Виолетта не торопилась выходить на работу в больницу, справедливо считая, что задаром не стоит так рвать себя. На то муж имеется. А занималась исключительно дочерью. Однако, ее часто приглашали обратно в лабораторию, так как Виолетта Орлова слыла грамотным, а главное, добросовестным лаборантом. Ее анализам всегда можно было доверять. Все сложные рутинные методики она выполняла на совесть, не позволяя себе писать результаты на глаз.

– Ой, Надюшка, как хорошо, что ты сегодня дежуришь на дому? – вдруг встрепенулась она, когда машина продолжила свой путь. – Дай, я сама Машеньке анализы сделаю.

– Не доверяете? – Улыбка чуть тронула пухлые губы девушки.

– Нет, не в том дело. Ты пойми, это же наша доча.

– Что вы, Виолетта Сергеевна, – зарделась Надя, – я все понимаю. Это я так, сдуру сболтнула. Извините. Конечно, делайте. Я вам помогу. Вы сами кровь у нее возьмете?

– Сама, – кивнула Виолетта.

– Кровь?! Это у кого кровь будут брать? – насторожилась девочка. – У меня?

– У тебя, – мягко погладил ее по головке папа. – Не бойся, это не больно.

– Пальчик надо колоть? – проявила осведомленность Машенька. – Скажи, надо?!

– Маленькая, надо, – подключилась к разговору мама. – Но больно, правда, не будет, только, как комарик в пальчик укусит. Тебя же кусали комарики? Помнишь?

– Кусали, – поморщилась девочка, – больно было. – А можно, Филя за меня анализ сдаст?

– Филя? – Мама растерянно посмотрела на мужа.

– Можно, – улыбнувшись, нашелся Орлов. – Филю в лапку уколем, если ему больно не будет, то и ты дашь. Договорились?

– Да, хитренький какой, – стала серьезной Машенька, – я и так знаю, что Филе больно не будет, он же игрушечный.

– Добро, тогда я дам! – отважно заявил Василий Яковлевич. – И если не закричу, то ты следующая. Идет?

Договорить не успели, так как автомобиль затормозил у дверей здания «скорой помощи», выполняющей в ночное время функции приемного покоя. Одинокая, но очень яркая лампочка над входом в «скорую» отлично освещала прилегающую территорию. «Скорая» стояла отдельным двухэтажным зданием в самом начале больницы, почти у самого въезда и соединялась с остальными отделениями узкими одноэтажными коридорами из белого кирпича с окнами.

Орлов открыл дверь машины и первым, не торопясь, вылез наружу с Машенькой на руках. У входа в здание стоял дежурный врач-невролог Вяземский и нервно теребил свою «академическую» с проседью бородку. Прищурившись, он увидел идущего к нему Орлова и сделал шаг навстречу:

– Иваныч, что там у тебя стряслось? Мне сказали, что ты срочно запросил «скорую»?

– Да, вот, Машенька приболела. – Он повернулся чуть влево, и Вяземский смог разглядеть лицо девочки.

– Привет, Машунька, что с тобой? – Девочка не ответила, а лишь сильней прижалась к папе, продолжая держать Филю руками.

– Похоже, аппендицит, – тихо произнес Орлов, стараясь не глядеть на подошедшую сзади жену.

– Вот те на-а-а, – протянул Борис Михайлович, – чем помочь?

– Да чем ты поможешь? Сейчас сдадим анализы, а там дальше видно будет, – слукавил Орлов. Он и без анализов понимал, что у девочки приступ острого аппендицита и ее необходимо срочно оперировать. Это лишь затягивание времени, больше для успокоения жены. Ей нужно дать какое-то время, чтоб понять, что операция неизбежна.

Зашли на «скорую», никто из дежуривших в ту ночь сотрудников не спал. Все вывалили в коридор посочувствовать.

– Василий Яковлевич, может, еще все образуется? – попыталась его утешить старший фельдшер смены Маргарита Петровна, добрая полная женщина, сама бабушка двух таких вот Машенек.

– Посмотрим, – не глядя ни на кого, процедил хирург.

Он отнес Машеньку на второй этаж, где располагалась лаборатория, и бережно усадил на стул, поданный Надей. Девушки скрылись в кабинетных недрах, а папа с дочкой остались наедине.

– Папа, ладно, не сдавай кровь, – серьезным голосом попросила девочка. – Я сама сдам.

– А не испугаешься?

– Нет, справлюсь. Ты только Филю подержишь, когда мама станет пальчик мне колоть.

– Ну, папа, покажи, какой ты смелый, – наигранно бодрым голосом попросила подошедшая Виолетта, неся перед собой деревянный штатив с пробирками и длинными узкими трубочками с нанесенными на них делениями. – Давай свой пальчик.

– Мама, не нужно папу колоть! – вскрикнула Машенька, приподнявшись со стула. – Коли сразу меня!

– Да? – заметно растерялась мама.

– Не нужно колебаться. Если боишься, попроси Надю, – шепнул ей на ухо папа.

– Зачем же Надю, – побледнела девушка, – сама справлюсь. Машенька, дай маме левую ручку.

В воздухе запахло спиртом, быстро мелькнула рука Виолетты. Девочка ойкнула и тут же замолчала. Виолетта принялась грушей через градуированную трубочку набирать из кожного прокола кровь. Василий Яковлевич отвернулся, продолжая держать в руках немого Филю.

Пока жена делала анализы (сдали еще и мочу), Орлов отнес девочку в смотровую комнату на первый этаж. И на кушетке еще раз при помощи незаменимого Фили осмотрел живот дочери. Картина складывалась безрадостная: аппендицит.

– Вася, можно тебя, – в комнату, где на покрытой красным дерматином кушетке сидели и о чем-то тихо разговаривали отец с дочкой, заглянула Виолетта. – Анализ крови просто ужасный: лейкоцитоз до восемнадцати и пятнадцать палочкоядерных. Вася, что же делать? Может, еще рентгенлаборанта вызвать? Давай рентген еще сделаем?

– Виля, какой рентген? Рентген чего? У Маши аппендицит! Ты понимаешь? Надо срочно оперировать, – спокойно ответил муж и посмотрел на красное, зареванное лицо супруги. – Иди, умойся, негоже перед Машей с таким лицом дефилировать.

– Я понимаю, что надо. А кто будет?

– Я!

– Ты?! – Виолетта подняла на него полные слез глаза. – Сам?

– А есть варианты? Платову я не доверю, ему еще учиться и учиться. Лева в полном ауте. Остальные все в отпуске, и их нет в городе. Кто, Виля?

– Но это же наша Машенька. – Слезы снова градом покатились из ее набухших ресниц.

– Вот поэтому и буду сам оперировать, – твердо произнес Василий Яковлевич. – Возьми себя в руки. Умойся и иди к дочери. Сейчас вас в палату определим, а я пойду пока оперблок собирать. Не корми и не пои ее.

– Вася, а ты не боишься? – Она взяла его за руку, и Орлов почувствовал, как ее всю потряхивает.

– Ты же не боялась ей пальчик колоть?

– Сравнил – пальчик и живот резать.

– Виля, опять ты с этим «резать»?!

– Вася, но она же такая маленькая. – Всхлипывая и трясясь всем телом, Виолетта прижалась к мужу.

– Виля, успокойся. Все будет хорошо, – Орлов погладил жену по голове и спине, – пожалуйста, возьми себя в руки и иди к Машеньке. Она там одна сидит.