class="p1">— Гиперкуб у Эрики, в каюте. И мне от твоего грибного отвара так хреново с утра было, что до сих пор не очень.

— Не от отвара, а от амброзии, её хоть из воды можно гнать — фыркнул Ингвар.

Повисло неловкое молчание.

— А зачем мы сюда пришли?

— Чтобы прийти. Этого вполне достаточно.

— Не самая тяжёлая вахта.

— Ха, я уверен, что этот Железный Гомосек из Рейтар предпочёл бы каждый ствол на корабле ватной палочкой прочистить, чем провести здесь часок. Каждый видит свою картинку, понимаешь?

— Да, наверное. Тут всё наполнено магией. И всё же, почему тут кто-то должен находиться?

— Ты мне скажи. Я-то потоки не вижу. Просто замечено, что если поставить мага рядом с генератором, он работает стабильнее. Как будто ему страшно одному в темноте.

— Левиафану или генератору?

— Обоим. Вообще, здесь должно быть несколько модификантов, но с такими нагрузками они всё равно не справятся, даже если смогут непрерывно поддерживать ритуал. У нас всё-таки флагман.

Меховая спина под нами затряслась, а потом пространство несколько раз радостно взвизгнуло.

— О, с караваном встретились. Левиафан приветствует своих собратьев.

— Пойду посмотрю на них.

— Там не на что смотреть, те же самые маски и корабли. Только ещё скучнее нашего.

— Да я и за городом ни разу не был.

— А вот на Пустошь посмотреть стоит. Она прекрасна.

Ингвар встал и побрёл куда-то к горизонту, а я вернулся в корабль. Дверь сама закрылась за мной с неприятным скрипом деревянных засовов. Я сделал пару шагов по лестнице, и с удивлением отметил, как легко они даются. Все последствия амброзии выветрились за десять минут на спине левиафана. Я бодро поднялся до самого верха, и столкнулся лицом к лицу с Маркусом в экзоскелете. Тот сначала испугался и отскочил, но потом узнал меня и рассвирепел.

Меня спасло только то, что драться Маркус умел не лучше моего, то есть никак. От удара кулаком по лицу я ушёл шагом в сторону, оказавшись одновременно в коридоре.

— Слушай, я понимаю, что это уже традиция, но всё же, за что ты меня так? — спросил я.

— За что? Ты ещё спрашиваешь? Давай, доставай свои когти, и покончим с этим! — он взял в руки пистолет-пулемёты.

— Нет у меня никаких когтей! — сказал я чистую правду. Когти остались в гиперкубе, что было большой ошибкой.

— Ульрих погиб от когтей костяного варана, но никакого варана рядом не было! Зато был ты!

— Разве вы не нашли остальные кости? — удивился я.

— Мотоцикл и броню Ульриха украли. Мы не знаем, как именно ты его убил!

— Да? А что же вы в суд не обратились? Мне тут уже один штраф прислали.

— То, что я видел на твоих руках когти, не примут как доказательство в суде.

— Да? А может вы просто не хотите рассказывать, почему в городе появилась опасная тварь, и объяснять, для чего Ульрих её искал? Он подробно обрисовал мне перспективу, когда пытался свесить на меня грязную работу.

— Это клевета! — сказал Рейтар, ненадолго задумавшись.

— Прозвучало не очень уверенно. Маркус, послушай, ты ведь на самом деле не хочешь меня убивать, мы вместе сражались за Эрику…

Он выстрелил, но без магического заряда. Живот взорвался болью, но я устоял на ногах, только привалился к стене.

— Ульрих был мне боевым братом. Не кровным. А ты убил его, и я это докажу — он хотел пройти мимо, но поравнявшись со мной наклонился и тихо прошептал:

— Никогда не рассказывай о том, что мы сражались на одной стороне. Погубишь нас обоих. И Эрику заодно.

Он плюнул мне под ноги и пошёл прочь, громко топая железными подошвами. Я смотрел ему в след и ничего не понимал. Похоже, его больше интересует не кровная месть, а сохранение обстоятельств побега из притона в тайне.

— Господин Рейтар, стойте! — вдруг крикнул кто-то со стороны мостика.

Завеса пропустила в коридор высокого крепкого японца в форме, не похожей на ту, что носила команда. Те носили синие мундиры с белыми вставками — цвета клана Грозных. на вестовом же была кроваво-красная рубаха, подпоясанная чёрным шёлком, мешковатые серые штаны и ботинки с окованными железом носами, притом пластины сходились под таким острым углом, что напоминали острие меча.

— Для вас срочное приказание от командующего! — протараторил он — а вы господин Андерсен?

— Да.

— Ох, какое счастье что я вас нашёл. Приказание касается и вас в том числе.

— Ну, я слушаю — сказал подошедший к посыльному поближе Маркус.

— Генерал Грозный приказывает вам провести разведку местности впереди, так как левиафаны долгое время стояли лагерем, и о них может стать известно противнику.

— Генерал? Противник? Кирилл там совсем с ума сошёл?

— Не могу знать, господин Рейтар! Мне приказали довести распоряжение до вас и господина Андерсена!

— А я тут при чём?

— Генерал решил пойти вам навстречу в вашем стремлении начать учёбу как можно скорее, и потому намерен прикреплять вас ко всем текущим задачам подразделения! Господин Андерсен, у вас есть денщик? Было бы крайне продуктивно прикрепить его к штабу.

— У меня есть… горничная. И я не буду отправлять её к этому амбалу.

— Мне не нужен этот урод. Пусть «генерал» Грозный засунет себе свой приказ в…

Треск молнии заглушил точный адрес.

— Куда засунуть? — переспросил ввалившийся в коридор Грозный.

— В стол его себе убери — гнев Маркуса немного спал.

— Знаешь, я ожидал чего-то подобного от придурка Кракена, или отморозка Ньянга, но ты? Маркус, в чём проблема? Я чего-то не знаю?

— Нет никакой проблемы. Джеймс, поднимайся. У нас найдётся резервный байк для тебя.

Я не стал продолжать отпираться. По пути в ангар, пока мы ехали вниз на летающей платформе, Маркус пробубнил несколько слов в закрытое забрало.

— Как всё это не вовремя — пожаловался мне Маркус, открыв лицо.

— Всё, тебя отпустило? Ты снова нормальный парень, а не бешеный аристо?

— Я этого не хотел.

— Никто не заставлял тебя стрелять. Между прочим, ты мне всю одежду испачкал!

— Я не про тебя. Ты подумал, что я извиняюсь?

— Нормальные люди так делают.

— Аристо не извиняются. Я не хотел становиться командиром, не хотел лезть во все эти интриги, но ты убил Ульриха, а я был его заместителем. Для нас боевое братство это не пустые слова. Мы служим пожизненно, а дети клановых принцесс и вовсе с рождения. У нас нет другой семьи, кроме роты.

— Он был тебе как отец?

— Ульрих? Не знаю. Мне сложно переносить наши отношения на нормальные семьи. Наверное, я больше уважаю прошлого командира, которого сменил Ульрих.