— Почему мы ругаемся?

— Ты стал раздражителен, груб, — прошипела она.

Он удивился:

— Да?

— Уж поверь мне.

— Ну, прости. Я страдаю. Честное слово, схожу с ума. Всеменя бесит. Что мне делать? Любить тебя меньше? Я не могу.

— Люби так же, но сдерживай себя, — холодно посоветовалаДалила.

Александр разозлился, оттолкнул ее, в ярости стукнул кулакомпо подушке, закричал:

— Черт! Ты издеваешься надо мной! Я не на приеме упсихоаналитика! Я не твой пациент!

— Не ори! — психанула она. — Я устала! Устала от грубости! Яне собачонка, которую можно то приласкать, то пнуть, в зависимости отнастроения! Рядом с тобой я перестала быть бабой! Все время держу оборону!

Далила нервно схватила одежду, плохо соображая, бросила еена пол, вновь подобрала, ничего не видя перед собой, сделала пару шагов,вернулась.

Ей вдруг показалось, что это все, конец. Тошнота подступилак горлу, голова закружилась, ноги подкосились, обессиленная, Далила упала накровать и разрыдалась.

Ее слезы обезоружили Александра. Несколько секунд оноторопело хлопал глазами, а потом бросился ее успокаивать. Успокаивать он неумел, растерянно гладил Далилу по волосам с бормотанием:

— Не надо, не надо.

— Саша, мы должны что-то предпринять, — жалобно пропищалаона.

— Хорошо, я все предприму, — пообещал Александр. —Успокойся, мышонок. Иди ко мне.

Далила доверчиво прижалась к его груди. Она была в полнойрастерянности: «Куда он клонит? Чего добивается? Хочет бросить меня? Не пойму».

В этот вечер они больше не ссорились. Александр былочарователен, как в первые дни их любви. Пригласил ее в ресторан. Далила быланеудачно одета, но отказать ему не решилась: снова ревность, ссора. Пошла радимира. Однако Александр опять стал раздражительным. У входа в зал заспешил, недал ей покрутиться у зеркала, начал упрекать:

— Почему женщины так себя обожают? Их от зеркала неоттащить.

Мягкий упрек, но Далила-то знала, как умеет Александрнабирать обороты.

— Здрасте, — осадила она его. — Если женщины себя обожают,то что сказать про мужчин?

— Мужчины у зеркал не задерживаются, — самодовольно изрекАлександр. — Они безразличны к своей внешности.

— Распространенное заблуждение, — усмехнулась Далила. — Вкрупном универмаге Стокгольма над зеркалом установили скрытую камеру инеожиданно получили такую статистику. В зеркало заглянули 412 женщин, восновном — чтобы поправить прическу, и 778 мужчин, чтобы полюбоватьсясобственным отражением.

Александр сдаваться не пожелал:

— Бесполезно спорить с образованной женщиной. Если логики нехватает, цифрами бьет. Почему тогда мужчины не таскают с собой зеркал?

— В отличие от женщин, хочешь сказать?

— Именно. Так почему? Что говорит наука? Или не знаешь? —подковырнул он ее.

— О мужчинах я знаю все, — заявила Далила. — Везде, кромеСеверной Америки и Австралии, женщины работают гораздо больше мужчин.

— Ну и что? Я тебе задал вопрос.

— И получил ответ. Мужчины ленивы, не любят себя утруждать.Но мимо свалившегося на них удовольствия они не пройдут.

— А женщины мимо удовольствий проходят, по-твоему?

— По-моему, пролетают. Заботы о других обуревают женщин дажетогда, когда они думают о себе.

— Никто в этом не виноват, — заключил Александр, с интересомразглядывая девицу, самозабвенно танцующую возле эстрады.

Ощутив укол ревности, Далила спросила:

— Нравится?

— Недурна. Можешь набросать мне ее портрет?

— Психологический? — уточнила она.

Александр поднял брови:

— Ну да. Остальное я вижу.

Далила пожала плечами:

— Кто тебя знает. Вдруг ты заинтересовался тем, как вижудевицу я.

— Хорошо, я заинтересовался. И как?

— Банально смазлива, безвкусно одета и двигается с грациейутки.

Александр от души рассмеялся:

— Человеческий род прекратится, если мужики обзаведутсяпривередливостью баб.

— Мужчины раньше исчезнут с лица земли, если женщиныперестанут им дурость их прощать и хором предоставят этих взрослых детей самимсебе, — парировала Далила и сердито подумала: «Видели бы меня мои пациенты.Терпимости их учу, а сама сладострастно грызусь по пустякам. Веду себя какфригидка».

Музыка отзвучала, девица остановилась, но к столику непрошла, куда приглашал ее жестом толстый коротконогий мужчина. Отмахнувшись,она стрельнула взглядом в зал и наткнулась на злые глаза Далилы. Презрительнодернув плечом, девица пьяной походкой обогнула фонтан и направилась в холл.

Далила, не сводя глаз с девицы, привстала, будто бызачарованная. Александр удивленно спросил:

— Куда ты?

— Губы подкрашу, — шепнула Далила и, сама не зная зачем,поспешила вслед за девицей.

Девица против ее ожиданий направилась в гардероб, поигрываяна ходу номерком. Далиле ничего другого не оставалось, как завернуть в туалет —не стоять же столбом в пустом холле, глазея, как та одевается.

"Зачем я вообще за нею поперлась? — ругала себя Далила,растерянно стоя у зеркала с губной помадой в руках. — Какая сила меня погнала?Ревность? Любопытство? Злость на Александра?

Шестое чувство! — вдруг осознала она. — Девица внешне похожана Вету, только наглый ее вариант".

Едва она успела об этом подумать, дверь распахнулась. Втуалет кто-то вошел, но Далила из вежливости не оглянулась.

Чиркая по губам помадой, она копалась в себе: «Почему яклинюсь на бедах Веты? Разве мне мало своих проблем? Кстати, как ее подругузовут? Фамилию помню, Миронова. А имя? Даша? Нет. Катя? Да нет. Настя! Точно,Миронова Настя!»

— Который час, не подскажете? — неожиданно прозвучал надухом вопрос.

Далила вздрогнула, оглянулась и испытала шок. В дверяхстояла девица, та самая, но теперь на ней была темно-желтая курточка от «Диор».

— Который час, не подскажете? — повторила она, заметиврастерянный взгляд Далилы.

— У меня нет часов, — изумленно промолвила та, хотя изящныезолотые часики обвивали ее запястье.