надо было додуматься… Прибежать к Баринову и черт знает что ему наплести. А намек Игната Алексеевича прозрачен, как слеза младенца. Но фейс кирпичом я умею делать.

– Не понимаю, о чем вы, – смотрю Баринову в глаза прямо и открыто. – Мне от сотрудников нужна грамотность, дисциплинированность, умение…

– Ой, Тимур, прекрати, – останавливает меня Игнат Алексеевич. – Не надо мне цитировать чье-то средненькое резюме. О, вовремя, – поворачивается к открывающейся двери випки.

На этот раз девиц две. И идут они не к шесту, чтобы показать свою пластику. Одна плюхается к Баринову на колени, а вторая идёт по помещению и останавливается где-то за моей спиной. Ненавижу это ощущение, когда кто-то дышит в затылок.

– Игнат Алексеевич… – хочу попрощаться, но тут же чувствую руки на своих плечах и липкий поцелуй в шею.

Перехватываю женские руки и, поднявшись, смотрю на девицу так, что она делает несколько шагов назад.

– Тимурчик, ты бы расслабился, а то какой-то напряжённый, – продолжает Баринов выводить меня из себя.

– Извините, мне пора, – бросаю резко и, взяв салфетку, начинаю вытирать шею уже на ходу.

– Ещё поболтаем, Тимур, – доносится мне в спину довольный голос Игната Алексеевича.

Значит, он сегодня только закинул удочку…

Глава 22

Утром я просыпаюсь одна. Сразу тянусь за телефоном, помня о галочке, которую себе поставила. Письмо висит на почте, но только я хочу открыть его, как в комнату входит Тимур с подносом. По комнате тут же разносится запах латте с шоколадом и омлета с сыром.

– Инна Павловна приехала? – приподнявшись, спрашиваю я.

– Нет, – качает муж головой. – Я рано проснулся, решил, что завтраками в постель давно тебя не баловал.

– Давно, – не отрицаю я. – Но сейчас это выглядит как извинение. Ты думаешь, я забыла о блеске на твоей рубашке?

– Лер, – Тимур ставит поднос на кровать, выдвинув ножки, и садится рядом. – Ты помнишь, я тебе рассказывал про Игната Алексеевича?

– Он начал пользоваться блеском для губ? – язвительный вопрос срывается с губ, хотя я хотела, очень хотела поговорить спокойно.

– Конечно, нет, – не реагирует на мою реплику Тимур. – Но он человек специфический, и развлечения у него незаменимые спутники любой встречи.

– Развлечения, ну да… – киваю, потянувшись к чашке с латте.

– Лера, да, он вызвал каких-то девиц, одна попыталась, заметь, не спрашивая, поцеловать меня в шею. Я тут же ее отшил и ушел. Да давай я попрошу у Баринова записи с камер клуба! – говорит муж. – И ты сама увидишь, что я вышел через две минуты после того, как эти девицы вошли в випку.

Я рассматриваю молочную шапку в кружке и молчу. Не знаю, как на это реагировать. Ещё недавно я поверила бы Тимуру безоговорочно. Но в последнее время между нами происходит что-то непонятное. Да и фотографии, которые мне присылают…

Я хочу верить, но в груди так неприятно ворочается червячок сомнения. Делаю глоток латте и поднимаю глаза на мужа.

– Тимур, я не хочу, чтобы подобное повторялось. Ты вечно пропадаешь на работе, дома зарываешься в документах, приезжаешь черт знает во сколько со следами блеска для губ на рубашке, – говорю обо всем, меня будто прорывает. – Я устала быть постоянно одна, но со штампом в паспорте и кольцом на пальце. Может, нам лучше развестись? – спрашиваю, не подумав.

Муж молчит, и меня накрывает паника. Сказала, сама не поняла, как это вырвалось, и испугалась. А если он сейчас согласится? Если решит, что это самое лучшее решение? И я сама его подсказала.

– Лера, ты с ума сошла? – наконец немного растерянно произносит Тимур. – Какой развод? Я люблю тебя.

И сейчас я понимаю, что словно прибила его своим предложением. Я тоже его люблю. Готова понять и простить многое, но только не измену. Это та грань, через которую я переступить не смогу.

– Я тоже, – уверенно говорю. – Но тебе не кажется, что в последнее время все не так? Тимур, да, работа важна, – пытаюсь подобрать правильные слова. – Но неужели я отошла на второй план? Пойми меня тоже!

– Лерка, прости, я знаю, что виноват, – он дотрагивается до моей губы, стирая остатки молочной пены. – Я сейчас понимаю и твое желание работать, и твои претензии. Ты права во всем. Это я полный идиот. Лер, я смотрел на своих партнеров, слушал их и думал, что тебя все устраивает. А что ещё надо? Все же есть.

– Мне нужен был только ты, – понимаю, о чем говорит Тимур. – Мне не хватало наших разговоров, мне не хватало нашей близости… Ты просто отдалился и не видел крика в моем молчании. Я думала, что это временно, старалась войти в твое положение, но все только усугублялось.

– Я это понял, – кивает муж. – И рад, что мы наконец поговорили. Лер, просто верь мне.

И я поверила. Тимур никогда не давал поводов сомневаться в себе. Глупое стечение обстоятельств. Про Баринова я слышала не раз. Именно он вставлял поначалу мужу палки в колеса. И, как я поняла, от этого человека можно ожидать чего угодно, так что не обременённые моральными принципами девицы – ещё цветочки.

Вернув на поднос полупустую чашку, я поднимаюсь и, взяв телефон, иду в ванную. Уже когда открываю дверь, слышу в спину вопрос:

– Давно ты с телефоном мыться ходишь?

– Наберу Инне Павловне, – отвечаю. – Скажу, что она уволена.

– Решение твое, – после недолгой паузы говорит Тимур, и я закрываю дверь.

Сажусь на бортик ванны и наконец открываю письмо из лаборатории. Так, состав… Много непонятных слов, поэтому перехожу к следующему файлу, где расшифровка от химика.

«В составе найдены следы…»

Снова непонятные слова, которые вряд ли кто-то выговорит.

– Что, черт возьми? – произношу вслух, в третий раз перечитывая одну строку.

Интересно, что тогда было в моем соке, если этот, который пил Тимур, напичкан небезызвестным лекарством.

– Ну, Инна Павловна, – шепчу, набирая номер домработницы. – Доброе утро, – выдавливаю из себя почти дружелюбное приветствие, когда она поднимает.

– Валерия Константиновна, – радуется, как будто работа для нее главнее всего.

– Инна Павловна, после обеда приедете? Вы правы, дома не мешало бы убрать, пока мы будем на работе, – говорю ровно, хотя внутри все кипит от злости.

Ничего не подозревающая домработница отвечает, что обязательно приедет. Вот вечером ей сюрприз будет, когда я вернусь. Не хочу по телефону. Хочу взглянуть ей в глаза и спросить, зачем она это делала.

Вряд ли в моем соке были такие составляющие, как у Тимура. Надеюсь, когда я прижму Инну Павловну к стене, она скажет, чем пичкала меня. И все же… Не даёт мне покоя заключение. Зачем это ей? Не для того же, чтобы Тимур к ней в постель прыгнул.

«А к кому тогда?» – набатом в голове пульсирует вопрос.

– Лер, все в порядке? – спрашивает муж, когда мы двадцать минут молча едем.

Я все прокручиваю в голове различные версии, ищу мотивы, которыми руководствовалась Инна Павловна, но ничего в голову не приходит.

– У тебя сегодня никаких встреч? – задаю встречный вопрос. – Хочу, чтобы мы вдвоем поговорили вечером с нашей домработницей.

– Пока не запланировано, – отвечает Тимур. – Но ты же знаешь, что все может измениться в любой момент. Лер, я же вижу, что ты настроена воинственно. Дело в Инне Павловне? Или?..

– В ней, – уверенно киваю. – Ты точно раньше с ней не был знаком? Может, вы где-то виделись?

На пустом же месте человек не станет пакостить. Причем так… чтобы подрывать здоровье. Дело, между прочим, очень даже уголовно наказуемое. Надо будет сегодня заглянуть к юристам Тимура и спросить, что за подобное может грозить, чтобы оперировать в разговоре с Инной Павловной. И тогда она точно не отвертится.

– Нет, Лер, у меня на лица хорошая память, так что я бы её вспомнил, – подумав, говорит муж и останавливается на парковке. – А ты не хочешь меня просветить?

– Давай позже, я сама ещё все это не переварила, – улыбаюсь мужу и выхожу из машины.

До обеда не выхожу из кабинета. Мне уже поставили компьютер, и я занимаюсь освоением системы. Вчерашние уроки Марата в этом очень даже помогают.