Бред! Сущий бред! Но как тогда объяснить все три гибели?!

«Только бы там никого не было! Никого-никого не было! Ночью кто туда забредет?» – думал Ален, стоя перед городским туалетом.

Была глубокая ночь.

Ален несколько дней не выходил из дома, пытаясь хоть как-то связать происшедшие события и мерцавшие в уме догадки.

Одно соображение казалось неоспоримым: все трагедии как-то связаны с фотографиями. Вернее, с судьбой фотографии. Догадка, конечно, была безумная, на грани кошмара и реальности. Ален боялся кому-нибудь высказать ее, чтобы его не поселили рядом с Эйрой в доме скорби.

Ален решил сам убедиться в справедливости своей догадки, спровоцировав разрушение порчей фотографии.

Ален нашел в своих запасниках самый безобидный, на его взгляд, объект для эксперимента – уличный туалет, одиноко стоящий посреди тротуара.

Ален рассуждал: если разорвать фото, то что может случиться, что? Пусть треснет железо по швам, пусть даже вся конструкция сомнется или провалится сквозь землю – никто же не пострадает?

Только бы там никого не было! Только бы там никого не было!!!

Ален, стоя в нескольких метрах от строения, достал фотографию и резким движением разорвал ее пополам.

Ничего не произошло.

Ален разорвал и сами половинки.

Ничего. Абсолютно ничего.

Ален решил не уходить, чтобы остановить случайного прохожего, вдруг тот пожелает воспользоваться строением по прямому назначению.

Никого. Никого не было и ничего не происходило.

Зябкий рассвет немного остудил Алену голову. «И что это я выдумал?» – подумал Ален и отправился домой, бросив последний взгляд на ни в чем не повинный туалет.

Тем не менее, последующие несколько дней, куда бы он ни направлялся, старался пройти мимо и убедиться, что все архитектурные изыски целы и невредимы.

Бывая в кафе, Ален несколько раз порывался поделиться своими домыслами с Графом. Но всякий раз ему было трудно облечь в слова свои мятежные мысли. И он неминуемо оставался с ними наедине.

Владелец кафе, который поначалу впал в панику, опасаясь, что несчастный случай отпугнет посетителей, оказался даже в выигрыше. Посетителей даже поприбыло. Были и завсегдатаи, которые кусали себе локти из-за того, что пропустили такое незабываемое зрелище. Были и неофиты, которые специально заходили в кафе, мечтая побывать на месте трагедии.

Для таких хозяин не ленился сам провести экскурсию.

– Да, месье! Именно тут, – говорил он очередному посетители неестественно низким и глухим голосом, театрально простирая указующую руку. – Именно тут она и упала, бедняжка! Да, да именно тут! В самый раз, где Вы стоите, месье! Да, да! На том самом месте!

Каждый раз «то самое место» заметно мигрировало, но вряд ли это было важно для посетителя – свою порцию адреналина он все равно получал.

У Алена стало болезненной привычкой доставать фотографии погибших, раскладывать их на столе, смотреть и мучительно размышлять, случайны ли эти мрачные события. Порой он даже готов был признать, что это плод его болезненного воображения, не более.

Но однажды его осенило: трагедия происходила только с тем, кто САМ уничтожал свою фотографию. То есть, модель должна быть ОДУШЕВЛЕННОЙ! И его опыт с туалетом ничегошеньки не доказывал!

Надо повторить опыт. На одушевленной модели. Да где же ее взять?!

Ален бросился к ящику с фотографиями, вытряхнул все содержимое на стол и принялся лихорадочно рыться в поисках… В поисках объекта для страшного эксперимента. Ален успокаивал себя: ведь можно же как-нибудь действо не доводить до критической развязки. Пусть кто-нибудь свою фотографию… Надорвет, что ли. Надорвет, чуть-чуть надорвет. И что же может случиться после этого?

Среди фотографий было много портретов хозяина-мясника. Он вообще хорошо относился к Алену, почтительно. Считая свое занятие уж слишком обыденным, приземленным, он был рад предоставить крышу настоящему художнику.

Ален нашел неудачный снимок и поднялся с ним наверх в поисках хозяина.

– Добрый день! – Ален заставил себя улыбнуться. – Вот, решил навести мало-мальский порядок. А тут подвернулся Ваш снимок. Снимок никудышный, бросовый. Но у самого рука не поднимается порвать его. Так, может, Вы сами? А я сделаю Вам новый снимок.

Ален сам удивился, что смог произнести такое и не выдать себя.

Хозяин добродушно хмыкнул и уже потянулся за снимком, но едва он протянул руку, Ален остановил его. Схватил фотографию и, оставив изумленного хозяина, бросился вниз, к себе.

«Сумасшедший! Как есть сумасшедший! Что это я задумал? Это же слишком рискованно!» – Ален, ничего не видя перед собой, вошел в свою комнату.

Под ноги попался Тиберт. Обиженно мяукнув, кот вывернулся и отскочил в сторону.

Ален опустил глаза на пол. Тиберт. Существо одушевленное. И в голове у Алена начал зреть план следующего опасного эксперимента.

«Только бы успеть выхватить фотографию! Только бы успеть! Что может произойти, если кот подбросит свою фотографию? Ведь ничего всерьез опасного?» – так Ален уговаривал себя, хотя в глубине души понимал, что затевает очень опасную для Тиберта игру. Но остановиться уже не мог.

Тиберт уже повзрослел, возмужал. Последнее время он мог тайком, как воришка, улизнуть из дома на несколько дней. Зато домой возвращался величавой львиной походкой, весь в запекшейся крови, с исцарапанной мордой и располосованным кровоточащим ухом, с длинным списком амурных побед и волчьим аппетитом.

Бормоча себе под нос: «Только бы успеть! Успеть выхватить! Успеть, успеть, успеть!», Ален лихорадочно начал рыться среди фотографий теперь уже в поиске снимка с Тибертом.

Таких было, конечно, предостаточно. Ален выбрал неудачный снимок, скомкал его в шуршаший комок и, глубоко вздохнув от волнения, бросил шуршащий комок на пол:

– Тиберт! Тиберт! Смотри, мышь! – позвал кота Ален немного дрожащим неискренним голосом.

Тиберт лениво развалился на полу, греясь в лучах первого весеннего солнышка. На окрик он презрительно посмотрел на хозяина, как бы говоря: что я, дитя малое! Мне бы кошечку, а тут – бумажная игрушка. Ох, уж эти хозяева!

Ален носком ноги подбросил скомканный снимок – никакой реакции. Тиберт даже задремал, поняв, что окрик хозяина праздный.

Ален поднял комок и бросил им в кота. Тиберт раскрыл глаза, встал, чтобы отряхнуть с себя игрушку назойливого хозяина и перелег на другое место.

Алена уже было не остановить. Надо заставить Тиберта хотя бы коснуться фотографии! Заставить! Но как?!

Ален опять принялся рыться в комоде – теперь уже в поисках валерьянки.

Наверное, каждый владелец кота или кошки не раз замечал, что питомец его, в буквальном смысле этого слова, впадает в экстаз только при запахе валерьянки. Этому есть объяснение: валерьянка обладает особым действием на котов, вызывая довольно возбужденное поведение питомцев.