– Да-да, именно это я и хотела сказать, – торопливо заверила его моя сводная сестра.

Кошка – вот что она имела в виду. Я нахмурился.

Дурачиться сразу расхотелось, и я пару раз послушно съехал с горы рядом с Анной. Хорошо, что к тому времени она уже научила меня тормозить на этих досках.

Мелоди пыталась поймать мой взгляд, когда мы вместе изучали карту горнолыжного комплекса:

– Глядите, этот подъёмник на три места называется кугуар!

Кугуарами в этих краях называли пум.

– И что? – Остальные явно не поняли, что здесь смешного. К счастью, они были не в теме.

– Давай ты просто забудешь, кто я такой? – шепнул я Мелоди, когда мы ненадолго остались на склоне одни. – Всем будет проще.

– Как же я забуду – ведь это так здорово! – Мелоди смотрела на меня с восторженной улыбкой. – Как тебе постер с пумой в моей комнате?

– Классный, – ответил я с мысленным вздохом.

Весь вечер мы проторчали перед телевизором. В гости к Марлону пришла его подруга Дебби – причёской она напоминала снежного барана. В отличие от Марлона, она относилась ко мне хорошо.

– Ваши травы прекрасно помогли мне от кашля, Джей! – восторгалась она. – Отличная идея!

– Я рад. – Я мимолётно улыбнулся Дебби, потому что в местных новостях как раз говорили об ограблении банка.

«Полиция по-прежнему теряется в догадках: вор не оставил следов ДНК, и нет никаких версий, где может находиться украденное, – сообщила ведущая. – Глава полиции Клэрксон высказал следующее предположение: «Возможно, у грабителя был ключ. Других объяснений, почему помещение было заперто снаружи, пока нет». В настоящее время ведётся допрос сотрудников банка, все они дали согласие подвергнуться проверке на детекторе лжи».

Судя по всему, совесть у них была чиста. Похоже, преступник кто-то другой. Мне в голову снова пришла мысль, что в дело мог быть замешан оборотень. Нелл ведь тоже смогла незаметно проникнуть в банк и выйти оттуда!

– Странная история, – сказал Марлон. – Пап, я пойду с Дебби в свою комнату, хорошо?

– Оставь дверь открытой, и в одиннадцать часов отбой, – пробурчал Дональд.

– В одиннадцать?! Чёрт побери, я уже не ребёнок, и…

– Ровно в одиннадцать. Ты знаешь, что я вынужден ограничивать тебя. Это в твоих же интересах, Марлон.

Дональд разглядывал свою коллекцию виски, выбирая напиток на вечер. И что он только находит в этой гадости?.. Она пахнет почти как жидкость, которой Анна моет окна.

Марлон в негодовании удалился вместе с Дебби, а Дональд отправил Мелоди в ванную чистить зубы.

– Я тоже пойду наверх, – сказал я, хотя на меня сейчас никто не обращал внимания. – Я так устал – если дверь в мою комнату будет закрыта, не будите меня, хорошо?

– Конечно, сокровище, – отозвалась Анна.

Сокровище. Так меня ещё никто никогда не называл, даже она. Меня пробрала дрожь. Наверное, это очень важное ласковое прозвище. Я уже знал, насколько люди ценят деньги, золото и драгоценные камни. А мною, оборотнем, дорожит человек!

Молча, не в силах произнести ни слова, я спустился по лестнице и поцеловал Анну в щёку.

Несколько мгновений я вдыхал её запах – аромат ванили и свежеиспечённого хлеба. Она с улыбкой смотрела на меня:

– Спокойной ночи, Джей, приятных сновидений. Жаль, что я не могу заняться твоей подругой Холли, но я поговорю с Крампом, чтобы он обходился с ней помягче, идёт?

– Было бы здорово, – ответил я и прибавил, как меня учили: – Спокойной ночи.

У меня на душе было очень пакостно из-за того, что приходилось обманывать Анну – снова и снова.

Я закрыл дверь, выключил свет и в полночь выбрался из окна. В этот раз я собирался превратиться в прыжке: должна же быть хоть какая-то польза от этих дурацких уроков превращения. Я сел на подоконник, свесил ноги из окна и, прыгнув со второго этажа… вдруг засомневался. Если я сейчас облажаюсь и приземлюсь человеком, то наверняка сломаю ногу!

– Тимбукту, – торопливо прошептал я – и почувствовал, как моё тело вытягивается, а руки и ноги превращаются в лапы. Повезло! Мягко приземлившись в тёмном саду, я втянул носом ночные запахи.

Брэндон уже ждал меня. На нём, как обычно, были штаны защитного цвета с кучей карманов, чёрный свитер и чёрно-серебристая зимняя куртка. Я, урча, потёрся головой об его ноги, и друг окинул меня скептическим взглядом:

– Надеюсь, ты потом оденешься? В таком виде я с тобой в город не пойду!

– Нет-нет, не беспокойся, я не собираюсь оказаться в зоопарке.

Спрятавшись за гаражом, я снова превратился в человека и оделся, чтобы беспрепятственно перемещаться по Джексону.

Нам с Брэндоном нужно было кое-что сделать.

Возможно, на месте преступления остались следы, которые могли обнаружить только мы.

Ночью в Джексоне было довольно тихо. Утомлённые туристы-лыжники разбрелись по гостиницам, большинство ресторанов уже закрылось. Только бар под названием «Ковбой на миллион долларов» был ещё открыт – его вывеска призывно мигала неоновыми огнями.

Мы прошли через сложенную из оленьих рогов арку на Таун-сквер и брели по пустым тротуарам, освещённым уличными фонарями, пытаясь казаться обыкновенными людьми. Правда, мальчишки обычно не ползают на коленках по тротуару перед закрытым банковским филиалом. Вернее, ползал всего один мальчик – я.

– Караг, что ты там делаешь? – с недоумением спросил Брэндон.

– Как что – ищу следы, – отозвался я, разглядывая тротуар. – Преступник же должен был каким-то образом проникнуть в банк и выйти из него.

– Да, но за это время здесь побывало примерно три миллиона прохожих – а может, и три миллиарда, – возразил Брэндон и занялся собственным расследованием. Со стороны он тоже выглядел странно: я ещё никогда не видел, чтобы кто-то обнюхивал банкомат.

– Брэндон, не занимайся ерундой: он обчистил не банкомат, а ячейки сейфа, – напомнил я другу. – Дурацкая затея – явиться сюда ночью. Днём мы могли бы зайти в депозитарий и оказались бы значительно ближе к месту преступления.

– И правда. – Вид у Брэндона был несколько удручённый. – Пожалуй, мы самые бестолковые детективы в мире. Хотя это ведь наше первое расследование.

Сдаваться я пока не собирался. Внимательно оглядевшись, я кое-что заметил.

– Это волос, – торжественно провозгласил я, подняв свою находку: бурый волос длиной примерно с палец застрял между дверных петель. Человек ни за что бы его не заметил.