горшками. Сам торговец оказался затрапезного вида, в засаленном халате и рваной шапке набекрень.

— Мехмет, этот человек хочет у тебя купить оружие.

Торговец поднял на меня блеклые глаза, хмыкнул и спросил на местном наречии:

— Деньги есть?

Мой сопровождающий перевёл.

— Есть! — и я показал пачку пакистанских рупий.

— Ждите, сейчас скажу о вас.

Мы стояли минут десять, пока торговец ходил предупреждать владельца оружейного магазина. Наконец он вернулся и привёл с собой другого, гораздо лучше одетого мужчину с длинной роскошной чёрной бородой.

— Ты хочешь купить?

— Да, мы едем в горы.

— В Нуристан собрался?

— Не важно.

— Угу, ну пойдём, — окинул меня пристальным взглядом бородач.

Шли мы недолго и вскоре вошли в неприметную лавку, внутри которой и располагался оружейный магазин: довольно тёмное и неприветливое помещение с находившимся в нём таким же бородачом, что и привёл нас сюда. Видимо, это были родственники. В лавке ничего не висело и не стояло по углам. Она была практически пуста, но это только на первый взгляд.

— Что нужно? — сразу же спросили меня.

— Для начала хочу купить винтовку.

— Винтовку? Ну, тогда вот! — и продавец принялся вытаскивать из-под прилавка разные стволы. Всего их оказалось пять штук разной степени сохранности, и производители тоже оказались разными.

Взяв первую в руки, я стал осматривать её, затем вторую, третью. В общем, все посмотрел.

— А почему они такие грязные?

— Ствол чистый, а ложе, так это — раз, потёр тряпкой — и как новенькая опять.

Я ухмыльнулся. Да, а ещё про негров плохое говорят. Ну, да ладно.

— Беру вот эту, Ли-Энфилд.

— Тысяча рупий.

— Восемьсот.

— Девятьсот.

— Восемьсот.

— Если ещё что возьмёшь, то тогда пусть будет восемьсот.

— Мне нужен пистолет, — я отложил винтовку в сторону.

— Вот, всё что есть.

Продавец отошёл от прилавка и в несколько подходов выложил передо мной револьверы и пистолеты разных фирм и марок. Были тут и американские производители, и английские, и итальянские, много оказалось короткоствольного оружия. Среди них чудом затесались два ПМ и один «Стечкин».

Один из ПМ оказался в ужасном состоянии, другой намного лучше, но выбор мой пал на Стечкина. Наслышан я о нём, наслышан. Покрутив в руках каждый из экземпляров, я спрашивал цену, пока не решил остановиться на Стечкине, всячески показывая всю мучительность своего выбора.

— Вот этот, пожалуй, возьму.

— Полторы тысячи вместе с патронами. Один только в наличии, а патронов много. У лётчиков советских отобрали и нам продали. Трофей! Бери, не пожалеешь.

В глазах у меня потемнело. Вот же, суки! Надеюсь, лётчики в живых остались? Но вслух спрашивать об этом я не стал. Всё равно ответа не получишь, да и делать что-либо уже поздно.

— Хорошо. Тогда сто патронов к винтовке бесплатно?

Торговец почесал в задумчивости бороду и решил всё же уступить.

— Забирай! А к пистолету ещё есть кобура, она отдельно идёт, будешь брать?

Вот же, торговец, всё рассчитал! Пришлось платить ещё и за кобуру. Отсчитав рупии, мы вышли и направились к лавке лекарств.

Глава 7

Саид

Разбудив маму, продавец снадобий приступил к сборам. Лавка торговцев не была большой, но собирать порошки да охапки листьев оказалось довольно муторно. Я помог ему, и, загрузив всё на раздолбанный в хлам пикап, мы вместе покатили в сторону их селения. Мне досталось почётное место — сидеть в кузове и глотать придорожную пыль. Благо, хоть глаза не завязывали.

Пикап выехал на дорогу, через какое-то время свернул с неё на грунтовку и запрыгал по острым камням, готовым в любой момент не только впиться звериным оскалом в шины, но и разорвать их с не менее звериной яростью. Через три часа езды, наконец, показалось селение, раскинувшееся в обширной долине, в нижней части которой протекала узкая река.

Горы здесь показались мне дружелюбными, но местное население так не считало, занимаясь восстановлением домов, разрушенных сошедшим с них селем. Выходило плохо. Дорогое это удовольствие — дома восстанавливать, хоть где, а люди ещё к тому же и нищими были.

Долина оказалась плодородной, и везде, куда ни падал мой взгляд, виднелись зеленеющие поля либо стояли фруктовые деревья, уже окутанные пенной кипенью цветения. Хорошо-то как!

Я вдохнул полной грудью аромат цветущих деревьев — прекрасно! Но не успел я насладиться им сполна, как буквально тут же до моих ноздрей дотянулся ветерок, что принёс запах затхлости, нечистот и падали, оставшейся от последствий селя. Твою же мать!

Фыркнув, словно кот, я спрыгнул с кузова и оглянулся вокруг. Всё понятно. Началась обычная чехарда приветствий и прочего. Представили меня, посмотрели, поговорили через переводчика и сразу же повели к больным. Впрочем, я так же поступил бы на их месте, так что без обид. Ну и началось то же, что и везде: осмотры, лечение, приготовление отваров… Но моя винтовка всегда находилась при мне.

Уровень здешней нищеты меня просто поразил. Во многих городах, а особенно в селениях, кто-то даже хорошей и не рваной одежды не имел. А многие торговцы больше походили на бомжей. Так что позволить себе роскошь отказать мне после покупки их лекарств никто и не мог.

Вечером меня позвали к старейшине. Им оказался пожилой, но ещё крепкий мужчина. Он неплохо знал английский язык, как и многие в этой стране, что некогда называлась Британской Индией.

— Мне сообщили о тебе и твоей странной просьбе… Так что, ты можешь мне всё рассказать: что думаешь и зачем так долго добирался до нас.

Я хмыкнул — вот она, любезность гор…

— Хорошо. Я приехал для того, чтобы нанять солдат — воевать в Африке. Мне нужны и инструкторы, чтобы научить местных бойцов, это нужно мне лично.

— Так ты кто, лекарь или воин?

— И то, и другое.

— Это тебе нужны воины?

— Да.

— А зачем? Какие цели ты перед собою ставишь?

— Власть, — усмехнулся я.

— М-м, ты хочешь нам помочь с восстановлением наших домов? А взамен с помощью наших соплеменников захватить власть в своём городе?

— Да, я помогу вам, а вы поможете мне найти солдат. И не в городе, а в целой провинции.

— Понятно. Да, я видел, как ты лечишь людей, и мне понятно, что мы можем надеяться на твою помощь.

— Моя помощь — это аванс за воинов.

Старейшина нахмурился, сверля меня взглядом своих чёрных глаз, но и мои глаза были не менее черны, чем его. Ничего не разглядев, кроме моего интереса, он продолжил.

— Наше селение сильно пострадало, нужно много денег.

— Сколько?

Старейшина вздохнул.

— Не меньше тысячи долларов. Это огромная