Свет от наших факелов танцевал на сугробах и ветках деревьев.

— Выиграл? — я обернулась и скептически хмыкнула. — Во что же?

— В Тавлеи*,— небрежно ответил Святослав.

(Тавлеи — считается аналогом скандинавской игры Хнефатафл. Суть заключалась в следующем: условные «белые» фишки во главе с «королём» должны были прорваться к уголкам игральной доски, а «чёрные» должны были им помешать и поймать короля, прим. автора)

— Так ты мастеровитый игрок в тавлеи, раз умудрился столько выиграть?

— Можно считать и так.

Я снова обернулась и внимательно посмотрела в зелёно-бирюзовые глаза мужчины.

— Подозреваю, что ты не только умелый ратник, но столь же умелый плут.

— Это всё твои домыслы, — хитро улыбнувшись, ответил воин.

— Честные игроки столько не выигрывают, — заметила я.

— Тогда какой резон играть честно?

С моих уст сам собой сорвался короткий смешок. Ставр тоже улыбнулся.

— Ну и кого ты так удачно разул?

— Нескольких ваших чрезмерно самоуверенных дружинников.

— Молись, чтобы они не узнали, что ты мухлевал.

— Звенечка, — рассмеялся Святослав. — Мне не нужно молиться — у меня есть меч и конь.

Я ничего не ответила на горделивую и заносчивую фразу воина.

Из леса вновь прозвучал человеческий крик.

— Лю-юди-и… На по-о-омо-ощь!.. Э-э-эй!!! Ау-у-у!..

Мы со Святославом одновременно остановили коней и прислушались.

— Не похоже, чтобы кричала нечисть, — заметил воитель.

— Это не нечисть, — уверенно покачала я головой. — Это люди.

— Откуда такая уверенность?

— Я не чувствую колдовства. Вообще никакого, — ответила я.

— Надеюсь, что чутьё тебя не обманывает.

— Надейся, — разрешила я.

Я почувствовала его вопросительный взгляд на своём лице, но комментировать ничего не стала. Нечего сомневаться в моих словах.

Мы быстро нашли вход в пещеру, плотно и надёжно заваленный камнями и сломанным деревом. А оттуда, при нашем появлении, вновь раздались крики. Громкие, счастливые и по-настоящему человеческие.

Мы со Святославом остановили коней и обменялись задумчиво-опасливыми взглядами. У нас обоих всё ещё оставались сомнения. Всё-таки мы сейчас пребывали ночью в глухом лесу — на территории и во время принадлежащие духам и нечисти. Тут до последнего нужно сохранять максимальную бдительность — проверять и перепроверять.

Да, вроде бы это кричали люди. Интонации и ярко выраженные чувства в криках, вместе с отсутствием всякой магии прямо указывали на это. И всё же… Я отлично знала какой коварной бывает нечисть и по-настоящему тёмная магия. В отношении чёрного колдовства содержание фразы «худшее из зол то, что добром прикидывается…» наиболее точно соответствует действительности.

Мы подъехали ближе. Ночная тьма шарахнулась прочь от факелов в наших со Святославом руках. Я придирчиво, с подозрением осмотрела завал. Довольно высокий проход в пещеру, чуть ли не в три человеческих роста, был обильно завален крупными камнями и пластами земли, а сверху лежал чуть согнувшийся пополам толстенный дуб.

— Ну и как их так угораздило? — с сомнением спросил Святослав.

Я приложила палец к губам и вытряхнула содержимое из небольшого гранённого флакона. Бесцветные гранулы на воздухе тут же испарились и осели густым нежно-персиковым облаком, окрашивая в свои цвета снег, камни, деревья и прочие части лесного окружения.

Из-под завала, в ответ на вопрос Ставра, громче прежнего зазвучали новые людские крики.

— Помогите нам! Добрые люди!!! — послышался зычный мужской голос.

— Пожалуйста! Именем Сварога-Кузнеца! Просим вас: вызволите нас отсюда! С нами тут дети и больной старец-волхв!

— Старец-волхв? — удивлённо переспросил Ставр и снова посмотрел на меня.

А я всё ещё придирчиво всматривалась в оседающую персиковую пыль. Ничего. Никакого намёка на магию — хоть обычную, хоть тёмную.

Надо отметить, что чёрной или тёмной магией считалась та, что наносила непозволительный и слишком большой вред человеку. Ну, то есть, если очень нужно для особого ритуала, не считалось большим злом угробить пару коров или тягловую лошадь у живущих неподалёку крестьян. Даже, если у твоего заклятия побочным эффектом выступает простуда аль массовая диарея, что накроет ближайшее поселение — такое всё зло вполне допустимое. А вот, если кому-то из ворожей взбредёт в голову на детишек повесить нити сосущие года жизни или побочным эффектом идёт какой жуткий мор, пожары, наводнения — то это клеймо мраковедьмы и потенциальная охота богатырей-клятвенников за головой такой ведуньи. А для таких богатырей мраковедьм или мраковолхвов резать — дело святое, приятное и богоугодное. Клятвенники за такое ещё больше божественной благодати получают, сильнее становятся и живут дольше. А чем мощнее будет колдун, ступивший на тёмную сторону и богатырём убиенный — тем больше для воина и награда от Сварога и детей его.

— Всё в порядке, — сообщила я Святославу. — Будь добр, сообщи Коцелу, чтобы сюда людей прислал. — Надо как-то разобрать этот завал.

— А поколдовать лень? — хмыкнув, спросил Святослав.

— Я и так поколдую, — пожала я плечами. — Без магии этот завал не разобрать. Но ежели я сейчас здесь все силы потрачу — как потом от упырей и другой мрази отбиваться?

Святослав, чуть поразмыслив, кивнул, признавая логичность моих рассуждений.

* * *

С завалом справились довольно быстро. Несколько молодцов Коцела конечно подзапыхались и вспотели, но я дала им испить восстановительного зелья, с приятным яблочно-грушевым вкусом, а потом парни быстро вернули себе бодрость и силы. Из всего завала, конечно же, мы разобрали только часть. Равно столько, чтобы люди внутри пещеры могли хотя бы по одному выбраться наруж. Их там оказалось не мало, на четыре человека больше дюжины. Судя по одежде — деревенские жители, и довольно зажиточные. С ними и правда было восемь детей, которые выглядели ослабевшими и перепуганными.

Пришлось всем пленникам завала дать всё то же восстанавливающее зелье, которое, конечно же, очень быстро закончилось. Причём больше всех выпил тот самый старик-волхв, облачённый в красно-серую мантию, с широким кожаным поясом, бесчисленными количеством маленьких сумочек на замочках-петельках. Старикан ходил с набитой книгами сумой за спиной и с белым ольховым посохом, украшенным вырезанными на дереве птицами, листьями, бе́лками, оленями и огромным количеством магических угловато-квадратных узоров. Судя по количеству колец узоров на стволе посоха и богатой резьбе, колдун был весьма сильный. Правда, какой-то замученный и несчастный, с бледным лицом и запавшими глазами. Я собралась оказать ему дополнительную помощь, но тут заговорил крепкий статный мужчина в овечьем кафтане с пышным воротником и с не менее пышными тёмными усами под крупным носом.

Говорил он быстро и встревоженно.

— Вы в «Бабье лукошко» собрались⁈ — воскликнул он, когда услышал ответ от Кочебора. — Да вы что! Десятник, нельзя вам туда! Мы ж это… Как раз оттудава сюда и пришли! Вы знаете чего там твориться начало⁈ Страх и ужас!

Остальные люди из