спиной чувствуя взгляды хозяев дома. Уже во дворе он зачем-то сунул руку в карман брюк, нащупал там нераспечатанную пачку стодолларовых купюр и подумал, что надо бы отдать эту пачку Наби. Но тут же в голове возникла сценка, в которой Наби отказывается взять у него деньги, и Нариман подумал, что так могло бы случиться и в действительности. И он бы почувствовал в такой момент унижение. А унижения эмир не любил ни своего, ни чужого.

Лампочка во дворе еще горела. Но Нариман и без нее нашел бы калитку. Тем более на улице уже зажглись фонари, и их легкий свет доходил до двора, несмотря на то что небо было прикрыто кронами деревьев. Он вышел за калитку, увидел на ней почтовый ящик и сунул туда пачку долларов. Найдут, станут гадать – догадаются. А возьмут или не возьмут – это уже их дело.

Глава седьмая

Все-таки шум вертолетного двигателя мешал капитану Одуванчикову сосредоточиться. Он уже много раз ловил себя на этом, но пока с подобным раскладом приходилось мириться. Естественно, он бы с большим удовольствием поехал на грузовике с тремя первыми взводами роты, но, видимо, начальник штаба сводного отряда майор Смурнов принял другое решение. Поскольку четвертый взвод роты считался саперным, а пятый вообще взводом связи, к тому же самым малочисленным в роте, начальник штаба, видимо, решил, что два самых сложных и узкопрофильных взвода следует дать под прямое командование самому опытному офицеру роты. А самым опытным является, без сомнения, капитан Одуванчиков. Ведь майор Смурнов не знает, что бойцы саперного взвода выбивают на стрельбище девяносто девять очков из ста, а командир взвода связи был пару лет назад призером чемпионата мира по боевому самбо – пусть и бронзовым, но это тоже немало значит. Однако капитан Одуванчиков всегда был дисциплинированным офицером и привык выполнять приказ в том виде, в каком его получил. Он не стал посылать кого-то вместо себя в «вертолетную группу».

По разведданным, имевшимся в оперативном отделе, эмир Волк уже успел завербовать несколько осведомителей, которые сразу позвонят ему, как только через их село поедет автомобильная колонна. Колонну умышленно запустили по сложному маршруту, чтобы два осведомителя сумели передать результат. Этих осведомителей, естественно, сразу после звонка задержат, и запись послужит хорошим доказательством их вины в сотрудничестве с бандитами. Но главное – взглянув на карту, эмир поймет, что это его банду пытаются отрезать от лесистых гор на границе между Дагестаном и Чечней. Выставят заслоны, а потом плотно сожмут с других сторон и попытаются выдавить прямо на заслоны. Волк считает себя очень хитрым зверем. Но порой он становится хитрее самого себя. Бацаев еще не знает, что на действия его банды в Ираке и в Сирии составлено подробное досье. Не догадывается, что его манеру выставлять засады уже подробно описали и изучили и теперь на этом пытаются поймать его самого. Он обязательно устроит новую засаду. Тем более на дороге есть место, которое на такое действие просто само напрашивается. Там прямо через горный лесистый хребет тянется просека, по которой протянули линию электропередачи, питающую окрестные села. И прямо на повороте дороги ее просека пересекает и уходит в сторону хребта, с которого затем резко падает в ущелье, где бежит торопливая горная речка. Лучшего места для засады найти сложно. Во-первых, машины перед крутым поворотом резко сбросят скорость, став отличной мишенью для небольшой по численности банды. Во-вторых, опушкой просеки легко будет уйти на одну из запасных баз, где можно будет, как наверняка думает эмир, спрятаться и отлежаться под землей. Волк же не знает, что база уже известна и, более того, заминирована и изнутри, и на скрытых подходах.

Эмир Нариман Бацаев не догадывается, что все его передвижения сразу после перехода границы тщательно отслеживались подразделением спецназа погранвойск «Сигма», которое малой группой продвигалось по следу банды и наблюдало, как та строит базу для более крупных сил и вторую базу про запас. Как только бандиты ушли, парни из «Сигмы», передав координаты баз смежникам из спецназа военной разведки, сразу их и заминировали. Но капитан Одуванчиков рассчитывал, что относительно малочисленную в сравнении с его ротой банду он сумеет уничтожить, не допуская до базы. На это рассчитывали и два капитана из оперативного отдела сводного отряда Мимохожий и Лискутов, они даже расписали весь процесс уничтожения на бумаге двумя строчками, которые с усмешкой прочитал капитан Одуванчиков.

Вертолетам, чтобы не попасть в поле обзора осведомителей эмира Наримана Бацаева и моджахедов его банды, предстояло сделать большой круг, что, впрочем, проблем, кроме лишнего сжигания горючего, не вызвало. Чтобы на фоне неба никто вертолетов не заметил, лететь старались низко, лавируя между горными хребтами и обходя стороной долины, в которых располагались села.

Но место для высадки спецназа, выбранное по карте, оказалось непригодным для посадки вертолета, о чем капитану Одуванчикову сразу сообщил, выйдя из кабины, второй пилот.

– Будем десантироваться по тросам? – спросил Одуванчиков.

– Сначала поищем другое место. Может, сумеем там сесть, – ответил пожилой майор, заглядывая в свою карту с многочисленными метеорологическими отметками. Одуванчиков такие карты видел многократно, но ничего в этих отметках понять ни разу так и не сумел. Но тем не менее пилотам были понятны именно такие карты. – Посмотрим, что на второй машине скажут. Там поиском и заняты. У нас-то канат есть. Можем вас десантировать. Но на второй машине его с собой не взяли. На посадку рассчитывали.

Второй пилот вернулся в свою кабину, а капитан пересел в другое кресло, поближе к иллюминатору, чтобы видеть происходящее за бортом. Ему стали видны мигающие габаритные огни второго вертолета.

Вертолеты некоторое время кружили среди гор, пока наконец не нашелся подходящий перевал. В распахнутой двери кабины снова появился второй пилот и что-то громко сказал, повернувшись в сторону командира роты капитана Одуванчикова. Тот за шумом двигателя и хлопаньем лопастей слов разобрать не сумел, но понял, что место найдено.

В дверях пилотской кабины появился «бортач»[29] в меховом летном комбинезоне без погон, тронул за плечо второго пилота, требуя освободить проход, двинулся к боковой двери-люку и начал открывать ее.

– Взвод! Приготовиться к высадке! – подал громкую команду старший лейтенант Скорогорохов. У него снова легко получилось перекричать шум двигателя.

Бойцы без суеты, по отделениям выстроились в очередь, а бортмеханик лег на пол, высунув наружу голову, и стал что-то говорить, прижимая двумя пальцами плотнее к горлу полосу ларингофона[30]. Видимо, корректировал сложную посадку на склон перевала. Посадка