекрута на свою сторону и откроет ему глаза на истинную природу змеи-искусительницы, у того было с чем сравнивать. И посыпа́ть повинную головушку пеплом сгоревших надежд от осознания, что фактически превратился в коллаборациониста. Предателя-сепаратиста, точнее.

Чувство раскаяния – очень хороший союзник чувства долга.

Почти наверняка «сепар» потом, угодив во вражий стан, и сам бы допёр, что натворил, но тогда ему уже будет поздно пить боржоми.

Встреча со змеёй-соблазнительницей и соответствующий ей антураж, понятное дело, являлись производной проекцией от особенностей восприятия рекрутируемого, но суперохотник решил не выдёргивать Крайта из милых его разуму декораций. Полез прямо туда, в виртуальное рандеву змеи и змея, и появился из тени в подобранном под стилистику происходящего легендарном образе мангуста-змеелова.

– Хрен тебе на рыло, змеюка подколодная, а не нашего спецагента Коршуна! Добивали мы тебя, добивали, да не добили, видать…

Употреблённый лексикон, может, и диссонирует с избранным анималистическим стилем, но раз уж тут пресмыкающиеся ничтоже сумняшеся общаются на российском, то почему бы людским языком не заговорить млекопитающему!

– Пойдём, боец, отсюда, – позвал он «незапланированного» героя, известного в узких кругах посвящённых как Коршун, сын двух Шу. – Твоя настоящая армия ждёт тебя. А здесь вербовали в наёмный иностранный легион, который не впервые жаждет оккупационным корпусом быть[5].

Вражина-змея вздыбилась под потолок, оскалила острейшие смертоносные зубищи, источающие яд, выбросила из пасти колющее оружие, вилку раздвоенной язычины, и угрожающе раздула вмиг отросший капюшон…

– Ты это, кобра недобитая, не вынуждай копьё доставать и приёмчики змееборца применять! – посоветовал Сборщик, бесстрашно прикрыв собой молодого сталкера. – А то я могу, легко! Хоть в этом мире и этом историческом периоде говорят не на русском, а на российском, повторяю на нём, родимом… Пошла ты нах!!!

Коршун затаённо улыбнулся, услышав идиому «родной речи».

Наш человек он и в параллельных мирах наш, пусть даже покамест и подзабыл малость об этом.

Реверс стоял на балконе отеля с бокалом шампанского в руке. Напиток некрепкий, праздничный и солнечный. Внизу простиралась ночная страна. Мужчина чувствовал дуновения ветра, слышал несущуюся снизу шумиху карнавала, доносящийся издали шёпот больших гор, шелест пальм и пляжей, обрамляющих широкое, тёмное, бурлящее море…

На его плечо легла тёплая ладонь. Справа, чуть позади него, появилась девушка в лёгком синем платье. Искрящиеся светлые локоны сбегали по её прекрасным плечам… Реверс всмотрелся в пронзительные зелёные глаза, поставил бокал на поручень балкона и обнял свою женщину немного ниже талии. Сам он был одет в белую футболку, светло-серые шорты и сетчатые летние туфли. Подбородок гладко выбрит, глаза по-прежнему цвета небесной лазури…

Правда, теперь их лазурность искусственна. Такова была цена за то, что он попал сюда. За то, что воссоединился с ней, с девушкой, которая была причиной его возвращения в Зону. Сейчас он находился рядом с ней, но взамен навсегда остался в темноте. Хотя теперь ему было всё равно где…