— Ну да. Недавно показывали. У нас в офисе вфойе телевизор стоит. Так меня одна из сотрудниц позвала. Сказала, что мою женупо ящику показывают. Так полофиса собралось. Особенно интересно было послушать,как ты вчера в ресторане с мужиком познакомилась, поехала к нему ночевать ипосле нескольких часов знакомства он оставил тебе ключи от своей квартиры. Наменя теперь весь офис как на дурака смотрит. Нормально ты меня прославила.

— Ты хочешь, чтобы я перед тобойоправдывалась, где и с кем я ночевала?

— Зачем? Тут все и так понятно. Вместо тогочтобы заниматься ребенком, ты пошла в разнос. Боюсь, дорогая, что мне придетсялишить тебя родительских прав и забрать у тебя сына.

— Что ты сказал?! Замучаешься отбирать! Еслиты слушал все, что я говорила до самого конца, то должен был услышать, что менячуть не убили!

— Шляться меньше нужно по чужим квартирам. Нахрен ты вообще давала интервью перед телекамерами?! За моей спиной теперь всесотрудники шепчутся.

— Я была в таком состоянии, что мне былоглубоко безразлично, перед кем говорить. Я чудом осталась жива. Тебе, я смотрю,совершенно безразлично, что ты чуть было не потерял мать своего ребенка. Хотяесли так разобраться, то тебе было бы больше по душе, если бы сегодня меня нестало. Сошелся бы со своим придурком Альбертом и жил припеваючи. Но, Паша,такого счастья ты хрен когда дождешься. В этом плане я порадовать тебя не могу.Я жива и буду жить дальше. А своим сотрудникам, которые шепчутся у тебя заспиной, ты скажи все как есть, без всяких прикрас. Скажи, что ты разводишься сосвоей женой по той причине, что ты "голубой" и больше неинтересуешься женщинами.

Я замолчала, перевела дыхание и добавила:

— Когда-то ты брал меня на различные вечеринкитвоей фирмы, а теперь можешь смело брать с собою придурка Альберта. Представьего своим друзьям и сотрудникам. Я уверена, он им понравится.

Кинув трубку во второй раз, я почувствовала,как меня затрясло еще больше, и, посмотрев куда-то в пустоту, снова началакусать и без того покусанную нижнюю губу. Мои глаза стали совершенно безумными,а сердце забилось с такой учащенной скоростью, что мне стало невыносимострашно. Мне показалось, что еще немного — и меня просто сразит сердечныйприступ, потому что очень сложно научиться жить с тем, чему должна научиться я.

Когда телефон зазвонил еще раз, я посмотрелана него с особой ненавистью и, подавив в себе дикое желание разбить его остену, все же сняла трубку для того, чтобы вылить на Пашку целый ушатнецензурных слов.

— Сволочь законченная, ты когда-нибудьоставишь меня в покое?!

— Ксюха, ты чего? — на том конце проводапослышался Светкин взволнованный голос.

— Ах, это ты! Я думала, что это Пашка.

— Ксюша, я тебя сейчас по телевизору видела.

— И ты видела?

— Не думаю, что я одна. Федеральный канал.Думаю, тебя многие видели.

— Мне бы этой лишней огласки совсем нехотелось.

— Господи, как же хорошо, что ты жива, —Светка тараторила так быстро и возбужденно, что я с трудом понимала то, что онаговорит. — Меня мама к телевизору позвала, сказала, что тебя показывают. Япрямо рот открыла и застыла.

— Свет, ты не переживай, я жива-здорова. Покатебя не было, столько всего произошло. Паша оказался геем, я попала в такойпереплет, что долго рассказывать.

Я замолчала и совсем тихо спросила:

— Послушай, а ты сейчас где?

— Дома. Я сегодня не на работе. У менявыходной.

— А давай где-нибудь в кафе встретимся. Я тебесейчас все расскажу. Мне еще как-то тяжело дома находиться. Раньше меня этистены от любой хвори и болезни лечили, а теперь давят. Да так сильно давят, чтопросто дышать нечем. Кажется, в любой момент могу задохнуться.

Мы со Светкой договорились встретиться в томкафе, в котором мы встречались с завидной регулярностью. Я быстро собралась,заперла входную дверь, вышла из подъезда и направилась в сторону метро.

Внезапно рядом со мной притормозил черныйтонированный джип, из которого вышли трое здоровенных мужчин и, не обращаяникакого внимания на проходящих мимо людей, быстро затолкали меня в машину.Несмотря на мое сопротивление, мне мгновенно сунули кляп в рот, связали руки,завязали глаза и положили на пол. А затем что-то острое вонзилось в мою руку, ия поняла, что мне делают какой-то укол, от которого становится так легко,хорошо и беззаботно. Сначала хочется летать, а потом спать...

   Я проснулась и, подняв голову, прищуриласьот света ярких ламп, который бил мне прямо в глаза, и посмотрела на сидящуюрядом со мной девушку.

— Ты как, в порядке?

Прежде чем ответить на вопрос, я оглянулась посторонам, посмотрела на уютно и дорого обставленную комнату и чуть слышноспросила:

— Где я?

— В надежном месте, — девушка настолько глупои совершенно не к месту улыбалась, что эта улыбка не вызывала у меня ничего,кроме раздражения.

— Кстати, меня Лера зовут.

— Меня Ксюша.

— Здорово! — опять не в тему рассмеяласьдевушка.

— Что здорово-то? — мне не было понятно еебезудержное веселье.

— Здорово, что теперь в этом доме я не одна.Думаю, нам с тобой скучно не будет. Мне даже кажется, что мы с тобой одноговозраста. Так что темы для разговоров и общие интересы у нас всегда найдутся.Ты даже не представляешь, как я обрадовалась, когда тебя сюда привезли.

— Что то мне совсем не радостно.

— Я уверена, что тебе здесь понравится.

— Может быть, ты все же скажешь мне, где я?

— В доме одного очень большого человека, — подмигнуламне веселая девушка.

— Он ростом большой?

— Нет, положением.

— А зачем я ему нужна?

— Увидел тебя по телевизору и влюбился. Велелнайти и привести сюда.

Поймав мой раздраженный и крайне возмущенныйвзгляд, девушка тут же изменилась в лице и сказала уже более серьезным голосом: