Это потом уже капрон оказался чулками на ажурных резинках, удерживаемых тонким поясом. От этого пояска через загорелые упругие ягодицы шли две тонкие резинки, и Рома тогда едва не кончил прямо в штаны, когда увидел как впиваются они в попу при ходьбе девушки. И под юбкой не оказалось трусиков. И под блузкой лифчика. Грудь не была громадной, она была даже маленькой, но такой…

Они тогда почти не говорили. У него отсох язык и трясся подбородок. Она, кажется, все понимала и не приставала. Просто улыбалась загадочно, кивала и смотрела…

Смотрела так… как смотрят только проститутки, понял он вдруг, поймав знакомое мерцание за накладными ресницами девки, что кривлялась сейчас перед ним.

– Я хорошая, вот увидишь, – ныла она, наступая на него и тесня к стене дома. – Я все могу! Что ты хочешь? Любой каприз!

– За мои деньги? – хмыкнул Рома, почти задыхаясь от ее недешевых, но очень приторных духов.

– Могу и авансом, – шепнула она ему и вдруг вцепилась в его ширинку, начав ерзать пальцами по ней вверх-вниз. – Только Сашке не говори.

– Кто такой этот Сашка?

Рома обеспокоенно отступил, девка дело знала, он почувствовал возбуждение.

– Сашка – это я! – вдруг взвизгнул девичий голосок из подворотни. И оттуда выкатилась еще одна. – Александра – это я. Шурка то есть! Что, парень, не сладко тебе? Она такая! В ее руки попадешь, не отпустит! А про аванс не верь, брешет! Доведет тебя до обморока и соскочит, и самому придется все доделывать!

И огненно-рыжая девушка фигурой и повадками – точная копия предыдущей, зашлась в визгливом смехе. Но пока смеялась, как-то так встала, что с другой стороны придавила Романа к стене дома.

– А может я, а? – И уже ее руки легли ему на ширинку. – Может, ну ее к черту? Может, со мной пойдешь?

– Девки, брысь! – взвыл Рома, боясь, что не выдержит, что согласится на мерзкий секс в подворотне за полторы тысячи рублей. И будет потом себя презирать и чувствовать грязным. И на Дианку тогда вообще будет бояться смотреть, не то что до нее дотронуться.

Он резко оттолкнул девиц и, отбегая от них метров на десять, крикнул:

– Ничего личного! У меня есть девушка!

Девки завизжали, заулюлюкали ему вслед и через пару мгновений испарились в подворотне, будто их и не было. Даже удаляющегося стука каблуков не было слышно.

– Бр-рр!!! – замотал он головой, зажмурившись. Что за напасти сегодня? Может, у него с головой что-то не то от пережитого? Рома поежился, глубокая ночь, хоть и без ветра, была очень холодной. Пробирало даже сквозь куртку. Темное небо равнодушно таращилось на него миллионами звездных глазков. Ни машин, ни людей. Темная бетонная городская громадина будто разом лишилась всех своих обитателей, оставив его один на один с его бедой.

Рома приложил ладони к лицу, щеки были ледяными. Слегка потер щеки, уши, затылок. Странно, но город вновь наполнился звуками. Зашуршала листва над головой. Раздался резкий смех из подворотни. Дробный стук каблуков, визг автомобильных шин по асфальту, снова смех. Он тут же глянул на часы. Было десять минут второго. Он договаривался прийти к официанту сразу после полуночи. Вдруг тот спит и придется будить? Человек после смены.

Рома побежал дворами к дому, который указал ему Валик. Влетел в подъезд, помолившись, что тот не был заперт. Влетел на нужный этаж, лифт не работал. Подышал минуту перед дверью, восстанавливая дыхание, и позвонил.

Тишина… Еще звонок, еще и еще. Тишина…

Надо было взять номер его телефона, подосадовал на себя Рома и резко дернул за дверную ручку.

Он сотни раз потом задавался вопросом: зачем он так сделал? От злости? Инстинктивно? Раз не открывают, надо ломиться в запертую дверь?

Не надо было этого делать! Не надо!!! И уж тем более не надо было входить в квартиру официанта Валика, потому что дверь оказалась незапертой. А он вошел! И это было очередной его ошибкой. Но он поздно это понял. Он вошел в чужую незапертую во втором часу ночи квартиру.

В прихожей горел свет. Стояло две пары обуви. Мужские легкие туфли кофейного цвета и женские босоножки на небольшом каблучке.

Может, они занялись любовью и им ни до чего, мелькнуло в его голове, пока он не пошел дальше, в кухню, где горел свет.

Валика с его девушкой он нашел там – в кухне. Оба были мертвы. Сначала умер Валик, решил Роман. Его убили со спины. Выстрелом под левую лопатку. Контрольного – в голову – не было. Валентин упал лицом вниз прямо возле ног своей девушки и умер. Ее убили выстрелом в лицо, обезобразив до неузнаваемости.

Хотя родственники наверняка опознают, выскочила откуда-то странная неуместная мысль. Единственно отстраненная в сотне других – ужасных, трусливых, липких, как кровь, которая разливалась теперь по кухне.

Как он выбрался из этой квартиры, он почти не помнил. Запомнилось, что протирал ручки входной двери полой куртки. Потом пристально рассматривал двери соседей. Но ничего подозрительного, никаких движений в дверных глазках не обнаружил. И вдруг услышал полицейские сирены. Он точно слышал их, когда летел вниз по лестнице, потом двором к мусорным ящикам, за угол, еще за один. А потом…

Он странным образом очутился снова на проспекте возле той подворотни, откуда на него наскочили две проститутки. И честно? Он молил бога, чтобы они снова появились, чтобы вытеснили из его гудящей страхом головы жуткое видение. И снова, не помня как, он очутился в собственном доме, на диване в своей комнате, с головой, крепко втиснутой в подушку. Его трясло так сильно, что в какой-то момент он даже прикусил язык. И завыл, кусая наволочку и пачкая ее кровью. Рука сама собой потянулась за мобильным. И он набрал номер Дианы. Ему вдруг так захотелось услышать ее голос. Тихий, заспанный и такой родной.

Ответили почти сразу. Но это была не Диана. Странный грубый голос, которого, Рома мог бы поклясться, точно никогда не слышал, ответил:

– Да, Рома! Чего хотел?

– Кто… Кто это??? Где Диана?! Пригласите ее к телефону.

– Диана спит, – ответил мужик, забыв представиться. – Что-то еще?

– Спит? – тупо переспросил он.

– А тебя это удивляет? – хмыкнул мужик. – Время третий час ночи. Все нормальные люди спят. Странно, что ты этого не делаешь. Где был, Рома? Гулял?

Он хотел нагрубить, послать мужика. И так бы и сделал, если бы тот не говорил с ним по ее телефону! Это страшно пугало, это все меняло, это заставляло быть покладистым.

– Я просто… Просто не сплю. – Он сел на диване, сунув подушку себе за спину. – А вы кто?

– Я-то?.. Я добрый волшебник, Рома! – И мужик странно засмеялся, как газетой зашуршал. – И твоя девушка у меня. Ну ты, я думаю, это уже понял.

– Да.

Он зажмурился, чтобы не видеть наглых звезд через окно, начавших кружиться на небесной карусели, вовлекая в эту круговерть и комнату, в которой он находился, и даже диван, на котором он сейчас сидел.