Кажется, он так погрузился то ли в горе, то ли в свою игру, что не услышал, как подходит к воротам та, которую он вызвал.

- Добрый день! – объявила Аня о своём присутствии.

Лекарь быстро поднял голову и сорвался с места, подбежал к воротам. Именно к воротам – к калитке подходить не стал. Он вцепился в дубовые листья на решётках ворот так порывисто и в то же время с какой-то безнадёгой, что даже на сердце Ани что-то дрогнуло – что-то вроде сочувствия, а потом… С каким-то даже испугом Аня увидела, что его лицо, всегда заинтересованно благодушное, сейчас отчётливо похудело, что подчеркнула ещё и давняя щетина на впавших щеках, а под глазами темнеют такие мешки, что… Он что – не спал несколько дней? Что случилось?

- Я понял, что никакие хитрости с вами не пройдут, - торопливо заговорил он, вперившись с какой-то сумасшедшей надеждой в её глаза. – Поймите, всё, что мы ни делали… Всё было направлено на спасение дайны Эннис! Помогите, дайна Агни! В конце концов, дайна Эннис – сестра вашего мужа!

Аня всё пыталась определить, играет ли он, или искренен?

Стараясь выглядеть бесстрастной, она спросила:

- Что стряслось?

- Дайна Эннис умирает! И только вы можете помочь ей! – Выпалив эти слова и заметив, как Аня скептически скривилась, он вновь приник к решёткам ворот. – Я понимаю, что вы не можете нам доверять, но, тем не менее, дайна Агни! Хотя бы выслушайте меня! Пожалуйста! Мне нужно полчаса, чтобы рассказать вам всё! И я готов рассказывать вам, даже не заходя в дом! Прямо здесь!

И вновь Аня мысленно обозлилась: ну почему сегодня не выходной! Тогда бы было гораздо проще!.. С минуту-другую она вспоминала, кто и где в поместье находится. Успокоилась, сочтя, что народу в доме полно. И, открыв ворота, велела:

- Заезжайте!

Она разглядела даже сквозь щетину вспыхнувший румянец на лице лекаря – и поверила ему, этому румянцу: такое сыграть нельзя. Значит… Дело и впрямь какое-то трудное и не терпит отлагательств? Вспомнилось, какой она в последний раз видела дайну Эннис – одряхлевшей и суматошной старухой. И, не оглядываясь на лошадь, везущую бричку (лекарь шёл рядом с ней), пошла к дому.

Глава 6

Личный лекарь дайны Эннис как-то так закрепил поводья, что лошадь, подошедшая близко к крыльцу и послушно вставшая на месте, вообще замерла. Ане даже пришлось приглядеться к её бокам, чтобы увериться, что она ещё живая.

Затем лекарь заторопился за Аней и успел обойти её, чтобы учтиво открыть перед ней дверь. Аня не то кивнула, не то просто склонила голову – сама не поняла, но, кажется, жест получился достаточно аристократичным, чтобы этот лекарь выдавил из себя «приличествующую» светскую улыбку.

В гостиной раздавалось постукивание: печник проверял отопительную систему дома, и глуховато из-за двери учебной комнаты доносилось мощное контральто дайны Сарейд. Впрочем, гостиная тоже оказалась в движении: Бридин вытирала пыль со всех предметов мебели, куда только могла дотянуться… Аня предложила лекарю:

- Можете оставить свой плащ на той вешалке. – И попросила старушку: - Бридин, принесите нам чаю, пожалуйста.

Старушки любили, когда к ним обращались с просьбой сделать что-то лёгкое, по их силам. Особенно сейчас, когда обе щеголяли в новых, пошитых Аней тёплых платьях и фартучках, а по дому шастали в прикупленных «калошках», таких же, как у хозяйки, но не кожаных, а шерстяных. Так что Бридин на слова Ани аж расцвела улыбкой и тут же засеменила в коридор, ведущий в кухню.

Аня же пригласила гостя сесть в любимые кресла Никаса и Оноры, стоявшие рядом с небольшим столиком, на котором обычно оставляли газеты и журналы. Выбрала же она это место по двум причинам: поняла, что не боится своего необычного (если вспомнить, кто он) гостя, а ещё поняла, что он и впрямь готов к откровенному разговору.

Ко всему прочему, Аня сообразила, что дайну Мадэйлеин не стоит ждать рано: пока до неё доедут с сообщением (а это будет очень поздно, если учесть представление полицейских о том, во сколько встают богатые и родовитые дайны) из полицейского участка, пока она рванёт к Партхланам, чтобы устроить им крутые разборки и жёсткую выволочку, пока под конец этой самой выволочки присмиревшие Партхланы начнут её умолять съездить к дайне Агни и решить вопрос (знать бы ещё, какой!) с Лиссой, пройдёт точно не меньше часа.

Заметив, что насторожённый гость время от времени скашивается посмотреть на дверь, из-за которой доносятся два женских голоса – звонкий девчоночий альт и глубокое контральто, Аня успокоила его:

- Там учебная комната моей младшей сестры. С муниципальной учительницей она занимается по общей магии. Им сидеть ещё два часа, так что нашей беседе не помешают.

С её последними словами в гостиную вплыла Бридин и поставила поднос с чаем на столик, заблаговременно очищенный Аней от газет и журналов.

- Спасибо, Бридин.

Старая служанка сдержанно присела почти в книксене и, прихватив тряпочку для вытирания пыли, удалилась. Кажется, старушка решила не мелькать на глазах хозяйки, которая вздумала принять гостя в гостиной, а не в кабинете, например. «Ещё бы я его в кабинет запустила!» - хмуро подумала Аня, разливая травяной отвар из заварочного чайничка по чашкам, а затем откидывая крышку на пружинке с металлической вазочки, полной домашнего печенья.

- Прошу вас, - пригласила она гостя к чаепитию и, как надеялась, к обещанному разговору.

Лекарь с некоторым подозрением («Хм – в стане врага же!» - невольно усмехнулась Аня) отнёсся к предложенному напитку. Но вид пригубившей чай хозяйки дома успокоил его. Отпив же из чашки, он уже с удовольствием поднял брови:

- Я узнал, по крайней мере, три травы. Увлекаетесь сборами, дайна Агни?

- Увлекаюсь, дин… - Она намеренно сделала паузу, вопросительно глядя на него.

Лекарь не просто спохватился, но даже смутился, что Ане понравилось.

- Дин Лугус! – вскочил он с кресла, чтобы поклониться хозяйке дома. – Дайна Агни, простите мне мою оплошность!

- Садитесь-садитесь, - улыбнулась Аня. – Ещё чаю?

- Да, благодарю вас! И простите за то, что тяну время. Если быть откровенным, я не знаю, с чего начать, - вздохнул дин Лугус.

- Вам придётся говорить подробно о своём деле, - предупредила Аня. – Особенно, если оно тянется с