а исследования в Южном Уэльсе продолжила супружеская пара Кеннет и Дорис Кермак. Они нашли сотни новых костей и зубов.

Рост мозга синапсид во времени, итогом которого стал крупный мозг млекопитающих со складчатой структурой и увеличенной новой корой переднего мозга. Масштаб 3 см.

Рисунок Сары Шелли

Тем временем в Китае команда иезуитов-палеонтологов из Католического университета Фужэнь в Пекине занималась собственными поисками первых млекопитающих. Один из них, отец Эдгар Эйлер, отправился в провинцию Юньнань, где откопал череп длиной в 2,6 см, с нижней челюстью. Он отослал его в Пекин своему собрату по ордену отцу Гарольду Ригни. Когда в дверь Ригни постучались спецслужбы — недавно созданные новым правительством Мао, — он как раз изучал ископаемые. Его арестовали и бросили в тюрьму на четыре года. Ригни повезло меньше, чем Кюне: он не имел возможности заниматься палеонтологией в заключении, так как коммунисты всерьез вознамерились уничтожить религиозные организации в Китае. Усилиями тайной дипломатии Ригни в конце концов был освобожден из тюрьмы и вернулся в США, где его ждал череп, который вывезли втайне от коммунистов. Он отложил его в сторону и засел за автобиографию — изящно озаглавленную «Четыре года в красной преисподней» (Four Years in a Red Hell) — и только потом описал находку в знаменитой статье 1963 г., объявив, что это новый вид морганукодона. Эта великолепная окаменелость, вкупе с пополняющимся фондом костей и зубов из Уэльса, сделала морганукодона эталонным представителем ранних млекопитающих.

Были и другие ранние млекопитающие — целый набор видов, живших в триасе и юре. Многих из них нашли в Великобритании, и, как и морганукодона, их находят в пещерах[11] Англии и Уэльса. Возможно, эти халявщики жили под землей, но более вероятно, что их смывало туда во время наводнений или они проваливались в коварные трещины и их кости со временем накапливались в этих доисторических гробницах. Один экземпляр нашел Кюне, но не распознал поначалу. Находка была представлена двумя зубами, обнаруженными им вскоре после эмиграции в Великобританию. Он продал эти зубы Рексу Паррингтону в Кембридже, и тот определил животное как новый вид, дав ему название «эозостродон» (Eozostrodon). Еще один образец нашла в уэльских пещерах Диана Кермак, назвавшая его «кюнеотерий» (Kuehneotherium) — в честь Кюне.

Были и такие, к которым Кюне не имел никакого отношения. В Южной Африке любительница-археолог Айони Раднер — самоучка, которая сначала была вольнослушательницей в Кейптаунском университете, а затем научным сотрудником Южноафриканского музея — обнаружила интересный череп и скелет животного, получившего название «мегазостродон» (Megazostrodon). По другую сторону земного шара, в Гренландии, гарвардский профессор и бывший военный моряк Фэриш Дженкинс — носивший с собой на раскопки ружья, чтобы отгонять белых медведей, и поддерживавший в экспедиционном лагере казарменные порядки — нашел челюсти и зубы млекопитающих типа морганукодона. Есть и более свежие открытия, например замечательный гадрокодиум (Hadrocodium) из Китая. Головка у него была с ваш ноготь, а туловище — с канцелярскую скрепку; таким образом, размером он не превышал самого маленького среди ныне живущих млекопитающих[12] — свиноносой летучей мыши из Таиланда, которая весит полтора-два грамма.

Первые млекопитающие были успешными. Они диверсифицировались с головокружительной скоростью, используя преимущества своего большого мозга и новообретенного умения жевать. Они распространились по всей Пангее и вскоре стали всемирным явлением. Млекопитающие были одной из первых основных групп животных, которые широко расселились по суперконтиненту, и им не помешали мегамуссоны и пустыни. Большинство из них, по-видимому, были насекомоядными — мелкие размеры и сильный точный укус идеально подходили для того, чтобы занять нишу прытких ловцов насекомых. Но питались они не одними и теми же насекомыми. Пэм Джинн и ее коллеги сравнили износ зубов морганукодона и кюнеотерия и обнаружили, что эти два вида, сосуществовавшие в Уэльсе раннего триасового периода, специализировались на различной пище. Морганукодон ел насекомых с твердым панцирем, как у жуков, тогда как кюнеотерий предпочитал более мягкую добычу вроде бабочек. Это было первое проявление тенденции, которая будет воспроизводиться на протяжении всей эволюции млекопитающих: когда появлялась новая волна представителей этого класса, она обычно начиналась с мелких насекомоядных, которые незаметно диверсифицировались.

Когда Фэриш Дженкинс не собирал челюсти млекопитающих с ружьем за спиной, он представал в роли галантного профессора Лиги плюща, читающего лекции в безупречных костюмах. Он был артистичным лектором и забавлял несколько поколений студентов своим завуалированным юмором и умелым применением реквизита, самым скандальным образцом коего была деревянная нога, как у капитана Ахава, — ее он надевал, чтобы продемонстрировать разные типы человеческой походки. Однако больше всего его бывшим студентам запомнились его тщательные зарисовки черепов и скелетов — его основное наглядное пособие в эпоху до PowerPoint. Он приходил в аудиторию за несколько часов до занятий, иногда затемно — когда ночные млекопитающие гарвардского двора охотились на насекомых, — и рисовал мелом на доске свои шедевры.

Самый знаменитый из его рисунков — мегазостродон. Впервые этот рисунок, отредактированный профессиональным художником, был опубликован в работе Дженкинса 1976 г., где описывался скелет, найденный за десятилетие до того Айони Раднер. Рисунок стал одной из классических научных иллюстраций, которая часто фигурирует в учебниках и, да, в презентациях PowerPoint, столь популярных в наши дни. Подобно культовому портрету Че Гевары, он означает нечто большее, чем просто отдельного индивида. Это образ революции — первых млекопитающих, распространившихся по Пангее и основавших династию.

Революционное изображение древнего млекопитающего Megazostrodon, созданное Фэришем Дженкинсом.

На основе иллюстрации из Jenkins & Parrington, 1976

Малютка мегазостродон, величиной с мышь или землеройку, встревожен. Он стоит, насторожившись, у корней дерева, гордо держа на лапах гибкое тельце. Момент нерешительности. Ступни задних лап расположены так, словно он собирается взобраться на дерево и исчезнуть в ветвях. Но кисти передних направлены наружу, давая возможность удрать по земле. Он что-то чует — то ли опасность, то ли вкусную букашку, так как челюсти приоткрыты и в них полный набор резцов, клыков, предкоренных и коренных. Зубки крохотные, но острые и выглядят так, словно готовы сомкнуться за доли секунды. Глазницы маленькие, а значит, для ориентации в окружающей среде зверек полагался в основном не на зрение. Что бы ни насторожило его, он услышал это или учуял.

Если бы мы увидели это животное во плоти, а не его скелет, мы бы его узнали. Несомненно, это млекопитающее. Оно было покрыто мехом, ходило, покачиваясь туда-сюда, на своих лапках и обладало полным комплектом маммальных зубов, использовавшихся для жевания и менявшихся лишь единожды за всю жизнь