Странно. Очень странно…

И он засветил адвокату еще раз, с научной целью.

«Аааааа! Дааааааа! Еще», — прохрипел адвокат.

Ему нравится! Понял? Этой свинье нравится, когда его бьют! — догадался вдруг Навозник.

Адвокат лежал счастливый, привязанный к столу, прикрыв глаза, как блаженствующий кот, из влажного рта стекала слюна.

«Я все про тебя понял! Ты — свинья, ты…»

Навозник не мог подобрать слова.

«…извращенец, вот ты кто!»

И двинул кулаком прямо ему в лицо.

«Не хотите потанцевать? Разомнем ноги. До Нового года всего полчаса осталось. Ну же!» — уговаривал парень, просивший Джулию поставить музыку. Потом он начал вытаскивать из-за стола самых ленивых, поглощавших мороженое и горячий шоколад. Схватил Энцо за руку:

«Давай, ди Джироламо, пошевеливайся! Вспомни старые времена…»

«Нет, спасибо… не хочу сейчас… попозже, может…» — рассеянно отозвался Энцо.

Как же мне поговорить с этой несчастной Деборой? Она все треплется, а на меня даже не посмотрит. Может, ее надо взять за руку и заставить меня выслушать? Нет, она ни за что не поверит. Скажет, что я свихнулся… а я сейчас один уйду. Оставлю ее тут.

Его тяготило предчувствие. Ужасное предчувствие.

Он посмотрел в глаза Джулии, и они ему совсем не понравились. Глаза психопатки. Он решил, что пришло время сматываться.

Все начали вставать со своих мест. Кто-то открыл балконные двери и смотрел на огни салюта, сверкавшие вокруг. Какой-то парень принес с собой бенгальские огни и теперь раздавал их девушкам. Кто-то уселся на диван перед телевизором, на экране которого сменяли друг друга гости новогодней передачи канала «Рай ума», ведущие Мара Веньер и Фрицци. В углу экрана электронные цифры отсчитывали оставшиеся до нового года минуты.

Дебора расположилась в центре гостиной и продолжала задушевную беседу с группой гостей. Она вела себя совершенно непринужденно, с бокалом виски в руке. Повелительница/Владычица мира. Мать всех разговоров.

Энцо все еще сидел.

Он размышлял.

«Да тут просто классно. Ты мне этого никогда не показывал. Круто. Вот это настоящее логово!» — восхищенно произнес Рыбий Скелет.

Кристиан и Рыбий Скелет находились в котельной. Здесь госпожа Каруччи вряд ли достанет их. Вход в котельную был из комнаты Кристиана. Они спустились по лесенкам, и вот уже где-то далеко остался адский огонь новогодних фейерверков.

Рыбий Скелет нес тарелку профитролей, а Кристиан — бутылку шампанского.

Котельная была большой, а жара — ужасной. С одной стороны сушились простыни, с другой — стоял старый стол, заваленный всякой ерундой, инструментами, спутанными проводами. Рядом — старая испорченная стиральная машина. А посередине помещения возвышался огромный древний котел и тихо вибрировал.

Он обогревал весь жилой комплекс.

Толстые черные трубы поднимались над ним и уходили в стены.

Рыбий Скелет осматривался: разглядывал обломки старого мотороллера «малагути», фотографии, сложенные в коробку из-под обуви. Пошел в темный угол, где виднелся столик.

«А это что?»

«Да так. У отца было такое хобби. Собирать модельки. Он тут торчал целыми ночами…»

Отец Кристиана умер три года назад. От рака.

«Я матери все время говорю, чтобы выкинула, а она не хочет. Они ей дороги. А на меня тоску нагоняют».

«А он молодчина был, твой отец. Взгляни…»

В руках Рыбий Скелет держал точную копию ладьи викингов — с драконом на носу, парусом в красно-белую полоску, скамьями гребцов и рядами весел.

«Слушай, если он тебе не нужен, может, подаришь его мне…» — нерешительно попросил он.

Кристиан помолчал, потом сжал губы и вздохнул:

«Бери».

«Правда?»

«Я сказал, бери».

«Спасибо!»

Кристиан разложил старый продавленный диван и принялся скручивать косяк. Рыбий Скелет продолжал разглядывать модельки. Вдруг глаза его загорелись, точь-в-точь как у кота.

«Ты не представляешь… Кристиан. Не представляешь себе, что я нашел!»

«Что еще ты нашел?» — спросил Кристиан равнодушно. Он слизывал с бумаги клей.

«Растворитель. Растворитель для красок. Для моделек».

«Ну и?»

«Это галлюциноген. Точно. Мой братец Франко тоже увлекался моделями, а потом стал токсикоманом и рассказывал мне, что все время нюхал это дело. Говорил, это круче кислоты! Давай!»

«Что за дрянь…» — произнес Кристиан, уже улегшийся поудобнее.

«Господи, как я тебя ненавижу! Тебя что, дрочил Фома Неверующий? Что бы я тебе ни говорил — ты мне никогда не веришь!»

Рыбий Скелет тем временем уже ковырял банку отверткой, пытаясь открыть. Один мощный удар — и пробка вылетела.

Рыбий Скелет приблизил к банке свой длинный нос. Оттуда исходил синтетический запах лака, клея.

«Ты не представляешь, что с тобой будет от этой штуки…»

«Спасибо, я уже употребил. Та, последняя, была как-то не очень», — ответил Кристиан с видом мудрым и умиротворенным.

«Черт возьми, сегодня же Новый год! Когда еще отрываться, как не в Новый год? Давай по одной затяжке каждый. И хватит. Только чтобы проверить, как действует. Давай, я буду!»

Кристиан знал, что приятель это сделает, потому что упрямый, как осел, и если что придумал, то фиг его отговоришь.

«По-моему, ты полную ерунду делаешь…»

Рыбий Скелет сидел, глядя безумными глазами в чудесную банку. Он несколько раз прочитал название и состав продукта. Хлорид аммония. Оксид азота. Потом, держа ее обеими руками, поднес к носу и глубоко вдохнул. Закрыл глаза, скривил губы в мучительной гримасе и склонил голову набок. Пальцы, державшие банку, побелели.

«О! О! Скелет! Что с тобой? Ты как?» — Кристиан подскочил с дивана и рванулся к другу, но, когда оказался рядом, тот медленно открыл глаза, покрасневшие больше обычного, и губы его расплылись в широкой улыбке.

«Представляешь… шарахает прямо в мозг. Там внутри все рушится. Отпад. Попробуй. Мне уже лучше. Ты должен попробовать».

«На хрена? Убить миллион нервных клеток одним ударом?»

«И что… Миллионом больше, миллионом меньше. Ты реально должен попробовать. Ты его чувствуешь в горле и в голове».

Кристиан взял банку и смотрел на нее.

«Давай. Кончай трусить, как всегда, тормоз».

«Отпад?»