— Я боялся, что ты не вернёшься.

— Вначале я разозлилась и испугалась, что ты тоже увидишь во мне дочь Хазера, и не больше. Я пыталась забыть тебя, но потом поняла, что не смогу… Да и твои слова о том, что Хазер мне не отец, жгли, как кислота. Я пыталась разузнать о балладе, но ничего не выходило, тогда я пробралась в темницу…

— Ты была в темнице Хазера? — Я ужаснулся от одной мысли о такой возможности.

— Да. — Стелли посмотрела на меня, и в её глазах я увидел, как она повзрослела. — Ты прав был, когда думал, что у моего отца есть клыки и он зверь. Но больнее всего мне осознавать, что он не мой отец. Наверное, это сложно понять.

Я представил, что мой отец вдруг сказал, что он мне не родной. Даже одна мысль об этом привела меня в ужас. Но Хазер? Это чудовище? Я вспомнил балладу о поэте и принце, которую слышал лишь однажды, но запомнил навсегда. Её пел слепой менестрель, он был жалок и тощ, словно больная крыса. И народ шарахался от певца, словно тот и взаправду был разносчиком чумы. Я прятался в грязной подворотне, куда меня, побив камнями, загнали мальчишки. Едва услышав его песню, я в тот же миг забыл о камнях, боли, разбитой голове и своём уродстве. Я слушал его, люди подтягивались на площадь, образуя толстое живое кольцо, и бросали в шляпу певцу монеты. Но потом менестрель запел о Хазере. И все, кто там был, исчезли. В одно мгновение. Толпа растворилась так быстро, словно её никогда и не было. Они испугались. И я испугался. Но уйти не мог, потому что хотел дослушать балладу до конца. Я помню, менестрель, допев песню, рассмеялся. Он стоял посреди пустой площади и хохотал. Я тогда подумал, что он очень смелый, но сейчас понимаю, что ему просто нечего было терять. И он действительно хотел навести на наш город чуму, чуму под названием гнев Хазера. В тот день я обрадовался, что его уловка не удалась, но сейчас почувствовал дрожь, осознавая, что был не прав. Менестрель оставил заразу в нашем городе. Эта зараза поселилась в моём сердце, и, похоже, я стал её разносчиком. Гнойник прорвался. Я рассказал Стелли о проклятой песне.

— Я подарю тебе лепесток розы, — пробормотал я, думая о слепом менестреле и том, что он вложил мне в сердце.

— Что? — переспросила Стелли.

— Это строчка из стихотворения, единственного стихотворения, которое осталось от поэта, в одиночку защищавшего Замок Тихой воды. Когда тот поэт бросил вызов Хазеру, в замке все уже были мертвы. Прежде чем войска проклятого принца вошли в ворота, Маг Без Лица уничтожил в замке всё живое.

— А почему же поэт уцелел?

— Когда смерть легла на стены Замка Тихой воды, поэта там не было. Он встречался со своей любимой за крепостной стеной.

— Но почему же тогда он не сбежал?

— Поэт бросил вызов Хазеру, зная, что погибнет. Такой ценой он хотел выиграть время и дать возможность любимой девушке уехать как можно дальше от Замка Тихой воды.

— И ей удалось скрыться?

— Нет. Но поэт об этом не узнал. Маг Хазера обещал ему, что принцесса спасётся.

— Как можно верить магу-убийце?

— Когда надежды нет, поверишь любому. Это был не обман, а акт милосердия. Маг пожалел героя, дав ему утешение перед смертью. Именно тогда Маг Без Лица покинул Хазера. И впоследствии о нём больше никто и никогда не слышал.

— И как же эта баллада связана со мной?

— Говорят, та принцесса, которую любил поэт, носила под сердцем ребёнка. Этого ребёнка и назвал Хазер своей дочерью.

— Эта принцесса была моей мамой? — Голос Стелли задрожал.

— Да.

— А что было дальше?

— Она умерла, — произнёс я и прижал ладонь к губам, сожалея о сказанном.

— Да, она умерла. Это единственное, что я знаю о ней наверняка, мне никто не рассказывает о маме, даже если я прошу. — Стелли произнесла это очень тихо. — И поэт тоже умер?

— Умер, — подтвердил я.

— Как ты думаешь, эта история — ложь или правда?

— Стелли, я не знаю. Кроме того, есть третий вариант: возможно, это простая выдумка.

— А есть разница между ложью и вымыслом?

— Ложь создаётся ради выгоды, сказка — лишь для того, чтобы научить нас чему-то или развлечь.

— И как же узнать правду?

— Наверное, стоит обратиться к фактам. — Меня переполняла важность, в этот момент я казался себе таким умным. — Я знаю, что существует Хазер, и уже встречал упоминания о Маге Без Лица, твоя мать была принцессой Замка Тихой воды, но был ли на самом деле тот поэт или это только красивая выдумка менестреля — вот в чём вопрос. Ведь не сохранилось ни его имени, ни стихов, кроме совсем крохотного. Может, их уничтожил Хазер, а может, их вообще никогда не существовало.

— Как же всё сложно. Одно ясно точно, я не дочь Хазера…

Небо вдруг почернело, сверкнула молния, громыхнул гром, и частые капли дождя ударили в землю, начиная свою бешеную пляску. Пришла гроза, намёка на которую не было на небе, когда я предвещал её.

Мы бросились вверх по ступенькам и спрятались в доме. Непогода веселилась вовсю. Темно было, как ночью, и молнии яростно рвали небосклон на части. Мы со Стелли сидели у входной двери, защищённые ветхой крышей, и наблюдали за гневом небес.

— Как бы я хотела остаться здесь навсегда, — сказала Стелли. — Знаешь, Мир, ни одно место на земле я ещё не называла своим домом, а эту хижину могу и хочу так назвать. Это мой дом, куда мне хочется возвращаться и откуда так тяжело уходить.

— Да, это так, именно поэтому я приходил сюда каждый день, даже когда потерял надежду на то, что ты вернёшься.

— Прости меня, Мир. — Стелли накрыла своей ладонью мою руку.

— Да чего там, зато я поднаторел в игре на лютне. Могу стать менестрелем без всяких там демонов.

— Ты о чём?

— Да так, неважно, — отмахнулся я. Не то чтобы мне не хотелось рассказывать Стелли о Дэмон, просто я не желал говорить о ней в нашем домике. Каким-то звериным чутьём я ощущал: Дэмон может почувствовать, что о ней говорят, и узнать, где я нахожусь.

Так мы и просидели бок о бок, пока гроза не закончилась. А потом, когда дождь перестал, Болота ожили. Все цветы стали лиловыми и раскрылись, а над ними с нежным звуком поднялась вверх золотая пыльца.

Стелли заворожённо следила за происходящим, а я смотрел на неё.

— Мне кажется, что сейчас можно взлететь вверх, стать частью этого места, полностью растворившись в нём. Как бы я хотела остаться здесь навсегда, в этой тишине и покое.

— Никогда так не говори! — испуганно воскликнул я.

— Почему? — удивилась Стелли.

— Потому что стать частью Болот можно только одним способом — утонув в них.

— Но, Мир, посмотри, какая красота.

— Вижу. Но также знаю, что под этими цветами трясина, и любое существо, затянутое туда, погибнет. Его лёгкие вместо воздуха забьёт болотная жижа. И это будет страшная смерть. А ты в момент его гибели увидишь, что болотные цветы окрасились в алый цвет крови, и это тоже будет красиво. Это только маскировка, Стелли, ничего хорошего здесь нет. Опасные монстры всегда принимают притягательный вид, так проще охотиться. Красота и волшебство заманивают, а потом убивают.