class="p1">Волоча огромные сумки на колесах, по перрону пробежали японцы, перекликаясь между собой на своем птичьем языке…

От очередной шутки мужчины проводница вдруг захохотала неожиданно хриплым и вульгарным голосом. Воодушевленный успехом, он, как фокусник, извлек из бездонных карманов плаща шоколадку и попытался тут же накормить ею проводницу. Она отворачивалась и хохотала еще громче.

Сдвинулась стрелка вокзальных часов, раздались первые аккорды «Гимна великому городу». «Красная стрела» плавно тронулась с места. Мужчина вскочил в тамбур и, ухватив проводницу за талию, увлек в глубь вагона. Поезд набирал ход. Мелькали окна, двери, белоснежное постельное белье, лица пассажиров, цветы на столиках. Наконец пронесся последний вагон, подняв вихрь пыли и мусора и открыв следующую платформу, посреди которой возле обшарпанного плацкартного вагона, принадлежавшего изношенному составу неизвестного направления, стояли Андрей, Володя, Валера и человек десять провожающих.

— Наши сейчас в «Астории» диплом обмывают, — огорченно вздохнул Валера.

— Так чего ты терялся-то? — удивился Альберт. — Ехал бы прямо оттуда!

— Ну, да ты что! Ленка меня убила бы просто!.. Я и так их оставил с сорока рублями на два месяца — эксперимент на выживание…

— Да, на положительный результат надежды мало! — засмеялся Володя.

— Всяко польза для науки, — мрачно произнес Валера.

— А ты приди пару раз домой пьяным, они тебя сразу зауважают, — посоветовал Виктор.

— Это еще что! — вставил Слава. — У нас дома дела по- страшнее! У нас один знает, откуда деньги берутся, но не знает, куда они исчезают, а другой знает, куда они исчезают, но не знает, откуда они берутся. Мистика!

— Поехали с нами, — предложил Володя, — там они только исчезают.

— Я бы поехал — не могу, — оправдывался Слава, — тестю обещал дачу помочь достроить.

— Там и достроишь, — засмеялся Сергей.

— Как Нинка? — спросила Светлана.

— Да ничего, вроде, — ответил Андрей. — Заходи к нам как-нибудь.

— Зайду, наверное, на днях.

— Ты, Андрюха, не огорчайся, — приобнял его Виктор, — деньги будут!

— Карты взяли? — вспомнил Валера.

— Я Вовке отдал, — сказал Слава.

— У меня, у меня… — Володя похлопал по нагрудному карману.

— Ну, и чем кончилось? — спросил Альберт.

— Заглядываю в ведомость: у всех уже зачеты, только напротив моей фамилии — пропуск, — продолжал рассказывать Володя. — «И в том строю есть промежуток малый, быть может, это место для меня…»

— Всех вас, двоечников, надо в ЛЭТИ отправить, на перевоспитание, — сказал Виктор. — У них там железная дисциплина: сессию вовремя не сдал — на сборы автоматом не попадаешь. У них все в отличниках ходят!

— Еще по две взяли — нормально, — объяснял кому-то Слава. — Можаев пришел, пивка сверху положили — отлично…

— Старина, ты только не волнуйся, — Виктор снова обнял Андрея, — за стекла я с тобой расплачусь. Я тебе рубашку куплю…

— А вот и Виталий Михалыч!

Со стороны вокзала появился Виталий — в кедах и городской куртке, с пузатым портфелем в руках. Круг разомкнулся, пропуская его в середину.

— Привет будущим мастерам спорта! — раскрыв портфель, Виталий начал выкладывать его содержимое прямо на асфальт. Сначала появились остроносые галоши с завязками, затем толстый том «Истории архитектуры», следом бутылка портвейна, связка титановых карабинов, металлический скальный молоток и небольшой сверток.

— Портфель инженера, — прокомментировал Сергей.

Окружающие засмеялись.

Андрей получил молоток, Володя — карабины, Валера — сверток, мгновенно превратившийся в пуховую жилетку, которую он тут же надел.

— Спасибо, Виталий, родина тебя не забудет! — поблагодарил Валера.

— Спасибо в карман не нальешь! — заметил Слава.

Виталий протянул ему бутылку портвейна.

— Нож есть у кого-нибудь? — поинтересовался Слава.

— У меня есть, — сказал Валера, — но он в рюкзаке.

— Дай-ка сюда, — Виктор взял портвейн. — Эх, молодежь, всему вас еще учить надо…

Схватив пробку зубами, он с силой потянул бутылку вниз. С характерным звуком пробка вылетела, вызвав аплодисменты.

— Ты был неотразим, — восхитилась Ира.

Виктор, смеясь, отдал ей бутылку.

— Стаканов, извините, нету, — развел руками Виталий.

— Как же мы без стаканов? — удивился Сергей.

— Ну что, на дорожку? — Виталий взял у Иры портвейн, пролил немного вина на асфальт и вручил бутылку Андрею.

Андрей глотнул и передал дальше. Бутылка кочевала по кругу. Валера закурил.

— Старина, дай-ка папиросу, — смачно вытерев усы, Виктор поставил прошедшую полный круг бутылку на асфальт.

Валера протянул ему пачку «Беломора». На перроне появились озирающиеся по сторонам Татьяна и Наташа.

— Девчонки! Мы здесь! — крикнула Светлана.

Девушки поспешили к ним.

— Что у вас за поезд такой?! — возмущалась запыхавшаяся Наташа. — Мы тут все перроны обегали, нигде ничего не написано, никто ничего не знает… Танюха, доставай!

Татьяна вынула из сумки коробку с тортом.

— Вот и закуска! — обрадовался Альберт.

В коробке оказалось три четверти нарезанного торта. Все взяли по куску. Виталий достал новую бутылку.

Неожиданно поезд дернулся и поехал. Володя, Валера и Андрей вскочили в тамбур. Им на ходу впихнули коробку с остатками торта.

Поезд набирал ход.

— Ни пуха! — провожающие размахивали вслед руками и бутылками.

— К черту!!! — одновременно закричали в ответ Андрей, Володя и Валера, высунувшись из двери.

Через мгновение состав изогнулся, и никого из оставшихся уже не было видно.

6

В глубине сада персиковых деревьев, на длинном настиле под навесом из причудливо переплетенных лоз неспелого винограда, как будущие бабочки в коконах, зарывшись с головой в спальные мешки, ворочались в сладких предрассветных снах постояльцы альпинистской базы.

Из черного резинового шланга, упрятанного в зеленых листьях, непрерывно падала тонкая струя воды, охлаждая лежавшие в траве золотистые дыни.

Рукой, обмотанной несвежими бинтами, загорелый молодой человек поднес шланг ко рту, долго и жадно пил, проливая воду на белоснежную рубашку и серые городские брюки — и то, и другое в больших квадратных складках от долгого хранения в сложенном виде. Потом, слегка прихрамывая, отошел и присел на край настила, осторожно отставив в сторону больную ногу в шерстяном носке, надетом сверху на тапочек. По соседству с ним коротко стриженый мужчина в выцветших тренировочных штанах и шлепанцах на босу ногу укладывал рюкзак. Прислонившись к увитому виноградом столбу, девушка в пуховом жилете вычесывала перья из длинных выгоревших волос.

— Ничего не забыли? — спросил стриженый.

— Да, вроде все, — сказал больной.

— Паспорт, билет? — спросила девушка.

— Тут, — он проверил задний карман брюк.

— Через семь часов уже дома будешь, — стриженый затянул ремни, примял рюкзак коленом и отставил в сторону.

— Я домой, наверное, и не попаду, — сказал больной, — похоже, придется прямо с аэропорта к матери в больницу ехать.

— А она в каком отделении работает? — спросила девушка.

— В реанимации.

— Я же серьезно! — обиделась девушка.

— Я тоже.

Стриженый принес со стоящего неподалеку столика литровую бутыль с остатками вина, две аэрофлотовские чашечки и поднос с абрикосами, кусками лепешки и перьями зеленого