цвета. В гостиной, заглядывая в шкафчики, обнаружил бар, выпивки там в самом деле до фига, выбрал виски.

– Фу, гадость… Самогон, что ли? – засомневался он в подлинности напитка, когда выпил пару глотков, и принялся изучать красочную этикетку на бутылке.

Но что он понимал в этикетках, дорогих напитках? После осмотрелся.

– Хм! Неужели это все мое? Обалдеть…

Не верилось. Совсем не верилось! А на следующий день переживания, связанные с Людочкой, отошли на второй, потом и на третий план, ибо стали оформлять документы. Начали с паспорта, то есть со смены старого имени на новое, так он стал Артуром Юрьевичем Майским, как бы внебрачным сыном Юрия Васильевича, по сути это явилось гарантией – все, что с ним происходит, не сон.

– Не сон! – смеясь, раскинув руки в стороны и запрокинув голову, кричал Дима… то есть Артур, в своем шикарном доме, оставаясь наедине с собой. – Это не сон… не сон…

Так начался новый отсчет, только много позже он начнет тосковать.

К счастью, не всем так «везет»…

…как Артуру, большинство начинает каждый день вперемешку со своими маленькими трудностями-радостями, не претендуя на высшее место в пирамиде. У Людочки утро началось с ответственной процедуры, она поила Лину Марковну лечебным чаем, приговаривая:

– Хорошо… Еще немножко… И больше никогда с нами не надо спорить, сказал Тиша – к нам переезжаете, значит, надо принять это решение.

– Я привыкла здесь…

– Ничего не хочу слушать, – мягко перебила ее Людочка. – Вчера Тиша ехал сюда – я просто зажмурилась, чтобы от ужаса не умереть, штрафов придет теперь уйма. Но как же нам повезло, что все обошлось. Врач хороший попался, я обещала подарить ему серьги, самые красивые…

– Зачем мужчине серьги?

– Жене подарит. Так вот, Лина Марковна, если б вы жили с нами, то вчерашнего кошмара не случилось.

– Тихон подослал тебя с уговорами?

– Я по собственной инициативе. Отец моих будущих детей вчера пережил жуткий стресс, только ради него, ради его здоровья я так стараюсь. Вот.

– Ты замечательная девочка, но стараешься зря, я здесь жила всю жизнь и умру в этих стенах.

– Ну, умереть мы тебе не дадим, а жить заставим.

Тихон вошел в комнату матери на ее фразе, он был в халате, явно только что встал с постели и умылся – волосы были влажными. Обернувшись на его голос, Людочка улыбнулась и подставила щеку, так как Тихон. Но это чистая демонстрация для матери, мол, я сердит на тебя. Лина Марковна, зная характер сына (золотой, конечно), тоже улыбалась и, когда он сел на край кровати, положила ладонь на его руку, оправдываясь:

– Обещаю: я буду следить за собой, сразу звонить вам, если что! Но не надо меня запихивать в вашу квартиру.

– Мама, с сердцем не шутят, твой отказ от госпитализации…

Заметив, что затронутая им тема не нравится Лине Марковне, Людочка поспешно перебила Тихона:

– Обошлось же! Давай не будем наседать на твою маму, она выводы сделала и согласна подумать над своим одиноким положением.

– Ой, Люда, я забыл, – слегка стукнул себя по лбу Тихон. – Мама своим упрямством отвлекла! Там тебя какой-то молодой человек спрашивает.

– Меня?! – изумилась она. – Спрашивает?!

– Он пришел к маме, я сказал, что она болеет, тогда он спросил, как найти тебя. Я сказал, ты здесь. Иди, парень на террасе ждет. И оденься, там холодно.

– Странно, – поднимаясь со стула, пожимала плечами Люда.

В прихожей она набросила пальто на плечи и выскочила на площадку, где чуть не столкнулась лоб в лоб с Савелием. Безусловно, в первый момент у нее не нашлось никаких слов, хотя рот открылся сам собой и глаза стали круглыми, как у лемура, зато нежданный-незваный гость не растерялся:

– Здравствуй, Люда.

– Здравствуй… – выговорила настороженно она.

То, что он приятель Димы и одновременно его официальный адвокат, она, разумеется, знала – слухами земля полнится, а всякое напоминание о бывшем… приятными эти моменты не назовешь. А уж как неприятно было встретить бывшего на выставке авторских работ – просто еле сдерживала себя, чтоб не заехать ему бутылкой шампанского по башке. Людмила заподозрила, что Дима и прислал адвокатскую морду, которую она прямо с ходу с огромным желанием спровадила бы туда, откуда Савелий явился, однако любопытства ради спросила:

– Чем обязана?

– Мы можем поговорить?

– Говори.

– Давай вон на том бревнышке присядем…

Во дворе действительно лежит под раскидистым деревом с густой кроной толстое и отшлифованное бревно, выполнявшее функцию скамьи в течение лет ста, по бокам бревна торчали грубо сколоченные столики. Перед так называемой скамьей клумба пестрела остатками петуний и львиного зева, которые держатся до первого дыхания зимы, и даже легкие заморозки им не страшны.

– Здесь говори, – дала понять Савелию Люда, чтобы на долгую беседу не рассчитывал. – Тебя Дима прислал?

– Его сейчас зовут Артур…

– Ха! Ха-ха-ха… Чем же его не устроило прежнее имя?

Людочка скрестила на груди руки, облокотившись плечом о стену, и смотрела на Савелия с презрительной усмешкой, как будто адвокат тоже виновен в том, что Дима бросил ее. Впрочем, так и есть, он ведь внес свою лепту в их раскол, но из благих побуждений, ради друга старался, отсюда адвокатская совесть находилась в полном штиле. И вряд ли об этом Дима-Артур рассказывал ей, когда уходил навсегда – ох, какое неосторожное слово! Сейчас главное, реанимировать в смертельно раненной Людочке типично женскую черту – жалость к сирым и убогим. Савелий уверенно взялся за дело, он умел убалтывать:

– Ты, конечно, можешь смеяться, издеваться, торжествовать – о, да! Ему же сейчас хуже, чем было тебе, когда он уходил. Артур… извини, я буду его так называть, привык уже… короче, он в СИЗО.

– СИЗО… Какое СИЗО? Это что?

– Следственный изолятор. Артур подозревается в убийстве жены…

– Как неинтересно! – выделила Люда первый слог.

– …но он не убивал! – все же закончил Савелий фразу, правда, выгодной для Артура реакции не дождался, Людочка излучала только холод, оставалось убеждать. – Это абсолютно точно – не убивал! Иначе я не носился бы как бобик в поисках свидетелей и улик. Его подставили…

– Хм, так все говорят в кино, значит, и в жизни, – с показным равнодушием произнесла она. – Ко мне какое отношение имеет это ваше… СИЗО?

– Понимаешь, следователь не хочет вести расследование, он относится к Артуру предвзято, это значит, срок ему светит большой. Есть один только путь – самим выяснять, кто и за что убил Клару. Но для этого нужно вытащить из СИЗО Артура, заплатить залог…

– Поняла, – перебила она. – Я при чем? От меня что вам нужно?

– Ты