9 февраля 2017 года, 10.20

Саша в очередной раз не выспалась. Впрочем, этим утром она была даже рада зазвонившему будильнику. Все равно глаз не сомкнула, а теперь хоть имела полное право встать и начать собираться на работу. Пусть она и не работает здесь по-настоящему, но это не отменяет того факта, что заменять врача нужно хорошо.

Ночью она не только не сомкнула глаз, но и свет не выключила. Было до ужаса страшно снова проснуться и не суметь пошевелиться, услышать скрип в темноте, а затем увидеть покачивающееся на веревке тело. Порой она начинала жалеть, что не разрешила Войтеху остаться, но в ее комнате даже лечь было негде. Вот ведь странное дело: пока они не были парой, Войтех не только оставался с ней ночевать, но однажды они даже спали на одном диване, укрываясь одним одеялом, и в этом не было ничего такого. Теперь же, когда их связывает общее прошлое, такие вольности казались недопустимыми. Будь проклята Айя со своим монологом об отношениях!

Утро прошло как в тумане. Саша разобрала документацию, перепроверила все укладки, выписывая на листок, какие лекарства следует обновить. Сама же все время возвращалась мыслями к ночному происшествию. Что это за призрак? Если Черная Дама, то почему Ваня не нашел о ней старых упоминаний? Почему легенда появилась только в конце восьмидесятых годов прошлого века? Ведь о Черной Даме должны были знать и раньше.

После первого урока Ваня принес ей небольшой список бывших учеников школы, имена которых ему удалось раздобыть. Рядом с фамилиями были записаны кое-какие данные, по которым их можно поискать в сети: у кого-то указаны места учебы после школы, у кого-то – работы, было даже несколько адресов. Саша искала каждого в соцсетях, писала им письма, спрашивала, учились ли они в этой школе. Пока ей ответил только один мужчина, но выстрел оказался в цель. Саша отправила ему длинное письмо с придуманной заранее легендой о том, что пишет книгу о местных преданиях и поэтому ищет тех, кто что-нибудь знает о призраке Черной Дамы. Письмо мужчина просмотрел, но пока на него не ответил. То ли счел ее сумасшедшей, то ли еще не нашел времени написать сообщение. Саша намеревалась спросить и об убийствах, но позже, ориентируясь на его ответ.

Уединение было прервано в начале двенадцатого, когда в кабинет робко постучали и после формального разрешения вошли две девушки в спортивной одежде. Одна сильно запрокинула голову и зажимала нос руками, а вторая вела ее, придерживая за локоть. Саша, в это время в очередной раз проверявшая, не ответил ли еще кто-нибудь, тут же вскочила с места, помогла усадить пострадавшую на кушетку, дала ей чистый платок и пакет со льдом из холодильника.

– Голову не запрокидывай, дай крови свободно стекать вниз, – велела она девушке, а затем повернулась к ее провожатой. – Что случилось?

– Да это парни ей мячом заехали по лицу, – пояснила та. – Иван Петрович велел всем в волейбол играть, а из Вики игрок, как из меня балерина, вот и получила.

– С Иваном Петровичем я разберусь, – покачала головой Саша, поправляя лед на лице Вики.

Вторая девушка долго задерживаться не стала и, как только поняла, что ее помощь больше не требуется, заявила, что ей нужно обратно на урок, а не «со всякими безрукими возиться». Когда за ней захлопнулась дверь, Вика, очевидно, заметившая удивленный Сашин взгляд, пояснила:

– Она меня недолюбливает. Просто Иван Петрович велел ей отвести меня в медпункт. Он не церемонится: открывает журнал, называет первую попавшуюся фамилию и раздает задания.

Саша усмехнулась. Ничего другого от Вани она и не ждала.

– Отправить подругу было бы правильнее, – не удержалась она.

Вика отчего-то покраснела. Она и без того была рыжей, с россыпью веснушек на худеньком личике, а сейчас и вовсе цветом лица слилась с капающей в лоток кровью.

– У меня нет подруг, – пробормотала она.

– Совсем? – удивилась Саша. Отняла лед от носа девчушки, чтобы осмотреть, нет ли перелома. Повезло, нос остался целым, хотя мячом ей заехали, судя по всему, неслабо. Оставалось надеяться, что ехидный и беспринципный Ваня Сидоров сурово наказал обидчиков.

– Совсем. Я не очень люблю тусовки и вечеринки, предпочитаю книги, а здесь это не ценится, – Вика криво усмехнулась.

– Разве вы не должны получать хорошее образование ради светлого будущего? – с сарказмом поинтересовалась Саша.

– В нашем будущем в первую очередь ценятся коммуникативные навыки, – не заметив сарказма, пояснила Вика. – То, как ты держишь себя в обществе, насколько свободно умеешь заводить новые знакомства, какую выгоду извлекаешь из старых. А мне это неинтересно. Мне интересны пыльные книги, темные библиотеки, старые газеты. В закрытом обществе, вроде нашего, очень легко стать белой вороной, а вот заново завоевать уважение практически невозможно.

– Зачем же ты приехала учиться сюда? – сочувственно спросила Саша, попутно обрабатывая рану. – Наверное, в обычной школе, после которой уходишь домой и меняешь круг общения, тебе было бы проще. Родители настояли?

Саша специально расспрашивала Вику, желая отвлечь ее от неприятных ощущений. За разговорами болезненные процедуры всегда переносятся легче, она давно это заметила. В ее отделении… в ее бывшем отделении пациенты не так уж часто были в сознании, но когда были, Саша всегда старалась заболтать их. И сейчас, вытирая кровь с разбитого лица шестнадцатилетней девушки, Саша в очередной раз поймала себя на мысли, что скучает по старой работе.

– На самом деле, нет, – призналась Вика. – Родители у меня хорошие. Да и при том я третий ребенок, свои амбиции они с успехом реализуют на старших братьях. Я могла бы учиться, где захочу, хоть в обычной общеобразовательной школе в классе с какой-нибудь буквой «Д». Я приехала сюда за подругой. Мы с Соней дружили несколько лет, и вот она, в отличие от меня, очень хотела здесь учиться.

– С Соней? – рука непроизвольно повисла в воздухе. – С той девушкой, которая погибла?

– Да.

– Ох, сочувствую тебе. Это больно – потерять подругу.

– Больно, – согласилась Вика. – Только потеряла я ее давно, поэтому ее смерть я восприняла как смерть обычной одноклассницы.

Слова показались Саше очень жестокими, поэтому она не могла не спросить:

– Из-за чего вы поругались?

– Мы не поругались, – Вика едва заметно пожала плечами, хотя до этого сидела не шевелясь. – Просто оказалось, что со мной было классно дружить, пока вокруг были одни плебеи, как она выражалась. Дети из обычных семей, которых она считала не ровней себе. Не то чтобы мои родители ежедневно видят себя в списке Форбс, но я коренная москвичка в пятом поколении, а Соня очень хотела забыть о своем самарском прошлом. Это ведь она убедила родителей отправить ее в Москву. А здесь, когда она оказалась в желаемой среде, я стала не нужна. Не то чтобы одноклассницы жаждали с ней общаться, но дружба со мной оттолкнула бы ее от вожделенной компании еще дальше. – Вика говорила спокойно, и лишь по тому, что она начала шевелиться, Саша поняла, как сильно ее задевает предательство подруги. И жестокие слова выше были не правдой, а лишь способом защититься.