Оставалось всего одно.

Либо пан, либо пропал. Немыслимо! Но оказалось и то, и другое.

Бля, Золушка попалась реально неуловимая, как ветер сквозь пальцы!

Я, словно дурочка, разглядывала широкие атлетические плечи Тима. Парень удалялся прочь с гордо поднятой головой. Мгновением позже я поняла, что Самсонов и второй сын направляются в приёмную.

Я забилась в угол дальнего кресла, схватила первую попавшуюся газету со столика и спряталась за ней. Я сидела, едва дыша, пока не услышала шаги Матвея, покидающего кабинет директор. Для перестраховки я сидела без движения ещё несколько минут, чувствуя, как на меня пристально смотрит Верочка. Я отложила газету в сторону.

– Ты нормальная? – спросила секретарша, заломив идеальную бровь.

Верочка решила, что я сумасбродка, и можно не церемониться, обращаясь ко мне на «вы». Я не успела ответить, потому что вышел сам Михаил Петрович Самсонов. Он не обратил на меня никакого внимания и, скорее всего, даже не заметил. Верочка улыбнулась и показала на меня пальчиком:

– Михаил Петрович, пришла студентка из ВУЗа на практику.

– И что? – фыркнул Самсонов.

Он развернулся, посмотрел на меня. Я задержала дыхание. Впервые я видела своего благодетеля вживую, да ещё и так близко!

Глаза Тиму достались от Михаила Петровича. Наверное, раньше у Самсонова-старшего глаза тоже были яркие, серо-голубые, как у Тимофея. Но с возрастом цвет глаз стал блеклым и невыразительным. К тому же Самсонов презрительно сощурился, оглядывая меня оценивающим взглядом. Самсонов поджал тонкие губы и сморщился.

– Верочка, мне нет дела до студентов-практикантов. Займи её чем-нибудь. Не знаю. Дай тряпку, пусть окна протрёт или на свой страх и риск можешь ей доверить бумажки перекладывать. Короче, организуй рабочий процесс!

Дзынь! Это разбился вдребезги мой мысленный образ милого дядюшки!

– Но я – экономист! – возразила я. – Я хотела бы…

Самсонов обернулся быстро, словно коршун, и желчно посмотрел на меня.

– Хотела бы попрактиковаться, – тихо закончила я.

– Тем более! – заявил Самсонов. – Слышишь, Верочка! И близко не подпускай недоучек к нашему экономическому отделу! Кажется, ты жаловалась, что не успеваешь сделать копии для архива? Так вот они, свободные руки! Всё, больше не приставай ко мне по такой ерунде, ясно? Я буду весь день на строительном объекте!

Самсонов удалился. Я некоторое время не могла прийти в себя. Я столько раз фантазировала о том, что встречу этого, несомненно, доброго, благожелательного и щедрого человека! Но в реальности Самсонов показался мне очень едким и желчным! Как у такого неприятного человека мог получиться такой замечательный и красивый сын, как Тимофей?

Я тут же одёрнула себя. Тим – замечательный? Кое в чём они с отцом похожи: глазами и манерой язвить. Так что Тим – точно сын своего отца! Я обрадовалась, что между мной и Самсоновым сходства столько же, как у слона с антилопой. Разумеется, антилопа – это я, а не Самсонов.

– Юлия! Колчакова!

– А?..

– Я тебя уже пять минут зову! – всплеснула руками Верочка. – Пойдём, покажу тебе фронт работы.

Верочка провела меня по коридору и открыла дверь архива.

– Вот тебе тележка. Складывай на неё папки со списка!

Вера всунула мне в руки бумажку и терпеливо дождалась, пока я сгрузила необходимые папки.

– Теперь вперёд, ксерить!

Верочка была явно довольна, что не надо возиться с таким количеством пыльных бумаг четырёхлетней давности. А я то и дело чихала от пыли. Именно так и прошёл мой первый полу-рабочий день.

Во время перерыва я плюхнулась на стул и не придумала ничего лучше, чем поискать в социальных сетях профили Тима и Матвея. Понятия не имею, зачем я начала их искать! Конечно же, просто от скуки! И никак иначе. Парней я нашла довольно быстро. Вернее, Матвея я нашла почти сразу же и зависла над его страничкой в инстаграм. Нельзя быть таким красивым! Правильный овал лица и потрясающе тёмные глаза. Не знаю, как сказать точно. Но красота Матвея кажется какой-то утончённой и невероятно стильной. Я как будто смотрю на парня с обложки журнала мужской моды. Тёмные, немного длинноватые волосы аккуратно уложены. Матвею безумно идёт эта причёска. Резкие, красиво очерченные губы улыбаются чуть загадочно и манят. При взгляде на его хитроватую полуулыбку мои собственные губы начало жечь. Я вспомнила наш поцелуй и разомлела. По телу разлилось приятное тепло. Я подписалась на его аккаунт и спешно отписалась. Потом посмеялась над собой и опять подписалась. По моему профилю точно-точно нельзя понять, что я – это и есть «Соня Мармеладова» из клуба. У меня в профиле есть только одна фотография моих радужных кедов!

Тима я бы ни за что не нашла, потому что ник он придумал себе, не похожий на имя и фамилию. Но я случайно обнаружила его комментарий под одним из фото Матвея. Я ткнула на картинку и второй раз за полчаса подумала, что мужчинам нельзя быть красивыми! Я разглядывала фотографии Тима, понимая, только одно: хитёр. На одном фото он выглядит чисто по-ангельски. На другом фото его можно принять за писателя. По крайней мере, в моём воображении писатели представляются именно такими: задумчивыми, слегка загадочными, в симпатичных очках, из-за которых мужчина выглядит намного милее. Тим выглядит как ангел или пай-мальчик на фотографиях. Но я же знаю, как ведёт себя этот «ангел»!

Я сравнила Тима и Матвея. Тим кажется волком в овечьей шкуре. А вот Матвей выглядит как дьяволёнок, но с ним так безумно приятно находиться рядом.

– О чём мечтаешь?

– Ни о чём! – заверила я Верочку.

Непонятно, как она подошла так бесшумно, если её каблуки цокают, как копыта гвардейского коня? Я спешно пыталась спрятать телефон, но он выпал у меня из рук. Верочка полюбопытничала, взглянув на экран. Секретарша увидела Тима и понимающе хихикнула:

– А-а-а! Уже слюни пустила? Ну-ну!

– Ничего я не пустила! – покраснела я.

Верочка смерила меня с ног до головы и довольно заявила:

– Без шансов, дорогая! Хоть одежда на тебе не дешёвая. Но…

Я разозлилась на себя, но всё-таки спросила:

– Но что?

Верочка вздохнула, картинно достала помаду из сумочки, медленно подкрасила губы. Специально медленно подкрашивала губы, сучка блондинистая! Потому что знала, что я сижу и заглядываю к ней в рот, ожидая, что же она хотела мне сказать!

На мгновение я вспомнила детдомовские драчки. Внезапно мне захотелось надрать космы Верочке. Господи, Юля! Как нехорошо! Близость с хамоватой семьёй Самсоновых на тебя дурно влияет! Я же нахожусь в цивилизованном обществе, а не в жестоких джунглях детского дома, где нужно держать ухо востро и быть всегда готовой дать по мягкому месту.