– Елена ногой распахнула калитку.

И Елизар выдохнул.

Жива… к счастью, жива. И выглядит целой. Вдова заверещала, задергалась, но тьма заговоренного клинка уже выжирала тело изнутри. Да и вилы были… аргументом.

Вилы всегда аргумент.

А когда их кидает проявившийся некромант, то и подавно.

- Всё-таки она страшная, - заметила Елена, разглядывая Вдову. Та ещё дергалась, шевелились конечности, пытаясь куда-то ползти. Елизар, прицелившись, ударил в грудной нервный узел. Тьма разъела панцирь, а потому клинок вошёл, обрывая жизнь твари. Елизар же, перевернув тушу на бок, сунул клинок меж шейных пластин.

Голова отделилась с тихим хрустом.

- И как она человеком притворялась? – Елена смотрела с интересом, но вилы выдергивать не спешила.

- Мимикрия. В основном замешанная на ментальном воздействии. Люди и так склонны видеть лишь то, что им хочется. А подобные твари лишь слегка помогают… ну и тело трансформировать способны.

- Я не… - Елена прижала руку к животу и побледнела. – Она меня…

- Нет, конечно, - Елизар отложил голову. – Во-первых, некроманта можно сожрать, но не использовать… наша сила убила бы личинок. А вот сожрав меня, она получила бы силы на новую кладку.

Елена выдохнула с явным облегчением.

- А во-вторых, процесс не так и быстр.

- Чем она… нас.

- Яд. Парализующий, полагаю. Возможно, и память стирающий.

- Она меня и не связала.

- Понадеялась на яд.

- И поставила своего… свою… детеныша? Марионетку? Я браслет дала, а он сгорел. Просто взял и…

Хорошо. Может, Елена не откажется носить браслет и дальше. А знать, что он невестин, ей не стоит… Елизар, конечно, расскажет… потом. Когда-нибудь.

- На самом деле твари зачастую действуют не очень логично с точки зрения человека. С одной стороны, коварство и притворство, а с другой – глупость несусветная… эта ещё и жила в относительно безопасном мире. И не один год жила. Правила усвоила. Скрывалась. Притворялась… но не развивалась.

Не так, как могла бы развиться дома.

Повезло.

- Она раньше охотилась на людей. И яда хватало, чтобы жертву обездвижить… а то, что здесь встретится некромант… откуда ей было знать?

Елена кивнула и поинтересовалась:

- Ангелина? С ней всё…

- Спит. И вряд ли завтра вспомнит хоть что-то. Хотя, если бы Вдова победила в схватке, возможно, сожрала бы. Просто для восстановления сил.

Голову Елизар отер платочком.

- Наверное, надо убраться… - Елена огляделась. – Ангелина не поймет… и там, на участке… там тоже… там коконы…

- Я отправлю запрос. Чистильщики займутся… - Елизар встал на одно колено и, протянув голову твари, спросил. – Выйдешь за меня замуж?

- Вот так и сразу? – зарделась Елена, но посмотрев на голову взглядом человека, которого поманили новыми горизонтами, ответила: - Выйду… в перспективе. В конце концов, мы не так хорошо знаем друг друга…

- Узнаем, - пообещал Елизар. – Только… тебе нужно будет немного подучиться. Всё же дар открывшийся требует…

- Я готова…

- Извините, а вы не могли бы посторониться… просто вид… пока воспоминания свежи! – Лялечкин протиснулся мимо Елизара. – Это нужно… наброски сделать… наброски… масло… брать масло. Или всё-таки акварель? Нет. Только масло…

- Что?

- Не обращай внимания, - ответил Елизар, с нежностью глядя на невесту, которая прижимала к груди голову матерой Черной Вдовы. – Творцы все слегка странные…

Эпилог: Высокое искусство

Эпилог: Высокое искусство

Лялечкин волновался.

Две недели после возвращения с практики.

Наброски.

И пара холстов, которые поднес Елизар, а у Лялечкина не хватило сил и гордости, чтобы отказаться… потом, правда, появился Погожин с извинениями и еще парой холстов, но это не имело значения. Потому что… потому что Лялечкин впервые ощутил то, о чем говорили на «Эмоциональном психомоделировании» - сжигающую изнутри жажду творения.

Силу, которая требовала выхода, грозя стереть его.

Она желала выплеснуться вот так, дикой, несформированной. А Лялечкин пытался её направлять. А потом она уже направляла его. И всё это тянулось, тянулось…

А потом закончилось вдруг.

И то, что получилось, Лялечкину, конечно, нравилось, но вместе с тем он давал себе отчёт, что вряд ли комиссия тоже оценит.

Уж больно…

Елизар, которому он показал картину, только и сумел, что выдать:

- Извини, парень, я не думал, что тебя настолько оно… но если решишь продать, скажи. Выкуплю…

Лялечкин кивнул и ещё подумал, что продавать, конечно, не хотелось бы, но, кажется, деньги ему будут нужны… из Академии его точно выставят.

А значит, и стипендии он лишится.

И тогда что?

Он не знал.

И теперь, глядя на однокурсников, восторженных, преисполненных дивным светом творения, он чувствовал себя более иным, чем когда бы то ни было.

- Лялечкин! – Елена Петровна помахала рукой, привлекая внимание.

- А вы… тут?

Значит, дали добро на перемещение… хотя, конечно, кто бы стал некроманту, невесту нашедшему, перечить?

- Тут. Решили тебя поддержать. Елизар позже подойдет, хочет твое творение кое-кому представить… очень впечатлился. Какой ты бледный.

- Это просто силы ушли, - Лялечкин вдруг успокоился. В конце концов… выгонят? Так… ничего, другие и без Академий живут. Займется обычной халтурой… там, рекламные плакаты рисовать или портреты на площади.

А то и вовсе в мастеровые податься. Работать он умеет.

И готовить.

Особенно пельмени.

- Скушай конфетку, - Елена Петровна вытащила из сумочки батончик. – А то сил моих никаких нет на тебя такого смотреть. Тоже мне, умучили студента…

Отказываться Лялечкин не стал. Голод – нормальная составляющая отката.

- Спасибо…

На них косились и обходили стороной, но так даже лучше. Во всяком случае, никто не насмехается… и в целом близко не подходят.

- А картина где?

- Ещё вчера доставил. Там… будет выставка. Сейчас откроют… позовут. Я должен буду защищать… не уверен, правда, что получится.

- Глупости. Вот врач из тебя вышел бы так себе, а художник… Елизар предложил кое-какую работу. И буду рада, если согласишься. Анатомические рисунки твои выше всяких похвал.

Слышать подобное было приятно.

Да и… вот и работа.

А некроманты платят хорошо. И значит, жизнь налаживается…

- Вы… со мной? – робко поинтересовался Лялечкин.

- А можно?

- Можно. Это отчётная выставка. И приходят с родственниками часто… с друзьями… а я вот…

Он развёл руками.

- Тогда, конечно, с тобой, - Елена закрыла сумочку. – Веди…

Отчётную выставку устроили в Малом зале, что понятно. Вот будут