начищенные до блеска чёрных носков, сменили расцветку на пыльно-чёрную с крапинками коричневого и серого. Разумеется, я успел, так как автобус приехал лишь спустя три минуты и сорок две секунды позднее времени, обозначенного на табло. Кстати сказать, чуда не случилось – и сегодня за мной приехал не более или менее хорошо сохранившийся электробус, а самая настоящая развалюха, выпускающая из трубы клубы чёрного дыма и трясущаяся даже перед светофором. Хотя и чудом было то, что от тряски не отваливались какие-либо части этого повидавшего виды старичка. И теперь мне предстояло порядка получаса стоять в набитом битком салоне автобуса, прижавшись к поручню или, вернее, практически будучи вдавленным в него.

Несмотря на исправляющуюся погоду за окном, по которой хотя бы можно было уже почувствовать приближение тёплых деньков настоящего лета, люди вокруг выглядели пасмурно, понуро и словно были скованы какими-то тяжёлыми думами. Но это и не удивительно. Что мне всегда было интересно, так это куда каждый день педантично направляются бабушки пенсионного возраста? Люди моего возраста, скорее всего, спешат на работу. Молодёжь – кто на учёбу, кто на смену. Но бабушки? Затаскивая в автобус свои обширные баулы, они обыкновенно бурчат, расталкивают всех и вся, с завидной быстротой и ловкостью устремляясь к свободным сиденьям. Как-то раз я подслушал разговор двух особенно ярких представительниц, которые, казалось, собрали в себе все отличительные черты этой касты: броская одежда, недовольные лица с парочкой излишних слоёв косметики, буквально выплёскивающаяся на окружающих грубость, которую вполне можно спутать с самым настоящим ядом. Одна из них рассказывала то ли подруге, то ли просто знакомой о том, что слышала, будто на другом конце Новоградска есть рынок, на котором в какой-то из палаток картошка стоит на рубль дешевле, потому вот и собралась с утра пораньше за покупками… Я всё прекрасно понимаю, в стране бесконечный кризис, растут инфляция и цены – и всё это при пенсиях, не слишком угоняющихся за этими изменениями. Но неужели нельзя было поехать на тот чудесный мифический рынок не в час пик, когда автобусы и без того сверху донизу набиты вынужденными спешить на работу или учёбу людьми? Притом собеседница ей ответила, что сама едет просто потому, что, цитата: «ей нравится кататься». Да и откуда столько сил и энергии на такие «развлечения», когда поездку назад та же женщина роптала на бедного паренька, прогоняя его, ведь он посмел занять сидячее место… К слову, такая ситуация возникала не раз, зачастую с людьми, явно уставшими после тяжёлого рабочего дня. Я понимаю, возраст, но всё же для кого-то эта поездка может быть развлечением, попыткой занять кучу освободившегося времени, а для кого-то – необходимостью, чтобы прокормить семью. Кто больше достоин занять столь ценное сидячее место: тот, кто весь день простоял на ногах за станком или таскал грузы, бегал от столика к столику, чтобы заработать хоть что-то, или же тот, кому просто нечем заняться?

Тем не менее ни все эти лица, ни тусклость и грязь улиц Новоградска, пролетавших за окном автобуса, не смогли подбить моё настроение, парящее высоко-высоко с раннего утра. Выйдя из автобуса на остановке «Площадь им. Ленина», я слился с толпой одетых точь-в-точь как я остальных госслужащих. И вот теперь этой серой массой мы буквально втекали в здание «Офиса», просачиваясь сквозь ряд турникетов после прикладывания к считывателю карточки-удостоверения. Выборочно – в среднем через двух человек – охрана проводила обыск на запрещённые предметы: начиная от оружия и заканчивая ноутбуками и флешками. Интересно то, что по крайней мере на моём уровне допуска смартфоны запрещены не были. Так какая разница между смартфоном и планшетом? А смартфоном с кабелем зарядки и флешкой? Все эти правила безопасности едва ли можно воспринимать всерьёз. Тем не менее они же отменили мне отпуск за границей, о чём я, чёрт возьми, забыл рассказать Лизе… Придётся отложить эту малорадостную весть до вечера. На всякий случай, пока я ждал своей очереди к турникету, добавил в календарь напоминалку на восемь часов с уведомлением. Мне очень не хотелось её расстраивать, но разве я мог что-то сделать? А держать в неведении или тем более обманывать было бы совсем нехорошо.

Когда подошла моя очередь прикладывать к считывателю пропуск, мне повезло – охранник лишь скользнул по мне пустым, ничего не выражавшим и не скрывавшим за собой – в том числе признаков интеллекта – взглядом и ринулся обыскивать следующую за мной женщину. Конечно, мне не о чем было волноваться и нечего бояться, но уж очень не хотелось судорожно выворачивать карманы, выставляя их содержимое на всеобщее обозрение. После недолгой поездки на лифте, в котором я чувствовал себя ещё более зажатым, чем в переполненном утреннем автобусе, теперь по, казалось, бесконечно тянущемуся коридору я следовал до своего кабинета. Из многочисленных дверей и ответвлений выходили и входили, следовали рядом со мной и шли навстречу те же серые безрадостные лица, что и ехали в автобусе, тянулись по улицам Новоградска на работу ранним будним утром. «Счастье – это когда с радостью утром идёшь на работу, а вечером с радостью возвращаешься домой». Если следовать этой цитате, то сегодня я не повстречал ни единого счастливого человека. Жизнь от зарплаты до зарплаты, если не вообще в долгах, страх перед завтрашним днём, угасание надежды на то, что в обозримом будущем что-либо изменится в лучшую сторону… Всё это десятилетиями вводится в вены, проникает в наше сознание с воздухом, впитывается через кожу и проникает даже в самые кости. «Ничего, затянем пояса потуже». С таким лозунгом в принципе невозможно чувствовать себя счастливым, а он стал уже почти официальным государственным.

Когда я взялся за ручку двери, на табличке которой был написан номер «0398», то, взглянув на часы, обнаружил, что успел приложить пропуск ровно за минуту до начала рабочего дня. Ещё немного, и мог получить выговор. Или даже штраф, ведь в прошлую пятницу я уже опоздал на тридцать секунд. Идиотской, конечно, я обладал чертой характера – с самого детства не мог заставить себя выйти из дома хотя бы немного заранее, чтобы наверняка не опоздать. И, на удивление, практически всегда приходил либо вовремя, либо всего лишь с отклонением в плюс-минус пару минут. Как будто внутри меня был зашит какой-то магический секундомер или таймер, который сам подбирал мне время выхода, подстраиваясь под ситуацию с лифтами, пробками, состоянием погоды. Стоит отметить, что мелкие опоздания всегда аукались мне проблемами – что в школе, что в детском