Она помолчала, понаблюдала за действием на экране, Стас молчал, увлёкшись не на шутку, и Маша в какой-то момент дёрнула его за руку.

- Стас.

- М-м.

- Твоя мама в чём-то права.

- Моя мама во многом права. Что именно ты имеешь в виду?

- Разницу в нашем социальном положении.

Стас презрительно фыркнул.

- Маш, я не признаю таких разговоров, ты знаешь.

- Знаю. И я люблю тебя за это. Но даже если не признавать… Ты ведь не представляешь другой жизни, кроме своей. А за пределами большого города другая жизнь.

Он глаза к её лицу опустил. Едва заметно усмехался.

- И какая?

- Обычная. Маленький город, старые улицы, многоквартирные дома с тесными квартирами. А в них люди, живущие своими маленькими жизнями, иногда с большими проблемами.

- Ты на работе этого наслушалась?

- Нет. Я выросла в таком городе, в такой квартире. И я пытаюсь тебе объяснить.

- Маш, зря ты думаешь, что я такой жизнью не жил. Мы тоже не из царской династии, и я не родился в том доме. Мы тоже жили в обычной квартире, в обычном доме.

- Когда?

- Давно. Но я помню…

- Ничего ты не помнишь.

Он улыбнулся.

- Помню. А ты что, стесняешься этого?

- Да нет же. Просто я думаю, что ты сильно удивишься…

- Ты меня и без того удивляешь. Я знаю, что ты у меня отъявленный молодец. Я и матери это сказал.

- Что?

- Что ты умница. Всего сама добиваешься.

- А она? – Маша дыхание затаила, в ожидании ответа.

Стас же плечами пожал.

- Сказала, что рада твоим успехам. Кстати, она просила, чтобы ты к ней заехала. Она хочет с тобой поговорить.

Маша в растерянности моргнула. Снова схватила Стаса за руку, когда он к телевизору отвернулся.

- О чём поговорить?

- Откуда я знаю? Наверное, о свадьбе. Хочет узнать тебя получше. – Он руку поднял, погладил Машу по щеке. – Я же тебе говорил, что всё будет хорошо. Мама успокоится, обдумает всё и начнёт строить планы.

- А когда… когда я должна с ней встретиться?

Стас потянул себя за ухо.

- Думаю, тебе стоит ей позвонить и самой спросить.

Маша взволнованно хмыкнула.

- Взять и позвонить твоей матери? Просто взять и позвонить?

- Малыш, хватит так волноваться из-за одного её имени. Она тебя не съест.

- Хорошо тебе говорить…

- Откуда мне знать, хорошо или нет, - рассмеялся Стас. – Ты меня с будущей тёщей не знакомишь.

- Познакомлю, - пообещала Маша. Снова к нему придвинулась, обняла, и пока Стас отвлёкся на баскетбольный матч, принялась строить планы.

Надо признать, что второй визит в дом Тихоновых, Машу страшил не так сильно. Она знала, что её ждёт, не надеялась на большее, что могла от Анны Александровны получить или услышать. К тому же, в этот раз они ехали со Стасом к его матери с определённой целью, по крайней мере, определиться с днём свадьбы. Они и в машине, по дороге к Тихоновым, обсуждали дату. В пятницу у Маши выдалась свободная половина дня, и этим стоило воспользоваться.

- Иначе с твоим графиком, мы никогда не поженимся, - смехом жаловался Стас.

- Обычно на это женщины жалуются.

- Обычно женщины, но в нашей семье трудоголиком, чувствую, будешь ты.

- А ты не трудоголик?

- Я себя люблю больше. В отличие, от вас с Диманом. Так что, тебе повезло, я буду тебя притормаживать. А вот представь, если бы тебе в мужья достался бы кто-то вроде моего дяди? Вы бы даже не встречались неделями.

- А почему ты об этом говоришь?

Стас кинул на Машу весёлый взгляд.

- Не знаю, просто к слову пришлось. А ты что так удивилась?

Маша постаралась справиться со смятением. Стасу улыбнулась.

- Наверное, потому, что тоже не представляю.

Но, слава Богу, о Харламове они долго не рассуждали. Снова переключились на возможную дату бракосочетания.

- Мама говорит, что раньше сентября нечего и думать. Говорит, что не успеем.

- Сентября? – Маша разгладила подол юбки на коленях. Очень бы не хотелось появиться перед Анной Александровной помятой.

Стас вздохнул.

- Я тоже не знаю, чем мы будем заниматься три месяца, но, думаю, она знает лучше.

- Стас.

- Что?

- Скажи мне честно, она недовольна?

- Из-за нашей свадьбы? – Он посмотрел на неё, встретил Машин пристальный взгляд, и понял, что она до сих пор переживает. Руку протянул, потрепал Машу по щеке. Шутливо нахмурился. – Маша, я тебе клянусь… Мама уже успокоилась. И о свадьбе думает больше, чем мы с тобой. Кажется, она уже всё распланировала. Вот сейчас приедем, и она тебе всё расскажет в деталях.

- В деталях, - повторила за ним Маша негромко. Будь ситуация немного иной, то она вряд ли бы обрадовалась тому, что кто-то малознакомый в деталях планирует её свадьбу. Всё-таки это её день, один из самых важных дней в жизни, и он должен стать красивым и удивительным именно для них со Стасом. И детали должны продумывать они. Но интуиция подсказывала, что спорить с Анной Александровной не стоит. Тем более из-за этих самых деталей. А если рассуждать критически, то ей и, правда, некогда обдумывать мелочи, подыскивать декораторов, музыкантов, выбирать цветы и скатерти. А их свадьба со Стасом не может быть абы какой. Она должна стать событием, и, наверняка, станет событием, ведь несмотря на окончание громкой спортивной карьеры, у Стаса осталось немало поклонников, за его личной жизнью и успехами следят таблоиды, и поэтому Стас Тихонов не может тихо расписаться, выпить шампанского у ступеней городского загса и закончить этот день в заштатном ресторане. Анну Александровну даже «Мартиника» вряд ли устроит. И Маша, соглашаясь на предложение Стаса, понимала и осознавала свой выбор. По крайней мере, должна была осознать сразу же после того, как перестала задыхаться от восторга. Поэтому сейчас и едет в дом к будущей свекрови, сдавать, так сказать, свои позиции. Анна Александровна, на самом деле, лучше неё знает, какая свадьба должна быть у её единственного сына. В конце концов, будет немало гостей, и большинство из них со стороны Тихоновых. А там в кого пальцем не ткни, всё какая-нибудь шишка или нужный для бизнеса человек. Поэтому ей стоит смирить свои сомнения и пожелания, и прислушаться к тому, что говорят старшие. Может, это пойдёт на пользу их отношениям с Анной Александровной. Если та поймёт, что Маша готова к ней прислушиваться и уважать её мнение.

В этот раз Анна Александровна их лично встретила, и даже улыбкой. Выглядела безукоризненно, Маша бы подумала, что готовилась к их приезду, но что-то подсказывало, что Анна Александровна всегда так выглядела, без всяких исключений. Маша же, проходя мимо большого зеркала в холле, постаралась успеть кинуть на себя взгляд. Особо ничего рассмотреть не смогла, но надеялась, что выглядит прилично, по крайней мере, будущая свекровь сочтёт её внешний вид приемлемым. Хотя, ничего приличного она увидеть не могла. Утро Маша провела в суде, одета была по деловому, как и положено адвокату. Костюм и шёлковая блузка. Стильно, со вкусом, и не перебарщивая со скромностью. Как говорил Харламов: «Никакой скромности, забудь это слово, только вперёд, не отступать». В последние дни она без конца вспоминала его нравоучительную речь. Хотелось бы почувствовать возмущение, но вместо этого она её наизусть заучила, и, кажется, собиралась выстраивать по ней если не жизнь, то карьеру. Смущало только то, что установку ей Дмитрий Александрович дал. Ведь вместе с его напутствием вспоминались и взгляды – насмешливые и даже чуточку ехидные.