Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот, словно по волшебству, они оба поворачивают на меня свои головы и застывают, не смея ничего сказать.
– Что? Что не так? – недоумеваю я.
Смотрю вокруг себя, так и не найдя причину их странного поведения.
– Ну, вот и пришло время, – спокойно произнёс Штайн.
– Что? – не могу понять я.
– Ты уже превратилась! – с восторгом в голосе ведает мне Джеси.
Её слова не повергают меня в шок. Нет, не сейчас. Уже ничто не может меня удивить. Так я думаю по началу. Я начинаю ощущать, что моё лицо как не моё лицо. Высунув язык, я смогла им дотянуться до своего лба. Это странно. Но если принять в расчёт, что я уже пережила, – это сущий пустяк. Да и всё моё тело — ему было тесно под свитером и джинсами. Мне неуютно, и я начинаю ёрзать в собственной одежде, пока не снимаю её. Даже немного рву.
М-да, наверное, выгляжу я необычно. Зеркал поблизости нет, так что узреть свой облик мне не представляется возможным. И хоть избавление от одежды и становится проявлением небольшой свободы, всё-таки ходить по улицам голышом – не самое приятное.
– Вот и хорошо, пора и мне изменить свой облик, – говорит Штайн, поднося ко рту маленькую бутылочку.
– Стой! – кричу я и бешено машу лапами у него перед лицом. – Ты же не объяснил мне ничего. Что мы должны делать и в чём моя роль? И вообще, что делать с этим обликом? Я же ничего не знаю. – В голосе паника.
– Что? – в недоумении произносит Штайн, опуская руку с подозрительной бутылочкой. – Как это не знаешь? Мы же всё обсудили, пока шли сюда! Ты что, забыла всё? Или полное превращение совсем изменило твои мозги? – произнёс с раздражением Штайн.
Как-то я пропустила часть с его вопросами. Больше всего меня начинает доводить его наезд и что-то про мои мозги. Он хочет сказать, что я совсем дура? Тогда какого лешего было звать меня, если он сам может всё это сделать?
Я чувствую, как кровь закипает во мне. Захотелось порвать его на мелкие кусочки и сожрать его останки. Я совсем забываю себя и начинаю делать что- то неразумное.
– Так, значит, я тупая, по-твоему? – начинаю говорить я, изменяя голос на рычание, и всё моё тело вырастает над ним. – Думаешь, раз ты такой умный, то можешь глумиться и потешаться над всеми? Я, между прочим, не просила, чтоб ваша тупая книжка засасывала меня. Так что будь добр, прояви уважение!
На последнем слове я уже чувствую, что парю над ним, или становлюсь такой гигантской, что сам Годзилла мне позавидовал бы.
Тут вмешивается Джеси.
– Тише! Не надо устраивать драку. Наша цель не поубивать друг друга, а победить Зика!
Тут я снова взрываюсь новым пламенем. Хоть Джеси нежной рукой отодвигает меня от Штайна и практически внушает успокоиться, мне по-прежнему хочется наказать Штайна за такое поведение. А тот стоит и не шевелится. И на лице его читается обида. Только я хочу сделать шаг, как Джеси останавливает меня.
– Мария, послушай меня! Я извиняюсь за своего глупого учителя. – На этих словах Штайн совсем бледнеет, но терпит, ожидая финала нашей беседы. – Прости его за то, что он так сказал и так вёл себя. Просто ему не терпится отомстить Зику и заполучить трон, чтобы тот не сделал это за нас и не сгубил Межмирье.
Я прихожу в себя. Снова становлюсь нормального размера и роста, хотя остаюсь при этом сфринглом. Тем временем Джеси продолжает:
– Но Штайн кое в чём прав. Действительно, по дороге сюда он всё тебе рассказал. И то, что тебе нужно делать, и куда идти, и как говорить. Всё в подробном описании. И ты была полна решимости и боевого духа, всё выкрикивала: «Идём вперёд! Быстрее! Нужно всё завершить! Мы победим!».
Джеси удивлённо пялится на меня, а я в то же время – на неё.
– Что, совсем ничего не помнишь? – уточняет Джеси.
Я киваю на её вопрос, не сводя с неё глаз. Мы снова переглядываемся, а потом Джеси испуганно смотрит на Штайна, который, похоже, совсем забывает, что происходило минуту назад. Он сказал твёрдо и уверенно:
– Это снова была Алиса!
Недолгую паузу прерывает мой психоз:
– Какая, к чёрту, Алиса? Вы мне вообще что-нибудь объясните?!
– Спокойно. – Штайн машет на меня рукой.
Он находит засохшую корягу и садится на неё, засунув в карман пузырёк с зельем. Штайн потирает руками лицо и поднимает взгляд на нас.
– Она снова пытается нам помешать. – Поняв, что я вот-вот снова рассержусь, он продолжает рассказ: – Уже давно, даже не помню, с каких именно времён, когда приходит время войны, наши сны меняются. Мир наших снов связывается с пространством пустоты. В нём главной королевой пустоты является Алиса. Она не светлая и не тёмная, и даже не серая, – говорит Штайн, опережая мой вопрос про серых. – Алиса проникает в наш мир через тех, кто приходит к нам на помощь. Когда мы призываем, она прослеживает сигнал и становится вторым лицом нового гостя.
Джеси подходит к нему, смотрит на меня и говорит:
– Ну, теперь-то мы знаем, что всё это время она менялась с Марией и что теперь делать.
– Как же я не заметил, что она ведёт себя странно. – Штайн хватается за голову и погружается в какой-то транс.
– Что ж, тогда многое встаёт на свои места, – подумала вслух я, обращая свой взор на чёрный лес. – А Грэй знает, что происходит в этих обоих мирах? – спрашиваю, резко обернувшись в сторону Штайна и Джеси.
Штайн поднимает голову, переглядывается с Джеси, но ничего не отвечает, только пожимает плечами.
Мне вспоминается то, как вёл себя Грэй и ГрэйМяу, словно это одно существо.
– Все, кого ты могла видеть во сне, – иллюзия. Возможно, они в чём-то и отражают наши души, но они все неживые. Только выдумка, созданная Алисой, – отвечает Штайн, поднимаясь с коряги.
Я не говорю вслух то, что поняла в мгновении ока. То, что говорил Грэй про серую душу, про то, что только я могу сейчас всем помочь… Он даже знал, что я сплю, и не называл меня Алисой. Нет! Он не был иллюзией в этом сне, он всегда был настоящим.
– А пустота и серые, они как-нибудь связаны? – задаю, наконец, я вопрос.
Штайн и Джеси переглядываются, после паузы Штайн отвечает:
– Насколько мне известно, серых связывает
