тобой поступил король драконов. Наказание твоё сурово.

– Если бы тогда я знала, какой невыносимой будет ссылка… наверно, предпочла бы смерть.

– Зная, как ты ценишь свою гордость, готов поспорить: ты поступила бы так, как поступила, – ответил господин Ху.

Мистраль вздохнула.

– Но океан зовёт меня. Плеск волн, бьющихся о скалы, – точно биение моего сердца. Я совершаю роковую ошибку, подходя так близко к нему.

Том сочувственно погладил чешуйчатый бок.

– Тоска по дому – наверно, это очень грустно.

– Невозможно описать словами. Море словно шепчет: «Иди ко мне». Оно в моей крови. Много лет я избегала океана только поэтому.

Тигр немного подумал и вдруг предложил:

– Если хочешь, я наложу на тебя заговор. Ведь это моя нужда привела тебя сюда. Мне жаль.

Мистраль прерывисто вздохнула.

– Нет. Море живёт в сердце каждого дракона. К чему идти против своей природы? Я являюсь и всегда буду тем, кто я есть, и никем другим. Просто… – она хлестнула хвостом, – на борьбу с собой уйдёт много моих сил.

– Чем скорее мы уберёмся отсюда, тем лучше. Проверю территорию, – шепнула обезьяна.

Несколько шагов – и она исчезла в тумане.

– А там что? – Том указал на ближайший куст.

Среди веток торчали обрывки ржавой проволоки, сплетённой в сеть.

– Это топиарий, – объяснил господин Ху. – Куст выращивают на каркасе и подстригают в виде статуи или какой-нибудь фигуры. Этот разросся, потому что никто за ним не ухаживает.

Том пригляделся к кусту.

– Ух ты! Морской конёк!

– Похоже, здесь никто не обитает уже много лет. – Мистраль огляделась.

– Готов поклясться, что след шпиона ведёт сюда.

Обезьяна вернулась. Усы тигра дрогнули в растерянности.

– Путь свободен во всех направлениях. По крайней мере, я не заметил засады, – отчитался лазутчик.

– Тогда идём! – скомандовал господин Ху и повернулся к Мистраль. – В случае чего защищай мастера Томаса.

Мистраль приставила лапу к лапе тигра и сравнила когти.

– Думаю, этим лучше заняться тебе. – Она улыбнулась. – Сейчас не время для тигриной гордости.

Большой чёрный нос тигра капризно сморщился. Ему было не по нраву, что его поймали на слове, но он смирился.

– Что ж, так тому и быть.

Трава была высокой, но стелилась вверх по склону, и идти было легко. Том непроизвольно вскрикнул, увидев впереди тёмную фигуру. Господин Ху встал в боевую стойку. Мистраль метнулась вперёд, но сразу вернулась.

– Всего лишь статуя.

Том смутился. Они прошли мимо скульптуры: русалка, сидящая на скале и играющая на арфе. Непогода забрызгала изваяние грязью; черты лица стерлись, словно наполовину смазанный набросок карандашом. Холодные пустые глаза продолжали смотреть вслед удаляющимся путникам. Подойдя к фонтану, Том свесился через мраморный бортик. Чаша была доверху засыпана листьями и травой. В середине возвышалась статуя, изображающая плечистого мужчину в струящемся одеянии, держащего трезубец и правящего колесницей в виде раковины, запряжённой дельфинами. Дальше были ещё статуи, тоже на морскую тему. Наконец показалась стена особняка. Обезьяна присела, спрятавшись в траве почти с головой. Высокое двухэтажное здание предстало их взору.

– Что же здесь было? – изумился Том.

Зелёные пятна мха на каменных стенах. Окна забиты досками. Крыша опасно накренилась, обнажив зияющие дыры на месте выпавшей черепицы. Тигр бесшумно догнал обезьяну. Подняв голову, он стал водить носом.

– Пахнет затхлостью, – сказал он наконец. – Но возможно, это просто сырость от океана. Не могу сказать точно.

– Не нравится мне это всё, – нахмурился дракон. – Чую, это ловушка.

– Пойду первым, осмотрюсь, – вызвалась обезьяна.

Господин Ху схватил весельчака за рукав:

– Не рискуй зря!

Обезьяна ухмыльнулась.

– Я никогда не боялся драки.

– Ещё успеется, – пообещал господин Ху. – Меньше всего нам сейчас нужно, чтобы ты попал к ним в западню. Иди вперёд, мы прикроем.

Обезьяна скорчила гримасу, а затем пожала плечами.

– Так и быть, потерплю. Лишь бы не доставить дракону удовольствия спасать меня.

– Больно надо, – огрызнулась Мистраль.

Обезьяна скользнула в сторону и пошла вдоль особняка. Когда она исчезла, Мистраль процедила:

– Смотрите все, какая смелая обезьяна.

– И, надеюсь, мудрая. Хоть иногда, для разнообразия, – пробурчал господин Ху.

Лазутчик вскоре появился с другой стороны – видимо, обошёл вокруг особняка. Остановился, почесал затылок.

– Ничего не слышно, ничего не видно. Но ощущение поганое.

Господин Ху снова принюхался.

– Я чую магию. Сильную магию. Она повсюду. Здесь что-то есть.

Внезапно они услышали крик:

– Помогите!

Том встрепенулся.

– Жэв! Это её голос! Она жива!

Он представил, как она бьётся, беспомощная, в когтях монстров. Неужели и ей суждено умереть? Нет, он этого не допустит. Достаточно того, что погибла бабушка. Не успев толком ничего сообразить, он уже со всех ног бежал к особняку.

– Назад! – приказал тигр, рванувшись за ним. – Мы не можем просто туда ворваться. Помните, что я говорил? Оценивайте соотношение сил!

Том обернулся и сердито посмотрел на учителя.

– Пока мы будем ходить вокруг да около, её убьют! – Он побежал дальше. – Если хотите трусливо прятаться, пожалуйста.

– Приказываю вам вернуться! – властно заявил тигр, втыкая коготь в землю перед собой. – Вы обязаны слушаться меня во всём, вы мой ученик!

– Я ваш ученик только на время, – отмахнулся Том, не останавливаясь.

Чем ближе к особняку, тем лучше можно было разглядеть строение. Но, странным образом, при приближении дом становился всё темнее. В бездонных проходах арок и под скатами крыш растянулись чёрные полотнища теней. Если внутри монстры, Тому придётся встретиться с ними один на один. И что тогда? Он не знал.

– Кто-нибудь, спасите меня! – звала Жэв.

Том никогда так не боялся. Но он продолжал мужественно взбираться вверх по потрескавшимся каменным ступеням.

– Жэв, ты где?

– Это ты? Я здесь, внутри!

Её голос доносился через открытую парадную дверь. Том ступил на крыльцо.

– Ты там одна?

– Да, одна! Никого нет! – ответила девочка. – Но я связана!

Том вздохнул свободнее и шагнул вперёд, но под ногой у него опасно заскрипела доска, и он остановился. Казалось, что крыльцо вот-вот рассыплется в труху под его весом. От солёного воздуха дерево стало рыхлым. Пришлось передвигаться прыжками, выбирая островки понадёжнее. Наконец Том увидел Жэв. Она сидела на мозаичном полу большого зала со связанными за спиной руками. Одна рука была перевязана бинтом.

– Встать можешь?

Жэв попыталась подняться, но тут же согнулась от боли.

– Нога! Ой, как больно!

– Иду, иду!

Оставалось последнее: пройти через пустой зал. Весь пол был выложен сложным узором. На нём были изображены собаки, покрытые красной чешуёй, со стоящей торчком синей шерстью вдоль хребта и на хвостах. Продвигаясь между оскаленными мордами, мальчик не мог отделаться от чувства, что они за ним наблюдают. На крыльце послышались шаги, помощь была уже близко. Раздался громкий хруст.

– Проклятье! – чертыхнулась Мистраль. – Доски насквозь прогнили!

– Конечно, дракон станет винить кого угодно, только не собственную тучность! – стала паясничать обезьяна.

Господин Ху первым достиг дверного проёма и нетерпеливо позвал:

– Мастер Томас, возвращайтесь сейчас же!

Жэв взмолилась:

– Не уходи, пожалуйста!

Том жалобно посмотрел на тигра.

– Мы должны вытащить её отсюда.

Господин Ху оставался на крыльце.

– Девочка, здесь есть ещё кто-нибудь?

– Нет, они все ушли. О, монстры! Какие страшные! Мне надо к доктору.

Том взорвался.

– Вы же видите, ей больно!

Тигр с досадой поджал усы, но кивнул обезьяне и дракону.

– Я выведу ребёнка,