Домой вошла, не преминув громко хлопнуть за собой дверью. Чтобы кто-то знал: я иду по его душу и уже близко.

— Так, Крис, вставай. Грядет буря, — насмешливо раздалось из гостиной, куда я сразу же и направилась.

— Он дело говорит. И лучше отойди подальше, чтобы не зацепило, — поддержала брата в его желании защитить свою девушку, прежде чем запустить в предателя рюкзаком. — Скотина!

— Аль, ты чего? — едва успев уйти с траектории полета моего снаряда, растерянно поинтересовалась Кристинка.

— Он знает! — прорычала, не спуская осуждающего взгляда с парня. — Сволочь! Как ты мог меня так подставить?

— Хочешь об этом поговорить? — кинув мне обратно рюкзак, поинтересовался тот.

— Очень хочу!

— Хорошо, — резко поднявшись, пошел в наступление Паша. — Но сначала давай посчитаем, сколько раз ты меня подставляла. Думаешь то, что провернула со своими дружками, шутки? Нет, Алин. Это серьезно. И называется кражей. А твоя клептомания — болезнью. Поэтому скажи спасибо, что твои знакомые на тебя куда надо не заявили, а мне позвонили. Еще, если правильно понял, работу предложили. Поэтому, ПОЖАЛУЙСТА!

Ох, как же мой брат меня временами выбешивал своими моральными речами! Вот прямо как сейчас. Правда, ровно до того момента, пока я, психанув, не облила его содержимым вазы. И судя по аромату, которым теперь несло от Пашки, вода там уже пару дней как не менялась. Упс! А вот теперь пора линять. И быстро. Но красиво. Поэтому ставим цветочки на место, их домик на столик и на попятную.

— Спасибо! — отозвалась и, под тихое хихиканье Крис, принялась медленно отступать обратно в коридор. — Что бы я без тебя делала, братишка!

Ух, ну и взгляд! Такой подставы парень от меня явно не ожидал. Еще и принарядился для своей девушки. А теперь белая новая футболка испорчена. Да и видок так себе. Про запах вообще молчу. Ничего, будет знать в следующий раз, как меня сдавать. Или хотя бы предупреждать начнет. Правда, знай я, с кем сегодня предстояло встретиться, не факт, что пошла бы. Но Паша все равно поступил нечестно. Не по-братски, так сказать. И сейчас в полной мере за это поплатился. Ух, как же сладка месть! Хоть такая.

А судя по звонкому заливистому женскому хохоту из ванной пятнадцатью минутами позже, я кому-то еще и не слабо так подсобила.

Но каково же оказалось мое удивление, когда примерно час спустя эта груда мышц неожиданно нарисовалась в дверях моей комнаты.

— Надеюсь, успокоилась, и теперь мы можем нормально поговорить, — заявил братец.

Не спросил, а именно поставил перед фактом.

— Ладно, давай, — хлопнув крышкой ноутбука и повернувшись в кресле лицом к собеседнику, отозвалась я. — Только чур без нравоучений.

— Как скажешь, — подперев собой стенку и сложив руки на груди, согласился Паша. — Рассказывай.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я обрисовала в общих чертах свою сегодняшнюю встречу с потенциальными работодателями. А когда закончила, брат еще где-то с минуту молчал. Просто уставился в одну точку и задумчиво потирал подбородок.

— Сама что решила? — наконец, отмерев, спросил Паша.

— Не знаю, — пожала плечами. — Надо поразмыслить.

— Поразмыслить или перестать бояться?

— Мы же договорились… — простонала, намекая на уговор о нравоучениях.

— Мне что, уже с родной сестрой по душам поговорить нельзя? — тепло улыбнувшись, поинтересовался парень.

Боже, кто это, и что Кристина сделала с моим братом, что он вдруг превратился в такого заботливого лапочку?

— Мы уже не в том возрасте, чтобы по душам разговаривать. Ты меня совсем не знаешь, — отозвалась, и не думая поддаваться мужскому обаянию.

— Правда? Давай проверим. Иди сюда, — поманил к себе Паша.

Когда же я, не видя причин отказываться, послушалась, парень развернул меня за плечи к зеркалу и, встав позади, спросил:

— Кого видишь?

— Себя.

— Логично. Что еще?

— Не знаю, — отозвалась, стремительно теряя интерес к нашему разговору.

— Ладно, тогда я скажу. Передо мной маленькая нашкодившая девочка, которая малость переборщила с местью, когда первая любовь ее предала. И теперь ей стыдно. Ведь к своим почти двадцати четырем она так и не научилась извиняться и признавать своих ошибок. Во всяком случае, прилюдно. Не пора ли это изменить? А, Алин?

— Допустим. Дальше что?

— Знаешь, что я еще вижу в этом зеркале? — улыбнувшись той самой хитрющей улыбкой, которая досталась нам обоим от родителей, отозвался Паша и, когда я лишь неопределенно пожала плечами, продолжил: — Красивую молодую девушку, которая за эти три года стала только еще прекраснее. Поэтому она сейчас соберется, перестанет сомневаться и сделает все, чтобы показать своему бывшему парню, какую страшную ошибку он совершил, когда бросил ее.

Сказав, что хотел, и поцеловав меня в макушку, собеседник молча удалился. Я же так и осталась стоять перед зеркалом. Не день, а сплошной мужской прессинг! Кстати, отличная тема для небольшой статейки и поста. Надо будет сегодня же заняться. Но сначала…

Вернувшись к рабочему столу, взяла мобилку с визиткой и, пока не передумала, быстро набрала Андрея.

— Да, — отозвался вызываемый уже после второго гудка.

— Это Алина Тролина. Я согласна.

— Рад слышать.

— Мы так и не определились с размером моей… зарплаты.

— Это не проблема.

— Еще мне нужно будет сегодня кое-куда съездить. Это касается нашего общего дела.

— Игорь заедет за тобой в пять и отвезет, куда скажешь. Устроит?

— Да, — ответила немного растерянно.

Ведь я рассчитывала на несколько иную компанию. Но, может, оно и к лучшему. Как раз свой гонорар с пикки-аппи обсужу. Насколько я поняла, этот вопрос как раз в его юрисдикции.

— Хорошо. Куда подъехать?

Продиктовав мужчине адрес, скомкано попрощалась и, опершись обеими руками о столешницу, шумно выдохнула.

— Я смогу. Я справлюсь. Надо лишь красиво, хладнокровно сыграть свою роль. Как в театре. И если премьера удастся, я свалю отсюда за границу аж на целых два месяца. Чем не стимул?