— Ты хочешь сказать, что мне и сейчас не стоит переживать?

— Легкое волнение — это, разумеется, нормально. Мы ведь живые люди, не роботы. Но ты снова готова, как тогда. Просто скажи себе, что сделала все возможное и от тебя зависящее, и теперь все будет хорошо. Или вообще проиграй ситуацию немного вперед, мысленно. Будто все уже произошло. Увидишь, тебе сразу легче станет.

— Как же мне это сделать?! Выставка может пройти с успехом, а может провалиться! Я глаз не способна была сомкнуть часов с четырех ночи, так сильно нервничаю! А ты говоришь!

— Не просто говорю, а настаиваю. Это, между прочим, известная методика. Проиграй мысленно оба варианта. И тогда, что бы ни произошло, ты будешь психологически готова к любому исходу так, будто он уже случился. И нервничать перестанешь практически совсем.

— Думаю, это невозможно, — пробормотала Татьяна, — но я все же попробую.

— Вот и замечательно. А я пока приготовлю завтрак.

— Что ты, Женечка! Мне сейчас даже крошечный кусочек в горло не полезет.

— Французы полагают, что аппетит приходит во время еды. А я приготовлю замечательный омлет по рецепту тети Милы. Ничего сложнее, к сожалению, не умею, но это блюдо выходит идеально. И ты обязательно должна его попробовать. При любом варианте развития событий силы понадобятся обязательно. Тем более если выставка будет иметь успех.

Я болтала и одновременно занималась готовкой. Заваривала кофе, поджаривала тосты и взбивала яйца для омлета. А подопечная ненадолго задумалась и перестала участвовать в беседе.

— Как думаешь, почему так происходит с восприятием успеха? — спросила Татьяна через некоторое время, откусывая тост с маслом и отпивая глоток кофе.

— Не знаю, — пожала я плечами, — это психологи заметили, что пережить успех людям зачастую гораздо сложнее, чем поражение. А от себя могу сказать, что сегодня каждый твой знакомый, а также незнакомец, который будет тебе представлен, пожелают выпить с тобой бокальчик шампанского. И даже если ты сделаешь с каждым почитателем по глотку, ты сильно опьянеешь, разомлеешь и тебе будет трудно продержаться до конца мероприятия. Так что яйца и тосты со сливочным маслом на завтрак — это то, что тебе сейчас требуется больше всего. Одни сработают как губка, другие защитят твой желудок от излишков алкоголя. И все будет замечательно.

— Спасибо, Женя. Я очень ценю твою поддержку и заботу. Честное слово. И мне стыдно за недавний выпад. Давай спишем его на излишнюю нервозность перед выставкой? Ладно? Теперь, когда мы завтракаем и болтаем на кухне, мне становится лучше. Правда, и метод твой работает! Так что сейчас я рада, что мама с тетей Милой проявили тогда инициативу.

— Вот и замечательно, — легко согласилась я.

Мы болтали о ничего не значащих мелочах, пока заканчивали завтрак и собирались на мероприятие. Я сознательно не оставляла Татьяну наедине с ее мыслями, чтобы единожды успокоившись, она не начала накручивать себя снова. Ведь искать в подготовленной работе недостатки, а также переживать по поводу того, что может пойти не так, можно до бесконечности. Но толку от таких размышлений ноль. Только доведешь себя до высшей степени нервозности, а больше ничего не добьешься.

— Ты пригласила на открытие маму с сестрой? — как бы между прочим спросила я Татьяну.

— Не только не пригласила, но и попросила не приходить сегодня, в первый день, — произнеся это признание, женщина покраснела, словно нашкодившая школьница, — и мне так стыдно, Женя! Честное слово! Но я была вынуждена так поступить. Сейчас мне нужно, чтобы рядом был человек вроде тебя, способный держать себя в руках в любой ситуации. Более того, способный меня успокоить. Мама же с Леной, наоборот, станут нервничать, во всем сомневаться и высказывать свои сомнения вслух, что, как ты понимаешь, спокойствию вовсе не способствует.

— Полагаю, ты совершенно права. Тем более что они могут прийти завтра или в любой другой день. Выставка ведь десять дней будет продолжаться.

— Именно так я и рассудила.

— Можно я задам тебе один вопрос, который давно напрашивался? Правда, боюсь, что ты сочтешь, будто я лезу не в свое дело. Но если разобраться, этот интерес вполне вписывается в рамки нашего расследования.

— Тогда спрашивай смело.

— Елена, твоя сестра… У меня создалось впечатление, что она очень сильно ревнует. И по поводу твоего неожиданного успеха, и по поводу занятий в танцевальной группе, и даже по поводу твоей природной грации и красоты.

— Ты всегда очень внимательна к деталям, так что не могла не заметить очевидного, — усмехнулась Татьяна, — это очень распространенное явление в семье, где растет больше одного ребенка. Если семья не многодетная, конечно. Там уже речь идет о всеобщем выживании, и делать все нужно именно сообща, поэтому на ревность нет времени. А в нашей семье… Понимаешь, я появилась у родителей, когда они были еще слишком молоды. Нужно было становиться на ноги, делать карьеру. Опять-таки опыта родительского ноль. Бабушек-дедушек на подхвате нет, мы жили от них далеко. Так что я была всегда предоставлена сама себе. Правда, никогда от этого не страдала. Занятия, увлечения себе находила и даже за младшей сестрой присматривала, когда она появилась, как мамка-нянька. А Лена — это совсем другое дело. Ее планировали и ждали. Со мной мама узнала разве что, что такое ответственность, а с Ленкой — безмерное материнское счастье. Про отца я вообще не говорю, к мужчинам зачастую полное осознание отцовства приходит позднее, если вообще приходит. Так что Лену с детства баловали, как могли, и в попку целовали. Вот она и выросла капризной и завистливой. Ты только не подумай, Женя, она неплохой человек. Но зависть к старшей сестре у нее — нечто вроде инстинкта. Не от злости, а вроде как по привычке. Теперь, когда мы взрослые, острые углы уже сгладились. Она гораздо лучше себя контролирует, и мы почти не ссоримся. А в детстве — это был сущий кошмар. Да и сейчас тоже всплески случаются. Таня стала писать масляными красками — Лена тут же побежала учиться живописи. Таня танцует в группе — Лена записалась на танцы.

— Твоя сестра занимается живописью? — насторожилась я. — Ни она, ни мама об этом не упоминали. И как? Есть определенные успехи?

— Да, она вполне способна что-то изобразить на листе бумаги. Кошечку, собачку, цветок в вазе нарисовать, как и многие, кто брал уроки живописи. Но художником Елене не быть. Это не только мое мнение, ей так учительница ее сказала.

— И как на эту критику отреагировала твоя сестра? — с каждой минутой этого разговора мои подозрения крепли.

— Как отреагировала? Немного поистерила, разбила пару тарелок, поплакалась маме. Как обычно, в общем. Получила порцию родительского утешения, забросила занятия и совершенно успокоилась. Нечто подобное, впрочем, произошло и с танцами. То есть Ленка не совсем бездарность. Она станцует вальс или румбу при желании, но сделать танцы профессией она не сможет. И дело тут даже не в таланте, а больше в трудолюбии или упорстве. Ленка вообще по характеру такая: быстро загорелась, остыла еще быстрее.