Речь почти полностью восстановили. Соображает моя Пуговица лучше нас с вами, но вот насчет некоторых нейронных рефлексов, эмоциональная адекватность и все такое… Ну, вы понимаете… Я слышал, у японцев есть такие аппараты светомузыкальные. Но, может, и вы мне сможете сделать робота-тренажер с искусственной эмпатией под присмотром Эллы для Пуговицы? Вы же докладывали про программирование эмоционального интеллекта в вашем последнем проекте?

Динка встала из-за стола. В особо нервном состоянии ей нужно было бегать по комнате. Вадим спокойно вертел чашку в руках и ждал ответа. Дина подошла к окну. В соседнем дворе, хорошо видном из кабинета, в совершенно заброшенном состоянии стоял «жигуленок» с привязанными на крышу когда-то, в другой жизни, досками для ремонта.

– Наверное, никто и никогда не должен себя чувствовать брошенным и ненужным. Никто и никогда, – вслух заключила Дина какой-то внутренний диалог, с которым, видимо, она носилась до этого по комнате. – Вадим Александрович, можно совершенно откровенно: мне довольно тяжело сказать «да», так как это создает серьезные риски для компании. Понимаете, течение такой болезни – вещь малопредсказуемая. Наши технологии носят пока совершенно экспериментальный характер, и если у малышки будет ухудшаться состояние, вы все равно не справитесь с эмоциями, вы подсознательно начнете обвинять нас в происходящем несчастье…

Вадим сделал попытку возразить, но Дина умоляюще сложила руки перед собой:

– Вадим Александрович, можно я договорю? Ну пожалуйста!

– Да…

– Вы подсознательно начнете обвинять команду Cognitive Pilot в этих бедах, а испортить нам жизнь внутри России – для вас не очень сложная задача. Я это очень хорошо понимаю. И я бы, наверное, сейчас выкручивалась и говорила, что нет у нас пока ничего, а вот когда будет, то обязательно и непременно, и вы бы уехали ни с чем, но… Две недели назад у меня был разговор с Альбертом Викентьевичем, замминистра Социальных Гарантий. Вы же его знаете хорошо?

– Да.

– Я обратилась к нему ровно по поводу поддержки нашей программы для конкретного малыша с ДЦП в семье наших общих с ним знакомых. И знаете, что он сказал? Цитирую дословно: «Дина, еще лет 80 назад таких детей при рождении брали за ножки и головой об стенку. Родителям не выдавали. Ибо нечего плодить калек. А сегодня в мире и так перенаселение. Уже за восемь миллиардов скакнули. А вы хотите, чтобы государство в этот непростой период тратило деньги на всяких уродцев?» Так вот, я говорю сегодня: да. И принимаю на себя все риски последствий. Ведь никто и никогда не должен себя чувствовать брошенным и ненужным. Правда?

Вадим встал. Посмотрел в окно на брошенную машину и, усмехнувшись, заключил:

– Я в вас не сомневался. Именно в вас. Не в Андрее. Спасибо. Кажется, у Пелевина было, помните? «Не ищите во всем символического значения, а то ведь найдете. На свою голову…»

Затем Вадим попрощался и уехал. А события понеслись во весь опор.

Глава 3. Игра престолов

Увидеть в руинах то, что всегда считал могущественным и непобедимым, – само по себе тяжелое наказание[25].

Дж. Р. Р. Толкин «Властелин Колец»

Динка снова включилась в эту чертову действительность. И тут же вернулись головная боль и тошнота.

– Не ищи во всем символического значения, а то ведь найдешь. На свою голову… А все это – чертова «Игра престолов» и больше ничего…

На соседней койке вполголоса беседовали два полуодетых, перебинтованных в разных местах мужика и параллельно резались в карты. Звук попадал в голову в монорежиме. Работало только левое ухо. Правая сторона головы была крепко замотана, и Дину сразу взволновало два вопроса: во-первых, оторвало ли правое ухо совсем и не придется ли ей теперь зачесывать волосы на правую сторону, как той шлюховатой английской принцессе из «Викингов», которой ухо отрезали за беготню по любовникам, пока принц проливал кровь за свои британские владения. А во-вторых, почему ее положили в палату к мужикам? Неужели это теперь новые правила в кремлевской больнице?

Но, окончательно придя в себя, она поняла, что находится не в Москве, а в полевом госпитале где-то недалеко от линии фронта. Сквозь надувную стенку слышалось далекое неравномерное буханье. В палате кроме нее находились двое легких, те, кто по соседству играл в карты, и еще трое, лежавшие без движения и звуков, и это ощущалось особенно жутко в полумраке временного больничного сооружения. Дине немедленно захотелось отделить себя от царства умирающих, и она попробовала рывком сесть. Но ее тут же сильно замутило, закружилась голова. Один из игроков повернулся к ней:

– Лежи, милая! Лежи спокойно. Небольшая контузия. Будешь резко рыпаться – стошнит. Пить хочешь? Или сестру позвать?

– Пить хочу, – просипела Дина.

Наружу вышло только «и-и-и… чу-у-у», но все всё поняли. И парень, прихрамывая, поднялся с соседней койки и протянул ей пластиковую бутылку с водой.

Потом спокойно повернулся к товарищу и продолжил игру и беседу:

– Вот ты «Игру престолов» смотрел? Ну, помнишь героев? Там же урод на уроде сидит и уродом погоняет. Тут тебе и ебливый карлик, и девочко-мальчик, и гомики, и лесбы, и зомби-мертвяки, и нелюди с востока, и одичалые с севера. А в качестве оружия массового поражения – драконы. И помнишь, когда миру всю эту гнусь скормили? Аккурат перед 2020 годом. Перед апофеозом трындеца. И заметь, все подряд во всех странах сидели, прильнув к экранам. Фэнтези, видишь ли, понравилось нам, дебилам! А что мы сейчас имеем? – Парень уселся на лежанке поудобнее и начал загибать ободранные и расцарапанные пальцы. – Пакистанца во главе Шотландии и индуса – премьера Великобритании, это раз! В Штатах, считай, мертвяк на троне с Паркинсоном и Альцгеймером, это два! Во Франции – дебил-геронтофил, а в Германии – потомственный фашист-вырожденец, прости господи, это три. Ну, и в остальной Европе нечисть всякая по мелочам: трансгендерные генералы, монархи разной степени дебилизма и прочие бесы. Ну а укропы – это ж мертвяки вылитые! Ты вспомни вчерашнюю атаку, когда их цепь за танками поднялась. Я там одному козлу руку отстрелил. Ну вот реально кусок с мясом вырвал. А он покачнулся и дальше идет. И рожи такие…

Мужик аж передернулся и замолчал. Его собеседник, совсем молоденький мальчик с перекрещенной бинтами грудиной, усмехнулся, потом, шлепнув одной картой другую и, очевидно, закончив игру с победой, спокойно ответил:

– Не придумывай. Никакие не зомби. Их просто наркотой накачали. Кетамином, я думаю. Твой поэтому и шел с оторванной рукой. Они не чувствуют