мед перестал струиться из носа и рта. Ее отшвырнуло назад какой-то невидимой силой, к моим ногам рухнула обмякшая тряпичная кукла. Лилит!

Я застыл на месте, силясь сообразить, что произошло. Неужели…

— Леночка, девочка моя, прости меня… — прошелестел слабый голосок куклы, — Это моя вина… это было… слишком… даже для тебя…

Из крохотных блестящих глаз-бусинок Лилит скатились и упали на пол две масляные слезинки. А затем кукла затихла и застыла с пустым взглядом.

Елена пошатнулась и начала заваливаться набок. Ее тело содрогалось в конвульсиях, будто в него впрыснули смертельную дозу яда.

Я мгновенно развеял Клинок, подхватывая падающую Елену. Увы, лед сковал ее ноги до бедер, и женщина всей тяжестью навалилась на меня. Не удержавшись, мы вместе повалились на скользкий пол.

Голова Елены безвольно мотнулась и ударилась о мое плечо. Сквозь полуприкрытые веки на меня смотрели почти черные от расширившихся зрачков глаза. Из носа и рта графини вытекали струйки крови, смешиваясь с золотыми потеками меда.

— Костя… — едва слышно прошептала она разбитыми губами, — Прости… я не хотела… оно… оно было сильнее меня…

На этом графиня обмякла в моих руках, лишившись чувств. Напряженное лицо разгладилось, черты смягчились, но выглядела она ужасно измученной. Да уж, сегодняшний день явно выдался для неё непростым…

Я кивнул девушкам, радуясь, что все закончилось более-менее благополучно. Да, день выдался тот еще. Но мы справились. Главное, никто серьезно не пострадал. Ну, почти никто…

Я бросил взгляд на неподвижную куклу Лилит. Та так и лежала, раскинув маленькие ручки. Блестящие глаза-бусинки остекленели. Что бы она ни сделала, чтобы остановить обезумевшую Елену — сработало. Вопрос в том, какой ценой… Надеюсь, Лилит еще можно спасти.

Сама Елена тоже выглядела не лучшим образом. Все еще без сознания, с разбитым в кровь лицом, полускованная коркой колдовского льда… М-да… ей предстоит долгое восстановление. И не только физическое. После такого безумия, боюсь, и с психикой могут быть проблемы.

Но это мы обсудим позже. Сейчас нужно убираться отсюда, пока на огонек не заявились новые гости.

— Эй, головушка моя, ты там как, в порядке? — бросил я взгляд в сторону Айсштиль. Богиня активно отращивала себе новое ледяное тело прямо на ходу. Вернее, на руках у Насти. Она уже отрастила шею, ключицы и в данный момент занимается плечами. Лед похрустывал, на глазах формируя новые структуры в форме человеческого тела.

Богиня одарила меня уставшим взглядом и хмыкнула:

— Ну, если исключить тот досадный факт, что я теперь просто голова без туловища — то да, все просто замечательно, Эстро! Обожаю, знаешь ли, когда меня размазывают по стенке, как каплю мороженого по асфальту в жаркий день! Так бодрит и освежает!

Я невольно ухмыльнулся. Ну раз Снежная королева по-прежнему сыплет сарказмом направо и налево — значит, все не так уж плохо.

— Грязная смертная, как она посмела застать меня врасплох… — продолжала бурчать Айсштиль, — Не прощу… ни себе, ни ей!

Настя тем временем, аккуратно удерживая на весу ледяное творение, подошла ко мне и заявила:

— Костя, предлагаю эту буйнопомешанную графиню хорошенько проучить! Это ж надо — напала на нас, как бешеная собака! Тебя чуть не прикончила, между прочим!

В карих глазах ученицы горел праведный гнев. Оно и понятно — девочка испугалась за мою жизнь. Все-таки у нас с ней особая связь.

— Настя, остынь, — я успокаивающе положил руку ей на плечо, — Не думаю, что графиня специально на нас накинулась. Ты же видела — она будто с цепи сорвалась, превратилась в берсерка какого-то. Что-то свело её с ума. Сначала надо разобраться, а потом уже думать о возмездии.

— Эстро дело говорит, — подала голос богиня холода. Её новое тело уже обзавелось изящными плечами и руками по локоть, — Разум этой смертной был словно захвачен чем-то посторонним.

На том и порешили. Настя, повздыхав, смирилась с тем, что раздавать пинки графине мы пока не будем.

— Софья, ты еще здесь? — спросил я.

— Да, господин, я готова помочь, — раздался синтетический голос из-под потолка.

Я задумчиво почесал подбородок, обдумывая ситуацию. Что-то во всем произошедшем не складывается. Злоумышленники проникли в лабораторию так, что охранные системы их даже не засекли? Как такое возможно? Или Софья что-то недоговаривает?

— Софья, а каким образом, по-твоему, нарушители оказались внутри? — спросил я, прищурившись, — Ведь периметр не был нарушен, верно?

— Совершенно верно, — бесстрастно ответил искин, — Мои сенсоры не зафиксировали проникновения извне. Нарушители уже находились внутри лаборатории к моменту активации протокола тревоги.

Я нахмурился. Это могло означать только одно — либо у злоумышленников был легальный доступ в лабораторию, либо среди персонала завелась «крыса», которая их впустила. И я, возможно, догадываюсь, кто эта «крыса»…

Софья тем временем добавила:

— Согласно моим данным, оперативники службы безопасности Рода в данный момент пытаются вскрыть входную дверь в лабораторный комплекс. Ориентировочное время прибытия — 10–15 минут.

Что ж… у нас еще есть немного форы. Нужно использовать ее с умом.

Я махнул рукой девушкам, привлекая внимание:

— Так, слушайте сюда. Сейчас берем графиню, Лилит и Машу и тащим их вон в ту подсобку, — я указал на неприметную дверь в дальнем конце лаборатории, — Там их можно будет привести в чувство без помех. А я пока… изучу кое-что.

Настя и Айсштиль синхронно кивнули. Вопросов больше не возникло. Я с кряхтением подхватил бесчувственную Елену на руки, а моя ученица потащила бесчувственную Машу. Кошкодевочка безвольно повисла на Насте, даже не пискнув. Видать, совсем девчонку заклинило от страха, раз в обморок грохнулась.

Кое-как мы дотащили наших «спящих красавиц» до подсобки и распределили по лежакам и стульям. Елену я аккуратно пристроил на продавленном диванчике, а Лилит и Машу усадил рядышком, прислонив друг к дружке для устойчивости. Прямо парочка неразлучников, ей-богу.

Настя тут же засуетилась, складывая одну за другой целительные печати:

— Попробую подлатать этих кумушек.

Я одобрительно кивнул:

— Давай, действуй. Только особо не усердствуй, побереги силы. Мало ли что еще впереди ждет.

Айсштиль хмыкнула, скрестив руки на груди:

— Вот еще, всяких там смертных целительством ублажать. Пусть валяются, раз такие хлипкие. Природный отбор, как говорится!

Богиня отрастила себе туловище уже по пояс и гордо взирала на нас с верхней полки шкафа, словно мраморный… точнее, ледяной бюст.

Я укоризненно покачал головой:

— Ледышка, ну что ты как не родная прямо. Это же наши…