Художник Ниобид. Кратер с неизвестным сюжетом, включающим Геракла и Афину. Около 460–450 до н. э. Керамика. Высота 54 см

Новая техника вазовой живописи возникла столетие спустя в афинских керамических мастерских. Можно сказать, что это была инверсия: вместо черных фигур на красном (цвет керамики) стали изображать красные фигуры на черном, что позволило сделать рисунок тоньше и детализированнее. Формы стали реалистичнее, полнее, весомее: если раньше фигуры представляли собой темные силуэты, расположенные против света, то теперь свет будто бы освещал их спереди, благодаря чему они превратились в объемные фигуры. Мазки стали более пластичными, позволяя точнее воссоздавать детали. На одном из краснофигурных кратеров (сосуд для смешивания вина с водой) вполоборота изображены два обнаженных воина, отдыхающие рядом с фигурой Геракла, одетого в львиную шкуру, с дубинкой и луком. Бледными линиями даже намечен холмистый пейзаж, на фоне которого расположены фигуры. Художник — анонимный, как и многие авторы греческих ваз, — стал известен как «вазописец ниобид» благодаря сцене, изображенной с другой стороны кратера, — сцене убийства четырнадцати детей Ниобы, неосмотрительно похваставшейся своими детьми перед богами[68].

Мастерство, с которым изображены эти фигуры, говорит о том, как могла выглядеть почти не дошедшая до нас живопись греческого мира[69]. Большие росписи на стенах и деревянных панелях произвели революцию образов: фигуры стали восприниматься комплексно, в контексте драматических декораций, подчеркивавших их характеры и этос — их нравственное послание. По словам греческого путешественника Павсания (хотя он писал об этом лишь пять столетий спустя), знаменитый художник Полигнот в своих многофигурных картинах «Взятие Трои» и «Одиссей в царстве мертвых» стремился создать ощущение реального пространства, располагая героев в разных регистрах, а не в виде узора на плоской поверхности: «Столько разнообразия и столько красоты в картине фасосского художника!» — заключает Павсаний[70]. Кроме того, согласно римскому автору Плинию Старшему, Полигнот первым стал писать женщин в прозрачных одеждах и придавать выражение лицам, изображая открытые рты и даже зубы, — что непросто сделать убедительно[71]. Дух соперничества подстегивал греческих художников ко всё более искусным иллюзиям. Плиний упоминал также о живописце Зевксисе, который столь мастерски изображал виноград, что птицы прилетали его клевать, и, разбогатев на своем искусстве, мог золотом вышивать свое имя на одежде. И всё же его превзошел соперник Паррасий, столь невероятно написавший занавес, что обманутый Зевксис попросил отодвинуть его, чтобы увидеть картину за ним. Сохранившиеся вазы кажутся лишь слабым отблеском тех прославленных работ, но, если бы не они, мы никогда бы не увидели живописи раннего греческого периода.

Согласно греческому мифу, живопись изначально являлась актом создания памяти. В своей «Естественной истории» Плиний Старший рассказывает о молодой женщине из Коринфа, которая обвела тень своего возлюбленного, падающую на стену, перед его отъездом в чужие края: этот рассказ поразительно напоминает создание самых первых изображений человека — трафаретных рисунков рук на стенах пещер, сохранявших таким образом присутствие человека. Не случайно Мнемозина, или память, была матерью муз в греческой мифологии.

Греческая скульптура также берет истоки в мифах. Первыми монументальными произведениями резчиков стали культовые изображения из дерева, а позднее — из известкового камня и мрамора. Согласно легенде, изначально скульпторы подражали творениям некоего Дедала, которые они впервые увидели на Крите. Ходили слухи, что именно Дедал по приказу царя Миноса построил в Кносском дворце лабиринт, в центре которого поджидал своих жертв получеловек-полубык Минотавр. Также Дедалу приписывается создание летательного аппарата, с помощью которого он сбежал от царя Миноса, перелетев с Крита на Сицилию, однако его сын Икар, как известно, поднялся слишком высоко к солнцу и упал в море. В греческих сказаниях Дедал был protos heuretes — «первооткрывателем» новых техник и форм, его имя стало синонимом изобретательства. Он воплощал собой творчество, мастерство и смекалку[72]. Подобно древнеегипетскому Имхотепу, Дедал почитался как художник, наделенный божественными способностями, но, в отличие от египетского коллеги, нет никаких доказательств, что он действительно существовал.

Однако дедалические скульптуры — работы греческих учеников Дедала — вполне реальны: их история начинается с VII века до нашей эры. Это были слитные вертикальные статуи с лицами-масками, напоминающие увеличенные копии мраморных скульптур, которые создавались на Кикладах, в том числе на Наксосе и Санторини, между Критом и континентальной Грецией на протяжении уже более тысячи лет: практически безликие женские фигуры со сложенными руками, едва заметно прорезанными глазами и носами. Как и многие древние скульптуры, кикладские статуи были раскрашены яркими красками — возможно, у них были такие же широко открытые глаза, как и у адорантов из Эшнунны.

К этому скульптурному стилю — кикладско-дедалическому — добавляется свежая струя, пришедшая с юга, то есть с северного побережья Африки. К середине VII века до нашей эры греки основали на Ниле, южнее Александрии, торговое поселение Навкратис (именно сюда прибыл Геродот во время своей поездки в Египет). Открытие грандиозного египетского искусства резьбы по камню произвело мощное впечатление на весь греческий мир, задав некий стандарт и подстегнув в греках дух соперничества[73].

В это время в греческих скульптурных мастерских возникает новый тип статуй: изображение молодого мужчины (kouros — курос) и парное ему изображение женщины (kore — кора), которые вместе назывались по форме мужского рода «куросами» (kouroi). Это была первая собственно греческая скульптура, поскольку Крит и острова Эгейского моря находились слишком далеко, чтобы считаться полноценной частью греческого мира. Куросы создавались в память о героизме юных, о тех, кто погибли молодыми, — или, напротив, о тех, кто умерли в старости, но хотели, чтобы их помнили молодыми. Их ставили в святилищах в знак благодарности за победу в битве (над персами), или в гонках на колесницах, или в боксерском поединке. Куросы всегда изображались горделиво обнаженными — как участники игр в Олимпии, проводившихся уже более сотни лет. А вот коры были одетыми: пройдет еще почти двести лет, пока греческий скульптор изваяет первую полностью обнаженную женскую статую (до этого они появлялись лишь в виде небольших статуэток). Неподвижные позы куросов были навеяны египетской скульптурой. Однако их сжатые кулаки, поднятая голова с устремленным вдаль взглядом и одна выдвинутая вперед нога ломали чары египетских канонов, создавая собственную магию. Их напряженный взгляд, казалось, способен раздвигать пространство.

Курос, известный как Аполлон Тенейский. Около 560 до н. э. Мрамор. Высота 1,53 м

Тело одного из куросов, так называемого Аполлона Тенейского, созданного в середине VI века до нашей эры в Коринфе, словно подпружинено живыми мускулами. Его глаза широко открыты от наслаждения и радости, улыбка вызывает в воображении розоватость щек,