куда уклонялся санка. Парень упал. Судья принялся громко, при полностью притихшем зале считать.

— Раз, два, три, — с точно рассчитанными паузами падали слова счёта, — четыре…

Хироши пошевелился и попытался встать.

— Лежи, лежи, — бормотал Цукисима, — всё как по маслу, в таком нокауте никто не посмеет усомниться.

Однако, у самого Хироши-Санки на этот счёт явно имелось собственное мнение. На драматичной восьмой секунде он легко вскочил на ноги и нанёс не ожидающему подобной прыти сопернику серию коротких нечеловечески быстрых ударов в голову с силой, какую Рика даже и предположить не могла в таком хрупком парне. Если бы Кувалда весил хотя бы на четверть меньше, от последнего удара он, наверное, взмыл бы в воздух и грянулся вниз, пятная канвас кровью, выплеснувшейся из носа и ушей. Его голова дёрнулась, и он затих.

— Раз, два, три, — вновь принялся считать судья в полной тишине.

На слове «десять» зал взревел. Люди вскакивали со своих мест, шумели, ругались, ликовали. Какие-то мрачные личности в тёмно-синих одеждах принялись пробираться сквозь беснующуюся толпу от входа к рингу. И тут-то Рика поняла, зачем в первом ряду сидели те двое, что равнодушно наблюдали за ходом поединка. Хироши соскользнул вниз, сбросил алый обращающий на себя внимание халат, и облачился в неприметную серую куртку и широкие чёрные брюки. Пригнувшись, все трое направились в противоположную от спешащих к рингу борёкудан сторону. Через несколько секунд троица санку скрылась за дверью служебного хода.

Когда чародейка перевела взгляд на ринг, она увидела, как над бездыханным телом Кувалды склонились тренер и судья, и последний взывал: «Убили!», требуя при этом почему-то врача.

— Да он жив, — проговорила она, мельком глянув на распростёртого, истекающего кровью Кувалду, — здесь есть врач? — вопросила она уже достаточно громко, чтобы её могли услышать окружающие.

— Я не чужд медицины, — сбоку к рингу протискивался высокий мужчина в элегантном сером костюме, — но боюсь, — сказал он, поравнявшись с чародейкой, — моя помощь не понадобится. Тут услуги гробовщика будут более уместными.

— Нет, нет, — заверила его Рика, — он жив, проверьте. Полагаю, глубокий обморок, если не кома. Помогите ему, пока не поздно.

— Боги, боги, — стонал вполголоса Цукисима, — боги удачи! За какие мои прегрешения в прошлой и нынешней жизни вы столь жестоко обходитесь со мною?

Чародейка догадалась, что из-за неожиданной победы Хироши-Санки друг близнецов расстался с весьма солидной суммой денег.

— Други мои, — проговорил мгновенно погрустневший Цукисима, — я вынужден покинуть вас. есть удары судьбы, кои каждый уважающий себя мужчина должен пережить в одиночестве. Я остановился в отеле «Королевские слёзы». Если понадоблюсь, найдёшь меня там.

Вил кивнул и предложил подойти поближе. Констатация смерти, если спортсмен всё-таки умер, требовала присутствия коррехидора, как, собственно, и дальнейшая бумажная волокита.

Врач тем временем уже опустился на колени перед Кувалдой и пытался нащупать пульс на шее.

Внезапно поза наклонившегося над спортсменом мужчины пробудила воспоминание. Не даром весь его вид показался чародейке смутно знакомым, очень похоже наклонялся он над манежем с поверженными крысами. Они видели этого, как он выразился, не чуждого медицине артанца на травле крыс.

Пока врач делал искусственное дыхание и ритмично надавливал пострадавшему на грудину, Рика успела шепнуть о своём открытии коррехидору. Тот кивнул и предложил дождаться незнакомца. Посещая одни и те же увеселения, он запросто мог пересечься с Тохи.

Кувалда пришёл в себя, врач давал какие-то распоряжения тренеру, тот внимательно слушал, кивая практически при каждой фразе. Затем мужчина покрутил головой, заметил чародейку с четвёртым сыном Дубового клана и махнул им рукой.

— Я заприметил вас ещё на травле крыс, — проговорил он, приглаживая свои русые волосы, растрепавшиеся от оказания помощи, — позвольте отрекомендоваться: Эрнст Са́то, военный врач в отставке, — он поклонился, — надеюсь, вы не расцените мой интерес к вам, как неподобающую дерзость?

— Нет, — ответил за них двоих Вил, — я же, к своему стыду, вас совсем не узнал, — коррехидор лгал, он тоже вспомнил высокого мужчину с густыми тёмными бровями как раз в тот момент, когда тот заявил, что имеет некоторое отношение к медицине. Меня зовут Вилли, а прелестная дама, что так мило смущается, это Эрика.

— Меня буквально снедает любопытство, — Эрнст чуть наклонил голову набок, и Рика подумала, что он слишком молод для армейского отставника, скорее всего, доктор где-то получил ранение, и его списали, — Эрика, как вам удалось на таком расстоянии увидеть, что Арт Кувалда жив? Я ведь со всем своим не таким уж маленьким опытом был уверен, что он умер. Кожные покровы бледные, грудь не поднимается от дыхания, да и кровь из ушей — не самый совместимый с жизнью признак. Как вы узнали?

— Я, — растерялась чародейка. Ну, не говорить же, право слово, первому встречному, что ты — посвящённая богу смерти с пяти лет, и эту самую смерть чуешь нутром, — я…

— Рикочка когда-то пережила шок от смерти любимой кошечки, что печально скончалась у неё на руках, — покачал головой коррехидор, — шок был настолько сильным, что пробудил у неё в душе некую способность видеть смерть. Знаете, на охоте — весьма удобно. Она лучше моих охотничьих собак может отыскать подстреленную дичь.

Доктор засмеялся, а чародейка подумала, что насчёт собак — явный перебор.

— Отличное, между прочим, умение, — похвалил новый знакомый, — а что, если я возьму на себя смелость пригласить вас выпить по бокалу хорошего вина? И заодно вы расскажете мне, какие-такие дела вынуждают вас проводить вечера в подобных местах. Ой, не делайте таких больших глаз, Эрика, я умею сложить два и два. Вы не ставили ни на собак, ни на этих, — кивок в сторону уносимого Кувалды, — но оба мероприятия досидели до конца. Значит, вопрос в ином. Так ведь?

— Эрнст, вы поразительно догадливы, — улыбнулся тонкой светской улыбкой Вил, — мы с радостью принимаем ваше предложение. Кто знает, может быть вы сможете нам помочь в нашем непростом деле.

Может быть господин Сато и сгорал от любопытства вызнать о важном и непростом деле своих новых знакомых, вынуждающих их таскаться по злачным местам Артанской столицы, но окружённый возбуждённой от внезапных выигрышей и проигрышей толпой поинтересоваться не сумел. Затем была поездка на магомобиле, во время которой Эрнст не переставал восхищаться замечательным изобретением, превращающим любые передвижения в сущее удовольствие.

Ресторан было позволено выбрать их новому знакомому. Эрнст немедленно испросил позволения всех угостить. Когда первые бокалы за знакомство были выпиты, он возвратился к главному вопросу: какое важное дело обременяет его новых друзей (а друзьями они были объявлены ещё на выходе из «Бойцовского клуба»), и не может ли он, Эрнст Сато, каким